Потерянные Наследники (СИ)
— Какого хрена ты тут делаешь?! — Хрипло поинтересовался я, стараясь смотреть Алине в лицо. Она медленно сняла со спинки стула ноги и поджала их под себя, пристально глядя на мой голый торс.
— Я вернулась со смены и не могла пойти в душ, потому что ты оккупировал его почти на час!
— У нас вообще-то две ванные. И хватит увиливать! Что ты делаешь в моей квартире?!
— Там нет душа, только ванна, я… считай, у меня страх перед ванными, в детстве я поскользнулась в одной и разбила голову, — Алина поднялась с моего места и приблизилась ко мне, оставив между нами расстояние в несколько шагов. Она продолжала бессовестно сканировать глазами мое тело, даже те его части, что надёжно скрывало полотенце.
— Хватит пялиться, я и так знаю, что ты меня хочешь, — ухмыльнулся я.
— Тогда убери глаза от моей груди, — шепнула Алина и, медленно облизнув ложку, вышла из кухни. Глядя ей вслед, я понял, что так и не понял, как она оказалась в нашей квартире. Тайлер подхватил останки помпона и почесал за своей носочной королевой, а я облокотился о столешницу и начал заваривать чай.
Знакомое напряжение по всему телу жутко отвлекало, но я не собирался уступать этой непонятной девчонке, чью сексуальность не затмевали ни нелепые носки, ни убогие шапки. Невообразимым образом мы оказались с ней под одной крышей. И она тоже хотела меня, иначе ее соски не стояли бы торчком, когда она водила взглядом по границе моего полотенца.
Я бы мог немедленно бросить все, догнать ее и затащить в свою спальню, сегодня она бы мне не сопротивлялась. Но впервые в своей жизни я повёл себя иначе, оставшись на кухне. Почему-то мне не хотелось торопиться.
***На следующее же утро с двух сторон мне на уши присели Эллина и Агата, требуя вспомнить, как я дал свое согласие устроить вечеринку. Тем более теперь, по их мнению, повод был потрясающий: переезд в наш дом Свята и Алины.
Честно говоря, я этого ждал. Рано или поздно, кому-то из них в голову точно пришла бы идея, что вечеринку пора, наконец, устроить. Мы давно не развлекались большой компанией, давно не готовились к тусовке и давно не стимулировали своими денежными средствами процветание алкогольной промышленности.
Вот только я отлично помнил ту последнюю нашу вечеринку. Тогда я ещё не знал, что сделаю Нине предложение. Все присутствовавшие в ту ночь в нашей квартире до сих пор думали, что я ничего не видел. Как после семи минут в раю со Святом, пьяная Нина затащила в темноту кладовки Костю. Я видел. Но был таким дураком, что не поверил. Как не верил и последующие полгода.
Мы выдержали пятимесячный траур после похорон моей веры в женщин, и вот теперь опять мы с Максом шатались по гипермаркету со списком покупок и Лехой, барменом, на телефоне.
— Я понял, я понял, — кивал Макс, скользя глазами по стеллажам с выпивкой, — ну это-то само собой, — хмыкнул он, сгружая в тележку ящик пива. Ром, водка, тоник, джин, это мы берём. Скажи, что тебе для коктейлей взять? Мм… шнапс, бейлис, секунду, я узнаю. Друс, Лёха спрашивает, Агата голубую лагуну будет?
Я улыбнулся. Ну конечно она будет. Макс стал ещё довольнее, когда к нашему списку добавилась бутылка блю кюрасао.
О том, что сестра и Эллина приехали из универа и уже находились где-то поблизости, можно было судить, даже не глядя по сторонам. Агатина подруга была до того шумная, что весь магазин был в курсе ее порванных в тот день колготок, о которых она сокрушалась в таких выражениях, будто только что вышла из колонии раньше срока за примерное поведение. Они поравнялись с нами, Агата скучно чмокнула меня в щеку и, вверив Эллина тележку, нагруженную на треть всякими женскими штучками из соседнего отдела, поплелась в сторону мясного. Томас, как истинный телохранитель, следовал за ней по пятам с таким важным видом, будто из хлебного отдела могла неожиданно вылететь какая-нибудь булка и сбить мою сестру с ног, придавив к земле лишним весом.
Бесцветное настроение Агаты не понравилось не только мне. Макс подцепил Эллину за рукав и спросил, что случилось. На что девушка закатила глаза и что-то шепнула тому на ухо. Ну обалдеть! Как было нужно, так эта девчонка снисходила до едва заметного шевеления губами, хотя в обычное время о состоянии ее подноготной были в курсе все в радиусе ее голоса. На мой вопросительный взгляд Макс, с какой-то стати вдруг помрачневший, объяснил, что дело в Томасе. Что-то они с моей сестрой не поделили. Макс выискивал среди покупателей Агату, мотаясь из стороны в сторону обеспокоенным взглядом, когда я наконец допёр до сути происходящего.
— Макс, вы ведь уже пытались, почти четыре года назад…
— Может, тогда просто было не то время? — Хило улыбнулся он в ответ.
— И давно?
— С той ночи, когда она танцевала на столе. Точно так же, как это было в 16.
— Мда, чувак, ты, конечно, это очень вовремя… — вздохнул я.
— Если этот придурок посмеет еще раз ее обидеть, я ее у него уведу, зуб даю.
Агата тащила на вытянутых руках, чтобы, не дай боже, не запачкать своё бежевое пальто, такое количество свинины и говядины для вечеринки, что встреться ей на пути веган, уже бы в обмороке лежал.
А вообще, всегда, когда на душе было гниленько, Агата хотела мяса. Неважно какого. Судя по тому, сколько килограммов она притаранила сейчас, вечером от гриля мне было не отвертеться.
***— Точно? Тебе нравится? Не слишком я дёшево выгляжу?!
Агата завела свою традиционную шарманку. Я обречённо рухнул на ее пушистое покрывало, в которое сосредоточенно зарывал свою косточку Тайлер. Обнаружив мою голову рядом с собой, пацан тут же активировал опцию помывки и принялся с удовольствием нализывать мне ухо.
Сестра вертелась перед нами в платье цвета каберне совиньон, не доходившее до колен сантиметров на 15 и державшееся на ней, казалось, только за счёт силы мысли, но в переводе на женский, это называлось платье-бюстье.
— Как может платье за 35 тысяч выглядеть дёшево?
Агата в ответ закатила глаза:
— Адриан, я хочу, чтобы у всех парней в этом доме дыхание перехватило!
— Даже у Макса?
Агата только повела голым плечом.
— Макса я, так и быть, пощажу. Хочу напиться и забыться.
В этом была вся моя сестра. Сидя за своим туалетным столиком, она невозмутимо накручивала волосы одну прядь за другой, пока Тайлер упорно сражался с бабочкой, которую мы нацепили на его шею по случаю тусовки. Позже мы все же отнесли его на ночевку в кофейню к Марине вместе с благодарственной коробкой макарунов, побоявшись, что щенок с ума сойдёт от шума и пьяной толпы. А Леха уже во всю гремел на кухне шейкером, готовясь спаивать наших гостей.
Мы с Агатой не считали неприличным сначала созывать гостей, а потом устраивать им фейс-контроль у входной двери. Мы не пускали тех, кто нам не нравился, будь то хоть трижды лучший друг или подруга кого-то из наших. Наш дом был своего рода святилищем, куда не всякий был вхож. Ну, и тем более, потом мы не хотели с омерзением на лицах менять постельное белье в своих спальнях, подбирать с полов упаковки от презервативов или выковыривать из гранитных ваз в коридорах следы блевотины. Умудренные опытом, двери своих спален мы запирали, а в свободных стелили самые уродливые простыни, которые только могли найти.
Сегодня мы впервые никого не выгнали. То ли мы повзрослели, то ли повзрослели люди вокруг нас, но все вдруг научились развлекать себя сами без биения тарелок и бокалов, драк и матерных воплей.
Агата восседала за барной стойкой, когда мы со Святом вернулись на кухню за подзаправкой. Она с упоением наблюдала за ловкими руками Лехи, творившими для неё первую за ночь голубую лагуну. Макс в углу о чём-то непринуждённо болтал с симпатичной шатенкой в синем платье, которую привел Мартин. Судя по румянцу на щеках, девушка уже представляла Макса без рубашки. Хотя тот и сам выглядел заинтересованным достаточно, чтобы не коситься в сторону моей сестры каждые пять минут.