Весенние дни (СИ)
И всё бы исторически в порядке. Мало ли родов постепенно угасает по причине обнищания или ещё по какой? Но маги странной организации, не пробегающие мимо даже таких скудных и, на поверхностный взгляд, скучных дел, внезапно выяснили, что девушка Мелинда – обладательница плохо раскрытого магического дара, причём – из весьма привлекательных для королевства, его процветания и благополучия… И вроде дело лёгкое: надо всего лишь подсуетиться и выдать девицу замуж в нужную семью, где увидят её талант, дадут ей необходимые знания и отправят в высшее учебное заведение для магов. Это магам-искателям и надо выполнить, чтобы всё прошло якобы естественным путём. И есть оказия – весна, когда устраивают множество балов, на которых старшие семейств и выглядывают для своих отпрысков невест…
Но против этой лёгкости неожиданно встали препоны. Например, старинные законы: юной девице нельзя посещать балы без сопровождающих. Но не приходить же на празднества с престарелыми родственницами, которые сами еле на ногах стоят?.. Так что девица заперта в своём поместье теми самыми условностями и дремучими тётушками, вроде как свято соблюдающими старинные законы.
Затем маги, понаблюдав, сообразили, в чём дело, нашли тот самый нюанс, который помог бы будущему магу из злосчастной семьи. Всё примитивно просто! Тётушки не против, чтобы племянница повеселилась и нашла себе партию. Да, они сами дряхлы – однако в этом случае легко найти для дебютантки временную компаньонку. Увы, за деньги. Но в поместье как раз-таки нет денег – на платья и прочие дамские финтифлюшки, без которых в свете не появишься.
Как дать семейству эти деньги, чтобы всё выглядело именно… естественно? Без вмешательства Короны в личную жизнь бедной семьи? А девице за двадцать уже. Возраст – опасная штука даже в нынешнем веке для такой, как Мелинда Дарем. Пусть она трижды барышня из знатной, хоть и захиревшей семьи. Особая опасность в этом случае – для её дара, который может замереть и не развиваться далее, сколько бы позже ни старались его тренировать лучшие преподаватели.
Наткнувшийся на Мелинду и поведший её дело маг-искатель Лэндонар произвёл расчёты пополам с примитивным магическим гаданием. Это привело его в мир светловолосой и сероглазой девицы Инны. Несмотря на внешнюю покорность, девица оказалась с характером. То, что надо, чтобы просто сунуть девицу в семью Мелинды, а потом – наблюдать и больше ничего не делать. А уж сейчас, когда пересекли портал между мирами и выяснили, какова её магия… Маги-искатели были в восторге.
Операция началась.
Глава 2
Перекосившиеся ворота, как видно, давно не закрывали. Левая створа, широкая и трухлявая (хм – деревянная, как в обычной деревне), полулежала над частью зелёной лужайки, перед въездом на собственно территорию усадьбы Даремов. Заборы полуобвалились, придерживаемые только развесистыми кустарниками, в которых очертания этих заборов почти пропадали. Худая собака неизвестной (скорей всего, дворянской) породы, сидевшая рядом с воротами, встала и неспешно потрусила к дому.
Инна насторожённо выглядывала в окно так называемой почтовой кареты. По просьбе господина Лэндонара, подкреплённой некоей суммой, вложенной в пухлую ладонь бочкообразного кучера, именно это средство передвижения доставило её к крыльцу старинного дома Даремов.
«У них тут слуги-то хоть есть?» - с недоумением размышляла Инна, разглядывая дом, больше похожий на двухэтажную коробку барака, которые ещё можно найти в её городе, если пуститься в путь по старым фабрично-заводским районам.
Опять – хм. Она ожидала увидеть хотя бы что-то вроде навеса, если не крыши крыльца. Но в ровной стене между окнами примитивно темнел квадрат двери.
«И всё?» - подумала она, когда карета остановилась напротив этого квадрата.
Всё. Разве что квадрат оказался двумя прямоугольниками.
Где хозяева, кстати? Она послала им письмо с одной из станций, что, возвращаясь из длительного путешествия, решила заглянуть в старое поместье своей дальней родни. И… где они? Уж встретить могли бы – хоть из соблюдения этики и воспитанности.
Но впечатление от внешнего вида дома, в котором придётся прожить полторы-две недели, и недоумение по поводу отсутствия у входных дверей хозяев, перебило странное поведение кучера. Вообще-то, остановив лошадей, он должен был спрыгнуть – точней, из-за своей комплекции сползти с облучка – или как там называется его скамеечка, где он сидел, подгоняя своих довольно меланхоличных животин. А затем открыть дверь кареты и помочь Инне спуститься по узкой откидной лесенке.
Он появился в поле зрения Инны, спустившись, как она и ожидала. Но далее… Вместо того чтобы поспешить открыть ей дверь кареты, он встал так, словно дом, представший его глазам, чем-то поразил его. Потом медленно развернулся и уставился на окно кареты. Инна даже брови подняла, будто он мог увидеть: мол, что случилось?
Кажется, на кучера нашла странная болезнь. Он словно глубоко размышлял, засматриваясь то на входную дверь в дом, то на окно кареты, и не мог решиться на что-то.
Когда Инна дошла до высшей точки кипения (тут и так адреналином будущего знакомства кровь кипит, а ещё и это?!), кучер очнулся от ступора и двинулся к карете.
Удивлённая и слегка рассерженная Инна встала с кожаной скамейки и, одёрнув подол длинного платья, прихватила дамскую сумочку и зонт – довольно тяжёлый: в одной из лавок увидела здешний мужской, чёрный, длинный, с тяжёлым набалдашником, – и пропала, так захотелось именно его!.. Ну, кроме тех двух дамских, воздушно-лёгких, что уже были куплены. Господин Лэндонар проследил её восторженный взгляд, пожал плечами и купил… Итак, она приготовилась к сошествию из кареты.
Кучер и правда помог ей выйти, а потом начал действовать снова как-то не очень… адекватно, мягко говоря: оставив пассажирку на воле осматриваться вокруг да около, он всё так же не спеша добрёл до багажника кареты, отомкнул замок на верхней крышке и внезапно, обернувшись к Инне, сказал потрясающие слова:
- Забирайте вашу рухлядь!
Инна оцепенела. Глядя на кучера, который открыто ухмылялся ей в лицо, сначала она представила, что в самом деле начинает выгружать свои чемоданы и пару саквояжей.
Затем она вспомнила их тяжесть: после первой здешней лавки, куда её привезли в машине неожиданно старинной модели, вместе с господином Лэндонаром она побывала, наверное, в десятках лавок, закупая «только самое необходимое для путешествия, из которого леди Инесса Дарем возвращалась».
Потом был поезд – нет, у них здесь паровоз!.. Переход в него ознаменовался тем, что, прежде чем войти в вагон, она некоторое время наблюдала, как грузили на вокзальную тележку её багаж, чтобы доставить его в багажное отделение ближайшего вагона. Затем был носильщик, который с трудом вёз свою гружёную тележку вот к этой самой почтовой карете. С трудом! И не тащил, а вёз!
И теперь этот толстяк предлагает ей… предлагает…
И тут она поняла, что происходит.
Ему заплатила за поездку не она, а господин Лэндонар.
И приехала она в нищее поместье.
Но со множеством вещей.
А раз так…
Это… за кого это он её принял?!
Но в любом случае… ведь ему заплатили! И много: она уже примерно знала здешние расценки и примерную стоимость самых необходимых предметов. Не зря же господин Лэндонар таскал её не только по модным лавкам, но и по продуктовым! Кучеру заплатили и за разгрузку!
Он недовольно оглянулся на неё – и застыл, когда она поймала его взгляд и, не отпуская, перехватила зонт так, словно собиралась пойти в драку, а именно: подкинула зонт и схватила его уже за противоположную часть, так что оказалась теперь вооружённой довольно мощным оружием. Ну, во всяком случае – стукни она той болванкой-набалдашником по башке этого меланхоличного, как его лошади, кучера, тот точно не устоит на ногах. Она легко представила себе этот удар: несколько шагов между ними она пересечёт в мгновения, размахнётся зонтом и врежет по этой округлой, словно тыква, башке… А потом… Хотя чего. Одного удара хватит, чтобы этот толстяк бегом схватил все саквояжи, сумки и узлы...