Игроки и жертвы (СИ)

На секунду замерла, собираясь с мыслями и…. Передо мной появилось дорогое перо с золотым ободком, которое принадлежало Кириллу. Его рука лежала на столе, спокойно и уверенно, и пальцы, держащие перо, казались совершенно неподвижными, словно эта помощь была для него чем-то обыденным.
Я медленно подняла глаза, и наш взгляд встретился. В его серых глазах сверкнул едва заметный отблеск чего-то, что я не могла сразу распознать. То ли это была игра, то ли демонстрация власти — того, как легко он может вторгаться в мою зону комфорта, разрушать мои попытки держать себя в руках. Он чуть наклонил голову, его губы едва заметно приподнялись в вежливой, но холодной полуулыбке.
— Возьми, — сказал он спокойно, но в его голосе звучало что-то большее, чем просто вежливость. От этого тона по коже пробежал неприятный холодок, и моё сердце заколотилось быстрее.
- Спасибо, - отреагировала быстро, не желая ни на секунду привлекать лишнего внимания. Голос звучал ровно и отстраненно. Просто два человека, оказавшиеся рядом.
Кирилл, казалось, был доволен этой игрой. Его глаза задержались на мне ещё на мгновение, в которых все ещё блестел тот же непонятный, напряжённый отблеск. Он чуть откинулся назад, всё так же расслабленно и уверенно, словно момент и правда не имел никакого значения.
Взгляд загадочной женщины снова остановился на мне. Мысленно, я сделала пометку узнать кто она такая. Не тянула она на помощника – уровень иной. Гораздо, гораздо выше. Её манера держаться, уверенность и тот уровень контроля, который она излучала, не оставляли сомнений — она находилась гораздо выше в иерархии власти. Такие люди обычно предпочитают оставаться в тени, дергая за ниточки из-за кулис: политтехнологи, стратеги, опытные консультанты, привыкшие управлять процессами из-за сцены.
Я чуть повернула голову, будто бы случайно оглядываясь, и наши взгляды снова встретились. В её серых глазах мелькнул отблеск интереса, а может, и азарта, как у хищника, который с удовольствием наблюдает за своей добычей, предвкушая исход охоты. Она едва заметно приподняла уголки губ в чем-то, что напоминало улыбку, но эта улыбка не имела ничего общего с теплом. Это была чистая игра, изысканная демонстрация превосходства.
Заседание подходило к концу, когда один эпизод заставил многих из нас напрячься.
Кротов докладывал по одному из законопроектов, проходному, ничего не значащему, просто исправляющему недочеты закона об образовании, когда был прерван грубым, почти оскорбительным замечанием председателя парламента Суханова.
— Да что вы там мусолите, Григорий Владимирович? — почти выплюнул Суханов, сверля шефа тяжёлым взглядом. — Уже двадцать раз этот закон пытались переделать, а в итоге ничего, кроме пустых слов, не выходит. Может, хватит отнимать у нас время и займёмся действительно важными вещами?
Зал замер. Подобные выходки председателя были редкостью, и многие были ошеломлены его резкостью. Я почувствовала, как напрягся мой начальник, его лицо на мгновение побледнело, но он быстро взял себя в руки, скрыв вспыхнувшее раздражение. У Кротова был стойкий характер, и он умел справляться с такими ситуациями, но эта атака всё равно выбила его из колеи.
Я же не могла отвести глаз от происходящего, стараясь сохранять спокойствие. Суханов никогда не делал ничего без причины, и его выходка могла быть частью чего-то большего, чем просто выражение недовольства. Взгляды вокруг меня скользили с Кротова на председателя, а затем снова возвращались к моему шефу, ожидая его реакции.
— С вашего позволения, Владимир Андреевич, — спокойно ответил Кротов, хотя я уловила лёгкие нотки раздражения в его голосе, — мы не можем игнорировать необходимость устранения правовых недочётов, особенно если они касаются системы образования.
Он выдержал паузу, и я видела, как мускулы напряглись у него на шее. Ситуация накалялась, и в зале становилось всё тише. Казалось, что само здание задержало дыхание, ожидая, что будет дальше.
- Ну так давайте примем уже решение и пойдем обедать, - Суханов снабдил свою реплику лучезарной улыбкой.
  
- Куда-то торопитесь, Владимир Андреевич? – раздался ленивый голос справа.
Все взгляды мгновенно сосредоточились на Кирилле, который, откинувшись на спинку кресла, смотрел на председателя с лёгкой усмешкой. Его ленивый тон был обманчиво расслабленным, но в глазах блеснуло нечто холодное и острое, заставив многих невольно насторожиться.
— Если есть дела поважнее, чем закон об образовании, — продолжил Кирилл с тем же расслабленным высокомерием, — мы, конечно, все с интересом готовы послушать, какие именно. Думаю, представителям СМИ тоже об этом будет интересно узнать.
Суханов сжал челюсти, и по тому, как дернулась его скула, можно было догадаться, что его задел этот выпад. Они обменялись жёсткими взглядами, и напряжение, казалось, только усилилось. Суханов явно не ожидал, что его прервут, и тем более не ожидал сарказма от Богданова.
Я откинулась назад и сложила руки на груди, чуть прищурив глаза. Вот это новости! Похоже мне придется задать шефу несколько малоприятных вопросов.
Суханов снова лучезарно улыбнулся и кивнул головой.
- Согласен, Кирилл Алексеевич, что может быть важнее образования и зачитки изменений в пунктах, относящихся к общим положениям. Продолжим?
Сука улыбающаяся!
Кротов глянул на Кирилла, и в его глазах мелькнуло что-то вроде благодарности за поддержку, хотя его лицо оставалось сосредоточенным. Он сделал глубокий вдох и вернулся к своему докладу, стараясь не показывать, насколько его задело вмешательство Суханова.
Я бросила быстрый взгляд в сторону Богданова.
Кирилл сидел так же непринуждённо и расслабленно, словно происходящее его развлекало. Его взгляд был направлен на Суханова, но в уголках губ играла та же неизменная полуулыбка, как у человека, который прекрасно осознаёт, что держит ситуацию под контролем. Он лениво барабанил пальцами по столу, как будто вся эта словесная дуэль не имела для него особого значения, но в его поведении была ощутимая энергия — энергия хищника, готового нанести удар в нужный момент.
Когда мои глаза встретились с его взглядом, я ощутила, как по спине пробежал холодок. Он выглядел абсолютно спокойным, уверенным, и это, пожалуй, было ещё страшнее. Заметил мой взгляд и едва заметно приподнял бровь, покачав головой, словно давая понять, что больше никто не осмелиться прерывать доклад моего начальника.
Заседание быстро подошло к концу, но за несколько минут до окончания, я положила перо Кирилла на его бумаги, возвращая данное в долг и понимая, что задолжали мы ему как земля колхозу. Не нравилось мне это, однако факт уже свершился, нужно было просто принять это как данность.
Кирилл молча забрал ручку, убирая во внутренний карман пиджака, быстро поднялся с места и одним из первых покинул зал. Следом за ним ушла и светловолосая незнакомка, сопровождающая его как тень. Милена тоже надолго не осталась, бросив на меня враждебный взгляд. А вот Елена, напротив, под задержалась, ловя мой взгляд. Но мне сейчас гораздо важнее было переговорить с Кротовым.
- Позже, Лен, - прошептала я ей на ходу, - вечером зайду к тебе на кофе.
Она мотнула головой отпуская меня с богом.
Мы с шефом вышли в широкий коридор и молча зашагали к лифтам.
- Что это было, Григорий Владимирович? – прямо спросила я, чуть прищурив глаза.
- То, что Суханов точно определился, кто ему друг, а кто – враг, - сухо ответил шеф, потирая наморщенный лоб.
- А меня вы, я так понимаю, просветить на этот счет позабыли, да? – холодно спросила я, нажимая кнопку вызова.
- Агата…. Я не думал, что дойдет до прямого столкновения.
- Класс! А теперь мы еще и Богданову должны!
- Узнай у помощников, что он хочет за поддержку, - устало распорядился шеф.
- Григорий Владимирович, - я сцепила зубы, - я всю неделю чищу морду одной из его помощниц, а вы сейчас просите меня дать заднюю!
Григорий Владимирович остановился и тяжело вздохнул, его взгляд потемнел от усталости и раздражения. Он казался старше, чем обычно, и на его лице проступили глубокие морщины, которые обычно скрывались за его добродушной, но твёрдой внешностью.