Танго алого мотылька. Трилогия (СИ)

Кирстин замолкла. Реймонд тоже молчал.
— Он попал в точку, — тихо продолжила Кирстин, — отец всегда говорил, что я лягу под любого мужика — хотя я не была ни с кем и никогда. Но это не всё… — она снова на какое-то время замолкла, собираясь с силами. — Понимаешь, я только одному человеку об этом говорила. Тому, кого, как я думала, я любила.
Кирстин посмотрела на Рея в поисках поддержки.
  
— Тому, кто продал меня им. Я не понимаю, Рей. Как такое может быть? Он неделями говорил со мной. Он… делал вид, что ему интересно, что он меня ждёт. Я, наверное, могу понять, как можно убить того, кого ты не знаешь. Как можно его продать. Но как можно… так? Заставить доверять… Или я была для него настолько глупа и наивна, что все мои слова ничего для него не стоили?
Рей не выдержал её вопросительного взгляда и отвёл глаза.
— Я не знаю, — внезапно охрипшим голосом произнёс он, — может, это просто такой человек, Кирстин? Или, может, он не знал, какая ты на самом деле?
— Он всё знал, Рей, — с нажимом произнесла Кирстин, и в глазах её вспыхнула злость. — И я никогда не смогу понять, как можно было…так. Мне кажется, после него я никому уже не смогу доверять. Казалось… —закончила она и теперь уже сама отвела глаза. — Я такая дура…
Рей молчал, всё ещё не в силах поднять взгляд.
— Я не могу понять, — повторила Кирстин. — Тот человек, к которому я попала, он бил меня током каждый раз, когда я не выполняла приказ. И мне приходилось их выполнять. Но гораздо страшнее было то, что с тем, другим, я хотела этого сама. Я… — Кирстин поджала губы. — Я и ему доверяла. Я не знаю, как можно быть такой дурой. Он играл со мной. Превратил в аморфную куклу, согласную на всё. Когда я представляю, как елозила по его телу, у меня щёки горят. И я всё это время надеялась… что он заберёт меня себе. Как можно было быть такой дурой?
Рей очень долго молчал, подбирая слова.
— Я рад, что он не сделал этого, — наконец глухо сказал он. — Иначе я не получил бы тебя.
Кирстин покачала головой.
— Я думала, что я не смогу верить больше никому. Но после того, что я делала… как я могу верить хотя бы себе? Никак не могу избавиться от мысли: что, если то, что я чувствую к тебе — это просто ещё один урок? Если это он меня надрессировал? Ведь они говорили мне… Что я могу попасть к покупателю, который полюбит меня. И что я сама захочу отдаться ему. Так и произошло, да, Рей?
— Нет.
Рей заставил себя поднять глаза, но Кирстин не смотрела на него.
— Я не играю с тобой, — сказал он. — У меня никогда не было никого настолько близкого, как ты. Я никогда не чувствовал чужую боль так, как ощущаю твою. Если бы я мог, я бы убил всех, кто когда-либо тебя обижал.
— Я бы этого хотела, — так же глухо ответила Кирстин и вдруг посмотрела на него. В глазах её была незнакомая Рею леденящая злость.
— Но я не могу! — Рей ударил по кровати кулаком.
Наступила тишина.
Кирстин закрыла глаза.
Рей сидел и смотрел на неё, понимая, что та сейчас как никогда далеко.
— Это не важно, Рей, — наконец сказала Кирстин. — Они не люди. И если когда-нибудь я встречу его — то убью сама. Я должна преодолеть страх. Это моя война. И… ты совсем не должен выслушивать всё это. Я на самом деле тебя люблю.
Она помолчала и добавила:
— Мне нужно было поговорить об этом с миссис Розенберг, а не с тобой. Прости, что повесила всё это на тебя.
Кирстин хотела встать, но Рей поймал её руку и потянул, роняя Кирстин себе на грудь.
— Я больше не могу плакать, Рей, — прошептала та, — и не могу прятаться за твоей спиной.
Рей долго молчал, прижимая её к себе.
— Я всё так же хочу найти наставника, который занимался бы с тобой, — через какое-то время выдавил он. — И посмотри проспекты колледжей, которые находятся в Швейцарии и здесь. Может быть, это немного тебя отвлечёт.
Кирстин кивнула и плотнее прижалась к его груди щекой.
— Спасибо, Рей, — прошептала она, закрывая глаза.
Кирстин засыпала в его руках, а Рей долго ещё сидел и смотрел перед собой. «Я не могу понять — как?!» — продолжало звенеть в его ушах.
  
Глава 15. Возвращение 
 
Для продолжения обучения Кирстин выбрала Школу изящных искусств. Это было приемлемо, хотя Рей и ощущал неудовольствие от того, что оказывается теперь привязан к одной стране.
— Колледж не тюрьма, — пожала плечами Кирстин, заметив выражение его лица, — никто не помешает мне сбежать на несколько дней к тебе, — однако, едва сказав это, она помрачнела. — Но в Шотландии у меня была стипендия. Как ты понимаешь, здесь я сама оплачивать колледж не смогу.
Рей понимал. Кирстин по-прежнему не была уверена, что то, что происходит между ними, продлится ещё несколько лет.
Спорить он не стал, потому что и сам не поверил бы себе в подобном вопросе. Было решено сделать трастовый фонд с расчетом на пять лет, который Рей не смог бы закрыть.
— Мне осталось учиться только три года, — заметила Кирстин осторожно.
— Я хочу, чтобы ты была уверена в завтрашнем дне, — решительно ответил Рей.
Ему и вправду не хотелось привязывать Кирстин к себе. Он никогда особо не любил зависимостей и никогда не просил подарки назад.
Создание фонда было внесено в финансовый план на следующий год, и Рей испытывал большое желание внести в него ещё кое-что: открытие выставки. Кирстин пока что не стоило об этом знать, зато пришлось посвятить в свои планы Майкла, чтобы объяснить ему, почему меняется запланированная сумма вложений на следующий год.
Майкл в ответ покрутил пальцем у виска, но спорить не стал. Как показалось Рею, он уже начал привыкать к новому положению вещей.
— Ты на треть замедлишь выполнение собственного плана, — только и заметил он.
— Иногда планы надо менять.
На рождественские каникулы была запланирована поездка в Альпы, естественно с катанием на лыжах, но центральное место в программе занимал курс прыжков с парашютом.
Реймонд сам никогда этого не делал, хотя и очень хотел. И был безмерно счастлив, когда Кирстин зеленея и бледнея, но ничем более не выдавая свой страх, отпрыгала программу вместе с ним.
— Охренеть, — после первого прыжка только и сказала та. Кирстин прижималась к Рею всем телом, как будто боялась отпустить.
— Да, — подтвердил Рей, которому первый опыт тоже дал небывалый подъём сил.
Потом они трахались на снегу, снимая стресс, катались по земле, кусая друг друга, и наутро вместе валялись в постели с температурой. Бульон на двоих приносила Жанет.
Документы в Школу предстояло подавать в апреле, а до тех пор совместными усилиями были подобраны репетиторы — по французскому и по изучению техники скульптуры. Последний занимался с Кирстин на дому почти каждый день. В течение последующих двух месяцев три уже начатых скульптуры пришлось спрятать под белыми покрывалами, чтобы полностью переключиться на этюды. Но Кирстин выглядела счастливой. Оставшись наедине с Реем, она только и говорила что о новых приёмах работы с глиной и о запланированном переходе к гипсу, и о месье Бастьене с его волшебными руками. Последнее не очень радовало Реймонда, но он терпел.
Не слишком радовало его и ещё одно новое увлечение Кирстин — вернее, целый их набор.
Через несколько дней после разговора о похищении Юрген передал Рею, что Кирстин хочет заниматься тай-бо.
— Что? — Рей поперхнулся фрешем из авокадо в первый момент после того, как услышал эти слова.
— Мы с ней как-то заводили об этом разговор, — обтекаемо сказал тот, — в шутку! — тут же уточнил Юрген. — Я просто сказал, что если она хочет быть как Джеки Чан, ей нужно тренироваться с тобой. И… вот… —Юрген развёл руками.
  
Рей думал, потягивая густой, перемешанный с мякотью сок. То, что у Кирстин появляются новые увлечения и она находит себе место в его доме, не могло не радовать. Это было всяко лучше, чем тот образ жизни, который она вела в самом начале, когда только попала сюда. К тому же подобный поворот сулил появление и новых тем для разговора — помимо всемогущего месье Бастьена. Рею нравилось, когда Кирстин находилась рядом, нравилось слушать её, улыбаться и не думать ни о чём. Он чувствовал себя так, как будто вернулся домой. И в то же время нельзя было не признать, что они слишком разные. Для Кирстин верхом распущенности на вечеринке было добавить водку в пунш, для Рея — смешать с абсентом кокс. И то, что Кирстин так легко втягивалась в новую жизнь, должно было радовать… Но Рей никак не мог выкинуть из головы её слова «тогда я сама их убью». Средств к этому Кирстин имела немного — но только пока. Она была одним из двух человек, от которых охрана не смогла бы защитить Рея, и теперь его страхи принимали другой разворот.