Чёрный пёс (СИ)

Выбрав удобное место за густыми кустами, я принялся выгружать на землю яблоки, попросту вывернув сумку. Несмотря на маскировочный амулет, стук спелых плодов и тихий шорох листвы заставил ближайших единорогов встрепенуться. Прервавшись и выждав немного, чтобы животные успокоились, я переместился на пяток метров левее и повторил процедуру, формируя вторую кучу. Единороги синхронно повернулись к кустам, навострив уши. Прикидывая, сколько у меня осталось времени, я решил рискнуть. Отлетел еще на десяток метров и вывалил на траву остатки своих запасов.
  
Коротко заржав, единороги отпрянули от кустов, поднимая тревогу. Словно единый организм, табун тут же встрепенулся и собрался посредине поляны, затолкав жеребят в самый центр группы. Забывший про рябину вожак серебряной молнией примчался на защиту своих подопечных, встал перед стадом и грозно выпятил свой рог в мою сторону. Понимая, что меня он заметить не мог, я все равно очень медленно набрал высоту, стараясь не задеть ветки деревьев. Затем плавно отлетел под защиту кроны раскидистого дуба, откуда принялся наблюдать за животными.
Единороги стояли неподвижно, уставившись на подозрительные кусты, и лишь иногда тихонько пофыркивали, взмахивая своими длинными серебряными хвостами, которые напоминали мне дешевый «дождик» для новогодней елки. Я понимал, если вожак сочтет угрозу серьезной, весь табун тотчас сорвется с места и устремится вглубь Запретного Леса, где мне придется вылавливать испуганных животинок по одной, рискуя получить от них смертельное проклятье.
Однако мне повезло. Жеребец, не услышав и не увидев ничего опасного, спустя пару минут заметно расслабился, а затем и вовсе решил продемонстрировать свою крутость, смело направившись к кустам. Изучив зеленые насаждения, вожак подошел ближе, заглянул за них и увидел рассыпанные по земле яблоки. Повертев головой, единорог не обнаружил ничего настораживающего, продрался через кусты и осторожно подошел к одной из куч.
Обнюхав спелые плоды, жеребец поворошил их мордой и снова замер, навострив чуткие уши. Но все было тихо, и волшебное создание отважилось откусить от сочного красного плода. Задумчиво пожевав сладкую мякоть, трусливое животное прислушалось к своим ощущениям и с аппетитным чавканьем прикончило надкусанное яблоко. Далее я смог понаблюдать за очередным сеансом оглядывания и прислушивания. Лишь после него вожак перестал играть на моих нервах, оставив подозрения и жадно накинувшись на угощение.
Одно за другим яблоки исчезали в пасти единорога. Когда же в брюхе жеребца оказалось не меньше трех килограммов, тот призывно заржал, подавая сигнал остальным. Сразу десяток единорогов немного меньших габаритов подбежали к кустам, внимательно оглядели своего лидера и присоединилось к уничтожению вкусняшек. А спустя несколько минут весь табун наслаждался спелыми яблоками, заставляя меня ликовать и мысленно потирать руки. Моя задумка удалась, сработав на все сто процентов!
Все-таки единороги – это вам не полноценно разумная раса, а лишь животные, ведомые примитивными инстинктами. Они оказались не способны распознать примитивную ловушку и с разгону угодили в расставленный капкан всеми своими копытами. Впрочем, моя идея лежала на поверхности, так что и я не думал претендовать на оригинальность. Более того – подозревал, что министерские работники используют похожий прием. Не случайно ведь в аптеках Косого Переулка рога единорогов продаются по двадцать галеонов за штуку. И я уверен, окажись у Квиррелла чуть больше сбережений, он бы не пошел в лес на охоту, а продолжал бы покупать кровь в Лютном.
Спустя десяток минут три груды моих яблок были полностью съедены. Досталось всем членам табуна, даже жеребятам. Причем распределение оказалось честным и справедливым – более крупные особи получили больше лакомства, что в среднем обеспечило равномерное получение зелья на килограмм живого веса. Тщательно обыскав окрестные кусты и не обнаружив добавки, довольно облизывающиеся единороги неспешно вернулись на поляну. А спустя еще четверть часа томительного, невыносимо долгого ожидания начало действовать снотворное, заставив меня облегченно выдохнуть.
Честно признаться, я сильно переживал на этот счет. Поскольку знал, что в телах единорогов содержалось большое количество магии, вполне способной нейтрализовать эффект Напитка Живой Смерти. Однако я рискнул и сделал ставку на магическую составляющую самого зелья, которое не является банальной алхимией и не может быть нейтрализовано повышенной регенерацией четвероногих. Ведь волшебники по факту – тоже магические существа, и на них снотворное прекрасно работает, замедляя все процессы в организме. Проверено лично. А единороги отличаются от магов лишь отсутствием разума и большими габаритами, так что результат был вполне предсказуемым.
Первым эффект ощутил на себе вожак. В его движениях появилась вялость, неуверенность. Жеребец начал спотыкаться, а затем и вовсе подогнул ноги и грузно улегся на бок под ближайшим деревом. Именно «улегся», поскольку лошади стоя не спят, несмотря на довольно известную поговорку. В вертикальном положении они могут лишь дремать, вполглаза «мониторя» окружающую обстановку, но снотворное не оставило единорогу иного выхода. С минуту вожак пытался поддерживать наливавшуюся тяжестью голову, оглядывая мирно пощипывающих травку собратьев, а потом устало закрыл глаза и уронил ее, окончательно отключаясь.
Его заразительному примеру вскоре последовали другие жеребцы, а спустя пяток минут весь табун спал мертвым сном, усеяв поляну серебряными телами. Только тогда я начал действовать.
- Твоя задача стандартна – спрятаться и издали наблюдать за происходящим! - сказал я домовику, оставив того на дубе. - Если вдруг поблизости появятся волшебники или какие-нибудь иные опасные твари, будь готов меня эвакуировать. Но только по моему приказу! Вполне возможно, ситуация окажется не слишком критичной, и с незваными гостями удастся быстро разобраться.
- Кричер все понял! – отозвался вцепившийся в ветку эльф.
Стремительным рывком я подлетел к ближайшему единорогу и достал из второй сумки паллет с бутылками. Вскрыв пластиковую упаковку и вытащив парочку «пузырей», я нащупал вену на задней ноге спящего животного, очистил небольшой участок шкуры от пыли и грязи, аккуратно надрезал ее трансфигурированным скальпелем и подставил тару под брызнувший серебряный ручеек.
Большая порция Напитка Живой Смерти замедляла абсолютно все процессы в организме волшебника не хуже парализации василиска. Однако для лошадок я умудрился подобрать правильную дозу, обеспечив им всего-навсего глубокую отключку на несколько дней. Накаченное магией тело упрямо сопротивлялось зелью, поэтому дыхание животного не прерывалось, а мощная сердечная мышца ритмично сокращалась. Пусть и заметно медленнее, но все же продолжая поддерживать стабильный кровоток в теле и тем самым избавляя меня от лишней работы.
Мне было известно, что в теле здорового человека содержится около пяти литров крови. Доноры за раз могли отдавать до полулитра без критических последствий для организма. В среднестатистической лошади где-то литров пятьдесят. Решив, что потерю парочки кубических дециметров ценной жидкости взрослый единорог даже не заметит, я заполнил две бутылки, с помощью трансфигурации закупорил их горлышки и отправил в сумку. Ранку на ноге жеребца я за секунду залечил своей магией, не оставив даже следа на серебряной шкуре.
Поглядев на спящую тушу, я задумчиво почесал в затылке и решил не упускать удобную возможность пополнить семейные запасы. Аккуратно срезав пышную гриву животного, я безжалостно остриг его хвост, а затем трансфигурированной ножовкой спилил под самый корень острый рог, который, подобно сброшенной коже василиска, напрочь игнорировал мои заклинания.
  
Что удивительно, взяв в ладонь витой трофей, я внезапно почувствовал нечто странное - приятное тепло, сдобренное ощущением уюта и удобства. Оказалось, спиленный рог прекрасно проводил мою магию, ощущаясь даже лучше обычной волшебной палочки. Он словно являлся продолжением моей руки! И даже более того – я ощущал содержащуюся в роге собственную силу, которая прекрасно мне повиновалась.