Наномашины, ученик! Том 6 (СИ)

— Не даём. Но сделаем для этого всё.
— Тц. Второе. А что мы получим? Спасти Столицу и ничего не получить! Пф! Увольте!
— Ну-у… ничего официального, ибо, всё же, общественности не понравится участие первоклашки в спасении страны. Однако… — они переглянулись, — Всё что в нашей компетенции.
Награда от Храмовников Смерти? Личной гвардии императора? Ура, я смогу отправить Катю в Омск, чтобы она не вернулась!
Но тут я вспомнил.
— Так, стоять. А олимпиаду мне как писать? — нахмурился я.
— Никак, — пожала женщина плечами.
— Чё?.. В смысле… нафиг… никак?.. — до меня дошло не сразу, — Вы чё⁈ Да я столько этого ждал, я такой кошмар в кабинете директрисы пережил ради этого! Какой «никак», вы чё, угахаете⁈ — я аж закартавил, — Дайте мне грамоту!
— Ты не сможешь быть везде и сразу, если, конечно, не владеешь такой магией. Максимум, который мы можем выдать, и то, с риском — полчаса.
— Какие полчаса⁈ — я схватился за голову, — Да там три даётся, да ё-ё-ё-ёпарэсатээээ, — скатываюсь с дивана, — Как я вам олимпиаду за полчаса напишу-у-у!
На третий день в Москве, вся поездка внезапно усложнилась.
И что делать?
* * *
Утро. Прохладно. Волнительно.
Одетый в школьную форму, я стоял перед одним из множества учебных заведений, где будет проходить олимпиада. Со мной была куча детей, однако, ни одного знакомого — они, оказываются, это отслеживают, и специально нас тасуют!
— «Карапуз, подключаю тебя. Приём, как слышно?», — говорит мужской голос в ухе.
— Слышно замечательно. Можно другой позывной?
— «Какой?..»
— Райан Гослинг.
— «…… нет»
Я закатил глаза. Ме, душнилы.
Осматриваюсь. Сюда меня привезла мама, но на месте операции ей не место, поэтому уже уехала — держать за меня кулачки. Поэтому я стоял один среди толпы детей, подростков и их сопровождающих. Никогошеньки не знаю.
Вхух, ну…
Погнали.
Я прошёл через двери, и меня встретил пост охраны. Даю пропуск, жду пока сверятся и на вопрос: «Где опекуны?» — отвечаю: «Я здесь власть. Дети. Будут. Свободны!».
Короче прошёл.
Универ был не таким впечатляющим, конечно, как ММУ, но тоже шик блеск. Ещё бы. Олимпиада-то всероссийская, не поскупились! Всё такое белое, современное, большой холл, аж эхо слышно!
Не зная куда подастся, я встал у одной из мраморных колонн и молча дождался объявления о начале сборов.
— «У тебя группа три»
— Попу подотри, мхэ-хэ.
— «… господи боже», — вздох на том конце.
— «А по-моему забавно», — сказал второй голос.
— «А по-моему ты должен завалить еб*ло и смотреть в прицел, Стрелок»
Дети вокруг волновались и это видно. Вернее — это слышно. Не знаю как там старашки справляются, но вот дети… господи, СКОЛЬКО же они треплют! Кто-то шёл бледный, кто-то жрал припасённую на перекус шоколадку, а кто-то просто… безостановочно… ДРАЛ мне мозг!
Этот же индивид, стоило нам встать на передышку у кабинета, заметил новую жертву.
— Привет! Ты кто? — подошёл ребёнок в белом пиджачке.
— Райан Гослинг.
— Нифига! А из какого ты рода? Я — Никифоров! — гордо ткнул он себе в грудь, — Няня говорит, что мы первые в Новосибирске!
— Ок…
— А ты из какого⁈
Чувак лыбился во всё лицо, носил очки и был похож на Спанч Боба. Что лицом, что веснушками, что светлыми волосами. Ну и, как можно догадаться, это он безостановочно и трещал.
Но его искренний интерес на глупом лице не позволил послать его куда подальше.
— У меня… нет рода, — выдыхаю я, — Я не аристократ.
— ШТОООО⁈ — он выпучил глаза и открыл рот до пола, — А что ты тут забыл⁈ Няня говорит, вы же там все на заводах… и типа существуете где-то там… в муравейниках, — он сильно хмурился, — А зачем тебе олимпиада⁈ Зачем тебе к чему-то стримиться⁈ Вы же всё равно до аристократов не поднимитесь! Няня говорила, что вы ресурс. И ничего не видите — слишком низко живёте!
Я на него покосился. С одной стороны неприятно, что людей вроде меня, — а значит и моих родных, — считают муравьями без жизни, а с другой — это ну реально просто любопытный болван. Он ИСКРИННЕ не понимает, почему я рыпаюсь и на кой мне олимпиада.
  
Вот это он в пузыре вырос, конечно.
— Да знал бы ты, что я видел… — вздыхаю.
— Расскажи! А в Америке был? А я был! А ты где был⁈
— Отвянь, — пытаюсь отойти.
— Эй, расскажи! А-а-а! Тебе деньги надо? Няня рассказывала, что вас всех можно купить. Вот! — он достаёт из внутреннего кармана.
Скока⁈ Десять тысяч⁈
Да какие же в мире есть офигевшие мажоры! Нафига ребёнку столько таскать⁈ И сколько у него ещё⁈
— Ладно, давай, — жму своими плечиками, беру деньги, разворачиваюсь и ухожу, — Урок номер один — не всё покупается.
— А? Што? — замыргал он, — Эй. Эй! Ты чё⁈ А как же честь⁈ Верни деньги! Как же аристократская честь⁈
— Так я же… не аристократ, — моё лицо расплывается в садисткой улыбке, — Что с меня взять? Слушай няню. И прощайся с деньгами. Балбес.
Он ТАК прифигел с жизни, что встал с открытым ртом. Детки, наблюдающие за нами, зашептались.
— «Бешчештно. Нагло! В вышем общештве так не делают!»
— «Но это жизнь…»
— «Да-а… жизнь…»
Спанч Боб с шоком вертел головой, слушая, какой он дурак, что так легко отдал деньги бесчестию, муравью, простолюдину, ресурсу. Ну, мне.
Потом он покумекал, и видимо вспомнил заветы предков.
— Штош! Тогда — дуэль! И плевать на олимпиаду — честь дороже! Ныа-а!
Он побежал, напряг мышцы и со всех сил меня толкнул! Толкнул… и упал, получив всю энергию обратно.
Я же не шелохнулся.
Никифоров упал на жопу и, без толики злости, с ещё большим шоком открыл рот и задрал на меня голову.
— Ты не самый смышлёный, — вздыхаю, шагая мимо него, — Судя по виду, ты просто мясо для карапуза, я прав?
— А как… а… почему… — начал он бормотать, переосмысливая жизнь, — Но ты ведь простолюдин… а как…
Я покачал головой. Вот тебе труд, старания, и проблемы раз в неделю. А когда двадцать стукнет? Кто мне вообще конкуренцию составит?
Эх, дожить бы до этих двадцати.
— «Ва-ау, нифига. Как скала…», — закивали дети.
— «Даже не шолохнулся…»
— «Может он киборг?..»
— «Моя мама часто закрывается с садовником в комнате, пока папы нет. Он тоже простолюдин. Может с ними интереснее…»
Господи, я забываю, что учусь в школе для социально одарённых. Меня окружают гении. Ибо остальные дети — это дети. И вот ЭТО — моё нормальное окружение, а не канибалки, Порядки и яогуаи.
Из класса вышел учитель. Так как начала он не застал, то просто увидел открытые рты и Никифорова на жопе. И довольного меня с десяткой в кармане, хех.
— Проходите!
Первый же захожу в класс, сажусь. Все проходящие безостановочно на меня пялились. А уж Никифоров… он будто смотрел на новое чудо света. Он ВАЩЕ не вдуплял. Странный чувак.
Дальше нам рассказали правила и раздали конверты.
Открываю. Вчитываюсь. И…
— «Мы смотрим через окно. Подтверди, что математика»
И вместе с поднявшимся нытьём от детей… я киваю. Математика.
Одно из условий работы с Храмовниками — мне подсовывают матешу. Поэтому третья группа — мы знали, кому она выпала.
— «У тебя двадцать минут. Время пошло»
— Вы же… говорили… что тридцать… — очень тихо процедил я.
— «Вас задержали. Двадцать. Делай»
Стоит сказать, что координатором в этот раз был какой-то мужик, судя по голосу очень взрослый и жёсткий.
Ещё и меньше времени. Боже!
Ладно, впрочем… момент настал. Пора шатать эту индустрию, йоу! Все мои знания, все навыки, весь мозг!
Всё это участвовать не будет.
«Рой, давай, сделай мне тут всё»
«Хорошо»
Не, ну а чо? Зря страдал столько лет⁈ Зря навалил в штаны в кабинете директрисы?
И даже с Роем — двадцати минут хватило впритык, чтобы списать!