Бес (СИ)
Спрыгнув, я почувствовал, как завибрировала вся конструкция и схватился за бархатную петлю. Сглотнул, перевёл дух, и только потом оглянулся назад.
Безумие, чистой воды безумие. Если бы я только что не напитался силой толпы, восторгом публики - чёрта с два бы удержался на карнизе. Наверное, Алексу о моих подвигах лучше не знать...
Тем не менее, я выиграл несколько драгоценных минут. И - да. С этой площадки отлично просматривался весь западный сектор. Только...
Я несколько раз моргнул. Протёр глаза. Перегнулся через перила всем туловищем и всмотрелся в ряды зрителей.
Кресла, над которыми завихрялась воронка силы, были пусты. Но я отчётливо помнил светлые монетки лиц, следящих за кульбитами эквилибристов, прыгающих сквозь кольца живого удава!
Значит, они ушли, пока я совершал рискованные акробатические трюки. Совершенно, как оказалось, ненужные.
У меня, что называется, всё опустилось. Руки бессильно повисли вдоль тела, внизу живота образовался холодный неприятный ком, ноги сделались ватными.
Всё напрасно. Я их упустил.
И тут зал взорвался аплодисментами. Вверх рванул такой поток силы, что я едва устоял на ногах. Он был как цунами, как горная лавина, как тёплый искристый ливень, который почему-то идёт вверх.
Ах, как это было хорошо! Зубы завибрировали от переизбытка энергии, в ушах зазвенело.
Я смогу перехватить их в вестибюле! - мысль возникла мгновенно, и не успев её додумать, я ринулся по приставной лесенке вниз.
Не замечая ничего вокруг, я слетел на устеленный матами пол, споткнулся, но тут же был крепко схвачен за шиворот. Рванулся, но шею будто обхватил стальной крюк. Ноги взбрыкнули в воздухе, и я даже упасть толком не смог - так и повис, покачиваясь, в воздухе, как нашкодивший щенок.
- А что это у нас тут за черти позади кулис? - голос принадлежал усатому распорядителю Палычу. - Сандро, если не ошибаюсь?..
- Извините, - я слабо трепыхнулся. Совсем, как воробей в зубах кошки. - Я заблудился.
- Выход на арену там, - мне придали ускорение, хорошенько шлёпнув по заднице. Чтобы не упасть, пришлось очень резво перебирать ногами.
Не успев опомниться, я вылетел под жадные взгляды публики
Глава 8
Я упустил этих гадов, - билось в голове. - Упустил...
Но бросив взгляд на западный сектор, я с удивлением не обнаружил ни одного пустого кресла! Что происходит? Я ошибся? Чепуха! Я отчётливо видел пустые сиденья с красной бархатной обивкой... Они морочат мне голову? Но... Как они узнали?..
Дальше думать было некогда.
Меня увлёк поток артистов, высыпавших на арену в качестве свиты Аида. Столпотворение! Пушки стреляют клубами разноцветного дыма вперемешку с блёстками, мечутся языки адского пламени, черти носятся, как угорелые.
- Не спи, кадет!.. - мимо, под ручку с очаровательной демонессой, проносится Алекс.
Меня тоже кто-то подхватил, и завертелось.
Орфей почти довёл Эвридику до выхода из Ада - впереди их ждала увитая виноградом пагода, символизирующая возвращение в мир живых.
И тут к певцу подскочил чёрт и бросил в глаза горсть золотой пыльцы... Орфей оглянулся.
В тот же миг раздался трубный глас.
Налетела толпа придворных Аида, и вырвав Эвридику из объятий Орфея, увлекла её обратно на сцену... Орфей, заламывая руки, прошел через пагоду один.
А с потолка уже спускалась конструкция, больше всего похожая на корабль - только сработана она была из блестящих металлических брусьев. Парусами служили чёрные лебединые крылья, а вёслами - громадные кусачие крокодилы.
Они так натурально сверкали глазами и щелкали челюстями, что по рядам зрителей прокатился дружный вопль ужаса.
Передавая с рук на руки, черти подняли Эвридику на корабль и вместе с нею стали подниматься в воздух.
Я, вместе с несколькими артистами, скрылся в одном из тёмных проходов: настала очередь воздушных гимнастов показать своё мастерство.
Это была кульминация, последний аттракцион.
Переодетые чертями акробаты скакали по кораблю, как сумасшедшие. Они летали, совершая сальто и кувырки, под его днищем, в самый, казалось бы, последний миг цепляясь за руки товарищей.
Они перебрасывали друг другу Зою, словно она - не живая девушка, а резиновая кукла.
Ко всему прочему, корабль начал угрожающе раскачиваться по продольной оси.
Зрелище завораживало. Публика стонала от восторга.
Из генеральной репетиции я помнил: отработав свой номер, гимнасты утаскивают Зою в подпотолочное пространство, откуда она должна спрыгнуть вниз, перед самой ареной перехватив перекладину качелей... Без страховки, без сеток - это был, наверное, самый опасный трюк в представлении.
И вот, когда корабль начал своё неумолимое восшествие во тьму, на арене раздался душераздирающий крик.
Вздрогнули все: униформисты, публика, артисты... Я решил, что кто-то таки сверзился с корабля и уставился на арену - боясь обнаружить искалеченные останки.
Но вместо этого увидел... Орфея!
Издав громкий вопль, он поймал одну из верёвок, и не теряя времени, принялся карабкаться на корабль.
За моей спиной раздались недоумённые шепотки: такого не было в сценарии!
Орфей уходит в мир живых, Эвридика остаётся в царстве Аида, подтверждая главенство рока, фатума над силой великой любви...
Но вот он! Как обезьяна, вскарабкивается на корабль и прокладывает себе путь к Эвридике.
Гимнасты, изображающие чертей, пытаются преградить ему путь...
Орфей движется ломаными рваными движениями. Ничего не осталось от былой кошачьей грации. Махендра словно одеревенел. Его прыжки больше напоминают судороги, иногда он промахивается мимо перил, и кажется, что великий певец вот-вот рухнет вниз...
Публика воет от восторга и ужаса.
Единый вздох прокатывается, когда Орфей, размахнувшись, сбрасывает с перекладины одного из гимнастов... Тот летит, широко раскинув руки, и кончиками пальцев успевает зацепить канат.
Я понял, что перестал дышать.
Слышатся гневные выкрики - гимнасты пытаются образумить Махендру. Но тот лишь мотает головой, и как амёба - к солнцу, устремляется к Эвридике...
Но Зоя, вопреки логике, не спешит к нему в объятья. Искусственно улыбаясь, она взбирается всё выше. Вот она уже на мачте корабля, среди чёрных лебединых крыл, вот она шагнула на последнюю перекладину...