Через бурные волны (ЛП)

— Значит, мы могли бы отплыть сегодня вечером? — спросила Катрина.
— Если ты хочешь. Тебе решать, когда мы отправимся. — Я откусил кусочек, взглянув на Беллами поверх пламени костра. — Верно. Беллами?
Он стряхнул с себя ошеломленное, пустое выражение лица и выпрямился.
— Да.
Катрина наклонилась вперед, ее пристальный взгляд встретился с нашими усталыми лицами.
— Конечно, я хочу вернуться к маме… но, думаю, нам всем нужно отдохнуть. Мы можем уйти на рассвете.
  
— Тогда ладно. — Беллами подбросил хвороста в огонь, его голос звучал глухо. — Мы отправляемся на рассвете.
37. Где ром?
Беллами
Мы подготовили лодку на рассвете, пока девочки еще немного поспали. Мы с Майло принялись за установку парусов и двойную проверку корпуса. К счастью, мачты уцелели после крушения. Небо было идеальным для плавания под парусом, ветер дул в нашу сторону. Плыть нам было недалеко.
— Я бы сказал, что это примерно двухдневное путешествие, — сказал я Майло.
— Рассчитываю, что это займет больше двух лет, — усмехнулся он.
Я ответил с легким смешком, подходя к нему и завязывая последний кусок такелажа:
— Мы скучали по тебе, приятель, ты это знаешь?
— Ты? Скучал по мне? — Он покачал головой. — Никаких обид из-за ожерелья?
— Знаешь, это было странное время, — проворчал я с ноткой фальшивого смеха. — Мы все были в отчаянии и полубезумны.
— Я просто пошутил. — Он толкнул меня локтем. — Знаю, это все из-за морской воды, которая, в конце концов, добралась до тебя. Не волнуйся, я понимаю.
— Эй. Кто научил тебя пиратству? Без меня ты давно был бы мертв в команде моего отца.
— Признаю, что, возможно, кое-чему научился у тебя. Но не притворяйся, что я не помогал тебе с этим ужасным чувством навигации. — Он с усмешкой приподнял бровь, затягивая узел.
Мы оба рассмеялись, а я покачал головой, вспомнив, как Майло, тощий пятнадцатилетний подросток, осмеливался поправлять меня в расположении звезд и в моих рисунках на карте прямо на глазах у моего отца.
— Ладно, с этим все в порядке. Может быть, у отца действительно была какая-то веская причина, по которой он хотел, чтобы ты был на борту.
— Если честно, я бы предпочел, чтобы этого не было.
— Ну, если бы ты не был ценным, то был бы мертв, так что… — Я оперся на борт лодки вместе с Майло, изо всех сил пытаясь столкнуть ее обратно в воду.
— Учитывая, через что мы прошли, это не самый худший вариант. — Майло наклонил голову в мою сторону. Сейчас он выглядел старше меня, у него была борода гуще, чем я когда-либо видел, и шрам поперек глаза. Его кожа загорела после пребывания в море, и у него был спокойный, но мудрый взгляд, говоривший о какой-то скрытой силе, которой у него раньше не было.
Я постучал пальцами по борту лодки.
— Да ладно тебе, приятель, все не так уж и плохо. Мы грязные сукины дети, и все же по какой-то причине нам дали больше шансов, чем святым.
— Возможно, мы должны извлечь из этого какой-то урок, — Майло встал рядом со мной, выводя лодку с мелководья. Я перевел дух, задыхаясь и испытывая жажду.
— Ты, случайно, не захватил с собой немного рома из старых добрых времен? — Я пошутил только наполовину.
К моему удивлению, он полез в сумку и достал фляжку. Он бросил ее мне.
— Ты ублюдок, — широко улыбнулся я, делая большой глоток. — Никогда не думал, что снова попробую такой. Просто здесь все по-другому.
Когда девочки проснулись, мы продолжили разговор. Мы наблюдали за ними на берегу, пока они болтали и готовились к предстоящему дню. Затем мы забрались в лодку.
— Ты же знаешь, что не сможешь ее удержать. Даже когда хочешь защитить ее. — Голос Майло заставил меня оглянуться на него через плечо, когда я пошел за веревкой. Лучше бы он не пытался по душам говорить со мной о Серене. Особенно после всего, что он натворил с Катриной.
— Шокирующие слова исходят от тебя, приятель. — Я склонил голову набок, роняя такелаж, который держал в руке. — Ты, как никто другой, знаешь, каково это — потерять свою девушку. Только не говори мне, что ты бы ничего не сделал, чтобы этого больше не повторилось.
— Я бы так и сделал. Да. Я пытался это сделать. Я пытался оградить Катрину от Корделии, чтобы она не пострадала. И доверие, которое я к ней потерял, не стоило ложного чувства безопасности. Я был неправ, пытаясь принять это решение за нее. То же самое и с Сереной. Она собирается делать то, что считает нужным, и не наше дело пытаться их сдерживать. — Он прищурился, глядя на двух девушек, болтавших в нескольких ярдах от него, а ветер развевал их волосы. — Они обе неукротимы, как море. И разве не за это ты всегда любил море?
На мгновение я задумался над его словами, давая им перевариться, и выпятил челюсть, чтобы снять напряжение, которое испытывал.
— Я не собираюсь отдавать ее Бастиану, если ты это имеешь в виду.
— Конечно, нет. Но я имею в виду, если ее судьба — встретиться с ним лицом к лицу раз и навсегда, чтобы вернуть власть, которая принадлежит ей по праву, как думаешь, стоит ли тебе пытаться удержать ее от этого?
Я изобразил непристойный жест и закатил глаза, потому что это был единственный способ не показать ему, как глубоко запали мне в душу его слова. Я знал, что Серена заслуживает того, чтобы к ней вернулась вся полнота ее власти, но, конечно, она могла бы отойти в сторону, пока я буду делать это за нее. Потому что в одном я был чертовски уверен — я ни за что на свете не променяю ее на маму Катрины.
Я искал способ быстро сменить тему, и мой взгляд упал на татуировку Майло.
— Это что-то новенькое.
— Маленький подарок от Бастиана в прошлом. Твой все еще у тебя? — спросил Майло, кивнув.
— Никуда не девается. — Я инстинктивно протянул руку, чтобы потрогать кожу над ключицей. Татуировка в виде нарисованного чернилами морского зверя, извивающегося вдоль нее и огибающего мой затылок, оставалась на теле в состоянии покоя все эти столетия, пока я снова не начал слышать голос Бастиана в этой погоне за призраками. Это была наша сделка — как и то, как он забрал голос Катрины — в подтверждение нашей сделки. Только сделка была заключена моим отцом, а я был пешкой между ними.
— А что насчет солнца вокруг нее? Такого я не помню. — Я заметил отметку на его руке, окаймляющую замысловатую карту. Это было похоже не столько на чернила, сколько на блестящую металлическую инкрустацию.
— Долгая история. Но предполагалось, что это ослабит эффект метки Бастиана. — Майло шумно выдохнул и прищурился на солнце. — Это легенда с острова, который я нашел. Солнце защищает их от внутренней тьмы. И они хотели помешать тьме Бастиана найти их.
— Сработало? — Я приподнял бровь.
— Очень на это надеюсь. — Он оглянулся на Катрину и Серену, которые, казалось, заканчивали свой разговор, заходя в полосу прибоя, чтобы подняться на борт. — В любом случае, на данный момент паруса подняты.
Я кивнул ему, наблюдая, как он идет по палубе, чтобы помочь девушкам подняться, но не раньше, чем он остановился и обернулся еще раз.
— Беллами.
— Да?
— Ты прикрывал мою задницу больше раз, чем следовало. Не думай, что я не прикрою твою спину, что бы ни случилось дальше.
— Сообразительный, приятель. Надеюсь, об этом ты не пожалеешь, — пошутил я, указывая на него пальцем.
Как только девочки оказались на борту, Катрина выглядела обеспокоенной и что-то прошептала Майло. Я наблюдал, как он последовал за ней к люку в каюту. Направляясь к штурвалу, я взглянул на Серену, которая смотрела на меня то ли с соблазном, то ли с надменностью, а может, и с тем и с другим, облокотившись на борт лодки. Подмигнув, я сел за штурвал.
  
38. Сгореть
Майло
— Что ты хотела мне сказать? — спросил я Катрину.
— Я бы предпочла поговорить внутри, — сказала она, провожая меня в каюту. Там было не так много места, но мы пробрались мимо старых рыболовных снастей и сетей, разбросанных вокруг раковины, в самый дальний угол, где вдоль стен каюты стояли две маленькие раскладушки, похожие на диваны.