Разыскивается: не-мертвый или живой (ЛП)

  
Керрелин Спаркс
 
Разыскивается: не-мертвый или живой
   
Глава 1
 
– Приди в себя, Финеас! Ты же не думаешь, что я поверю в эту чушь!
Финеас МакКинни хмуро посмотрел на младшего брата, который с таким отчаянием вцепился в руль, что побелели костяшки пальцев. Очевидно, вчерашнее признание прошло не так гладко, как он думал.
– Фримонт, ты же знаешь, что я никогда не солгу тебе...
– Я знаю это! – Фримонт бросил на него напряженный взгляд, затем переключил дворники на бОльшую скорость, сражаясь с дождем, который хлестал по его тринадцатилетней помятой Chevy Impala. – Но ты не оставляешь мне выбора, понимаешь? Сначала я подумал, что ты сошел с ума. Потом я подумал, что ты, должно быть, принимаешь наркотики. А когда я попытался поговорить с тобой сегодня днем, то подумал, что ты мертв! Я имею в виду, серьезно, начало-чертовых-похорон мертвеца.
– Я не сумасшедший, – пробормотал Финеас. – И я не принимаю наркотики.
Атмосфера в машине гудела от напряжения, прерываемого лишь шумом дворников, шуршащих взад и вперед. Влажный, хлюпающий звук, за которым последовал пронзительный, протяжный скрежет, напоминающий скрежет ногтей по доске.
Финеас поморщился. Бывают времена, когда сверхчувствительный слух не есть преимущество.
Фримонт снова бросил на него настороженный взгляд.
– Так... что насчет последней части? Мертвой... части?
Хлюп-визг. Хлюп-визг.
Фримонт громко сглотнул.
– Ты ведь не был на самом деле мертв, правда?
Хлюп-визг. Хлюп-визг.
– Сейчас я жив, – тихо сказал Финеас и ободряюще улыбнулся брату. – Разве я не кажусь тебе живым?
Фримонт не выглядел успокоенным. Его глаза так расширились, что белки заблестели, когда он перевел взгляд с брата на оживленную улицу Бронкса.
– Сейчас ты жив? Что, черт возьми, это значит?
– Это значит, что мое сердце бьется. Я дышу...
– Ты не дышал сегодня днем! Ты меня до смерти напугал! Я чуть не позвонил тете Рут...
– Я же сказал тебе не делать этого, – Финеас не хотел, чтобы его тетя и сестра знали правду. Тетя Рут, вероятно, затащит его в церковь и настоит, чтобы преподобный Вашингтон провел над ним обряд экзорцизма. К счастью, женщины уехали из города в эти выходные, пели с хором на каком-то мероприятии в Буффало.
– Я не знал, что делать! Я думал вызвать скорую, но... – Фримонт ударил по тормозам, шины проехались по мокрому асфальту, прежде чем Impala резко остановилась. Он ударил кулаком по клаксону, и Финеас заскрипел зубами.
– Какого черта ты остановился, придурок? – крикнул Фримонт на стоявшую перед ними машину.
– Люди обычно останавливаются на красный свет. Тебе стоит как-нибудь попробовать, – попытка Финеаса пошутить провалилась. Брат все еще смотрел на него так, словно у него выросла вторая голова. – Знаешь, у меня отличное ночное зрение. Хочешь, я поведу?
– Нет! – Фримонт наклонился вперед, с собственническим блеском в глазах сжимая кулаками руль. – Мне нужно сидеть за рулем. Это меня успокаивает.
Это было спокойно? Финеас не ожидал, что сегодня вечером у того начнется настоящая паническая атака. Прошлой ночью его брат молчал во время признания, просто кивал головой, как будто принял все это. Но сейчас Финеас вынужден был признать, что для его брата было крайне необычно молчать больше шестидесяти секунд. Фримонт онемел от изумления.
– Я же предупреждал тебя, – напомнил Финеас брату. – Я же говорил тебе не спускаться в подвал.
– Я думал, ты цитируешь строчку из дешевого фильма.
– Зачем мне это делать?
– Откуда, черт возьми, мне знать? – крикнул Фримонт. – Я же сказал, я думал, ты сошел с ума!
– Я все объяснил прошлой ночью, как я стал вампиром, и что мне нужно будет проспать весь день в подвале с заколоченным окном.
– Да, но я не совсем понял последнюю часть, понимаешь, о чем я? В ту минуту, когда ты сказал "вампир", я подумал, что ты спятил. После этого я ничего не слышал. Я был слишком занят, пытаясь понять, как мы можем позволить себе отправить тебя в психушку, чтобы ты снова мог привести мозги в порядок.
– Я в полном порядке, Фримонт. Я был просто... мертв несколько часов.
– Это ненормально, брат!
– Не для вампира.
Фримонт вздрогнул, затем отвернулся и уставился на светофор.
Хлюп-визг. Хлюп-визг.
Загорелся зеленый свет, и Фримонт медленно прибавил скорость.
– Ты правда веришь в эту чушь, не так ли?
– Я тебя не обманываю, Фримонт. Разве ты не видел, как я выпил бутылку крови?
– Ты сказал, что это кровь, но, черт возьми, это мог быть V8. Если бы ты действительно был вампиром, разве ты не грыз бы людям шеи? Не то чтобы я предлагал свою, понимаешь...
– Я зависаю с хорошими вампирами. Мы не кусаем людей.
Финеас вздохнул. Он объяснил все это прошлой ночью, как плохие вампиры превратили его и держали в плену, пока он не смог присоединиться к хорошим вампирам и стал помогать им бороться с плохими вампирами, которых они называли Недовольными. Он даже показал Фримонту свои клыки, хотя и не удлинил их. Он изо всех сил старался не пугать брата.
– Ты видел мои клыки, помнишь?
Фримонт махнул рукой в знак отказа.
– Ты мог сделать их. Это совершенно безумно, но есть сумасшедшие люди, которые делают с собой странное дерьмо. Черт возьми, я видел по телевизору парня, у которого был раздвоен язык, чтобы он выглядел как змея.
– Я не сумасшедший.
– Ты думаешь, что ты вампир. Если это не настоящее безумие, то я не знаю, что это, – Фримонт глубоко вздохнул. – Мы тебя вылечим, Фин. Я найду постоянную работу, брошу учебу...
– Нет! Ты только что закончил первый курс, и у тебя все отлично. Я не позволю тебе бросить школу.
Фримонт возмущенно застыл.
– Ты не можешь указывать мне, что делать. Ты заботился о нас, оплачивал все счета в течение восьми лет. Теперь моя очередь. Я могу это сделать.
– Ты закончишь колледж, – резко сказал Финеас, но тут же заметил, как упрямо сжалась челюсть Фримонта. Надо же. Его младший брат становится мужчиной.
Пять лет назад, когда Финеас преобразился в возрасте двадцати трех лет, его брат был тощим четырнадцатилетним подростком с костлявыми локтями и узловатыми коленями. Для Финеаса процесс старения резко затормозился, и он стал забывать, что его младшие брат и сестра продолжают расти. Теперь они с Фримонтом выглядели почти ровесниками.
Финеас смягчил голос.
– Мне нужна твоя помощь, брат.
– Ничего, чувак. Любая медицинская помощь, в которой ты нуждаешься. Я все организую. Можешь на меня рассчитывать.
Грудь Финеаса наполнилась теплом. Его брат вырос хорошим человеком. Если бы только он мог убедить его в правде.
– На следующей улице поверни направо.
– Зачем? Я думал, ты хочешь поехать в Бруклин.
– Да, но сначала нам нужно сделать остановку.
– Ладно, – Фримонт свернул на улицу, вдоль которой выстроились узкие деревянные дома с покосившимся крыльцом.
– Остановись там, – Финеас указал на пустое пространство между двумя припаркованными машинами.
– Я заблокирую подъездную дорожку.
– Мы здесь надолго не задержимся.
Пока его брат парковался, Финеас осматривал окрестности. Из-за дождя тротуары были пусты. В доме было темно, в окнах не горел свет.
Хлюп-визг. Хлюп-визг.
– По-моему, никого нет дома, – сказал Фримонт.
– Это к лучшему.
– А? Тогда почему мы здесь?
– Демонстрация, – Финеас отстегнул ремень безопасности. – Никуда не уходи. Не спускай глаз с крыльца.
– Там ничего нет.
– Сейчас будет.
– Что ты... – слова Фримонта оборвались, когда Финеас телепортировался на темное крыльцо. Он помахал рукой в сторону машины и телепортировался обратно на переднее сиденье.
Фримонт стал на несколько оттенков бледнее, а челюсть отвисла.