Всего 50 (СИ)

Сев за руль, я пристегнулась и медленно тронулась с места. Всё-таки после каждой остановки мотор машины всё хуже себя ведет, так что пока едет, надо ехать…
Через пятьдесят километров я выпила заготовленный на переднем сиденьи йогурт, почти не сбавляя скорости, и переставила кассету с музыкой.
Алла Пугачёва на весь салон правдиво и мощно «рассказывала» историю сильной женщины, плачущей у окна. Этой песней певица всегда доводила меня до слез. Ничего, скоро будут только слезы радости, можно и поплакать напоследок.
Интересно, как она, Алла Борисовна, пережила свои пятьдесят? Что чувствует публичный человек, окружённый толпой обожателей и, по сути, обязанный обнародовать свою дату, даже если ему этого не хочется? Пугачёва в тот год совершила турне, демонстрируя всем прекрасную форму и доказывая, что пятьдесят – не возраст. Но сесть в машину и оторваться ото всего, «оторваться от суеты», как гласил один из её дисков, она себе позволить явно не могла. Обязательства перед своим призванием гнали её отмечать юбилей. Она ведь у своей славы в плену. И всегда – её должница, хочет она, или нет. Возможно, певица уже давно устала («устала Алла…»), а расслабиться больше нельзя. Надо соответствовать своей планке, предъявляя постоянную подать Богу, наделившему её редким даром. А попроси она свободы, что он ей ответил бы? «И кто ты тогда? Обычная женщина накануне тривиального старения? По вкусу ли это тебе, привыкшей быть в центре внимания? Ты уже никогда не будешь свободной от самой себя… Векселя выданы на очень крупные суммы. Плати!»
Не знать пощады от привычного алгоритма жизни, наверное, тяжко. Я выстроила свою программу жизни так, что свобода была у меня в приоритете всегда. Не абсолютная, нет. Свои привязки существовали, и время от времени я пыталась от них избавляться.
Например, бросила курить, сказав себе, что сигарета не может владеть мною. Это же абсурд – быть ведомой такой дурацкой привычкой. Неужели сигарета – сильнее меня? И я сумела бросить.
Мне уже давным-давно кажется, что доказывать самой себе свою силу необходимо. Жизненно важно. Иначе в слабых местах переломится хребет…
***
Ответа на смс не было долго. Километр за километром я уговаривала себя не кукситься раньше времени.
Наконец позывные раздались, заставив меня сбросить скорость.
Но ни одна буква в пришедшей смс не указывала на то, что Серёжка находится в пути, или, как я размечталась, уже прибыл в Цюрих. Он заботливо желал мне ровной дороги и просил себя беречь. Значит, встреча состоится все-таки в Барселоне.
Итак, не раскисать: лишаюсь напарника, но не лишаюсь надежды обрести банальное, но такое необходимое женское счастье.
Горы всегда внушали мне уважение. В них покоится недоступная тайна и скрытый смысл. Они отрешённо возвышаются над миром, который суетится у их подножия. У гор – мужская энергетика. Мощная. Непререкаемая. Обе стихии всегда пополняли у меня утечку энергии. Морская стихия – женская. Подвижная: то бушует, то плачет, то ластится. А горы молчат, как мужчины. Неподвижность гор есть мужская надежность. Стабильность. В горах я себя чувствовала спокойнее, увереннее…
Ёлки-палки альпийские, придется сделать передышку, а то левая лопатка уже сигналит…
Заправляя машину бензином, я отошла в сторону и сфотографировала волшебную панораму горной гряды. Спасибо бойким клопам! Если бы не они, не держать мне сейчас в руках моего цифрового «соглядатая» …
Где-то позади, за одной из гор, остался закат, и лишь его отсветы продолжали окрашивать горные склоны тем особым оранжевым оттенком, который так нравился мне.
Поставив машину на скорость-контроль, я откинула голову на подголовник. Внезапно охватила дикая усталость. Где-то заночевать, или ехать дальше и остановиться на ночлег в Италии? Не склоняясь ни к одному из решений, я ехала, поглядывая на показания спидометра.
На «скорость-контроле» машина стабильно выдавала сто десять километров в час. Это помогало сконцентрироваться, добавляя адреналина на тех участках пути, где, по идее, нужно было совершать манёвр, увеличивая скорость или сбрасывая её. Но я держала сто десять километров из чистого упрямства и продолжала маневрировать в опасном режиме. Риск никогда меня не прельщал, но его пряная щепотка добавляла вкуса жизни.
 
Справа по борту, обрамлённое сизыми горами, лежало тихое озеро, смутно поблёскивая стальной поверхностью. Слева то и дело возникали маленькие отельчики в виде частных домов. Проснуться бы в одном из них свежим альпийским утром! Но не одной. И я ехала и ехала дальше.
Усталось нарастала, и голова моя по этой причине освободилась от навязчивых мыслей. Наматывая километры, я словно отключила поток сознания.
Небо стремительно темнело. Останавливаться на ночь не имело смысла – близилась граница с Италией.
Так, водила, не егози. Доедете с «Мерсом» до наиболее значимого итальянского местечка – и прикорнёте там в мотеле.
В тёмно-синих проёмах пологих холмов мерцал огоньками Лугано.
И в нём бы побывать! Но опять-таки – не одной.
В раскинутых вокруг живописных горных озер курортных населённых пунктах, с их благоприобретённой окраской туристической Мекки, в летние месяцы всегда повышена концентрация романтической атмосферы. По набережным бродят пары, забыв о разногласиях и неурядицах, и кажется, что весь мир, дружно сцепив пальцы рук и вглядываясь с блаженными улыбками в оранжевый закат, круглый год живет так возвышенно и волшебно, в благоухании олеандра …
Когда закончились изнуряющие серпантины и туннели, я прибавила скорость. Организм явно миновал пик усталости и находился под управлением слова «надо». Открылись дополнительные ресурсы, помогая сохранять в десять вечера приличную водительскую форму. Спать совершенно расхотелось. Началась стадия перевозбуждения, на которой можно продержаться чуть ли не до утра.
В одиннадцать часов вечера я остановилась на первой крупной заправке – уже в Италии. Невероятно! Какая Европа… объятная!
Умывшись прохладной водой, я не стала пить кофе. Итальянский хоть и самый вкусный, а бутылка минералки и жевательная резинка «Аквафреш» сейчас куда как грамотнее.
Тянуло назад, к рулю. Надо ехать. Если расслаблюсь – свалюсь на первую попавшуюся скамейку и засну богатырским сном.
– Вы не подскажете, сколько отсюда до Генуи километров? Хотя бы примерно? – спросила я у курящего на входе в кафе молодого мужчины с бородкой-испанкой.
– Точно не скажу… Километров триста, четыреста.
– Всего-то?
– Кому как… – улыбнулся итальянец.
– Ну, спасибо! Ровной вам дороги!
Подмигнув мужчине, как соучастнику, я села за руль.
Тот, выворачивая красивую шею, удивлённо смотрел мне вслед.
«Я сделаю это – доеду сегодня до Генуи».
Проверив себя по какой-то одной мне ведомой шкале, я констатировала достаточно активное состояние тела и духа и яростно нажала на педаль газа. Обещание не превышать скорость, данное оставшейся в Москве Славке, не сдержала – каюсь. Поставила себя на «автопилот». Музыка уже не помогала, а скорее будоражила. Радио пришлось отключить. Только шорох шин и высвеченные фарами указатели, где и что проезжаю, и сколько ещё осталось…
В Москве глубокая ночь, Серёжка наверняка спит, так что и этот раздражитель не терзал мозг. Километры пути оставались позади, помахивая мне белоснежными столбиками. Наверное, это головокружение. Темная трасса пугала пустотой. Но не сдаваться же, когда цель – на носу?
Я крепко держала руль, как пилот держит штурвал самолёта при посадке. И, ни разу до этого не въезжая в предместье Генуи, безошибочно въехала в район проживания подруги. При этом страстно произносила вслух интернациональную молитву современного водителя: «Дорогая Вселенная, ты наверняка видишь, как я устала! У меня ни на что больше нет сил. Пусть возле дома найдётся одно свободное место для парковки! Мне сейчас ничего, кроме этой малости, не надо! Спасибо заранее, Вселенная…»
Дом подруги находился у моря, через дорогу от набережной, в эпицентре происходящего, и на парковке рядом с прибрежным рестораном никогда не бывало свободных мест.