Газлайтер. Том 25 (СИ)
— Даня, поцелуй меня.
— Студень тебя поцелует, когда приедет, — фыркаю, поправляя ей волосы.
— Ла-а-дно, — легко соглашается. А потом резко наклоняется за скамейку — и её тут же тошнит. Ну да. Перебрала с зельем. А я ведь предупреждал.
И в этот момент земля дрожит. Лёгкая вибрация проносится по холмам, каменная скамейка под нами подрагивает. Надгробия вздрагивают, один крест отклоняется, с него слетает ворона.
Ох ты ж… Из земли поднимаются мертвецы. Десятки. Сотни. Вылезают из-под плиты, выползают из раскрошенных склепов, выбивают крышки гробов.
— Кира, это ты? — спрашиваю.
— Конечно, нет! — стонет Кира. — Я вообще еле двигаюсь после твоей бодяги!
— И не я…
Мои перепончатые пальцы! Мы окружены свирепыми мертвяками, и все они двигаются к нам. Сейчас будет очень весело.
Глава 13
М-да, занятно. А ведь это — столичное кладбище. Оно должно быть под контролем государственных некромантов. Именно они обязаны следить, чтобы ни один забредший левый труповод не ухватил контроль над местными мертвецами. Элементарная техника безопасности. А вот, поди ж ты, встали.
Кеша, с воплем «КРРР!!!» влетает обратно, трясётся на плече Кир.
— Мой хороший… — шепчет она и гладит его по ребристой спине. Бедный зомби-попугай, впервые за долгое время у него паническая атака.
Смотрю на приближающихся зомби и думаю. Телепатия на нежить не действует. Некромантия тоже бесполезна. Кто-то уже держит их в хватке. Придётся импровизировать.
— Даня, что делать?
— Соседнее кладбище рядом — киваю. — Там, вроде, без признаков активации. Сейчас проверю.
Протягиваю волю. Щупаю пространство. Есть. Зацепился. Поднимаю.
И вскоре… на фоне гробовой тишины появляется процессия-подмога.
Со стороны лесополосы к нам, переваливаясь, идут мёртвые кошки и собаки. Пудели, бультерьеры, таксы… У кого-то ленточка на ошейнике. У некоторых — отломанная лапа или выдранный хвост. Но идут.
— Ты… — Кира смотрит на меня как на клинического. — Ты что, поднял кладбище домашних животных⁈
— А что под рукой было — то и поднял, — пожимаю плечами. — На безрыбье и рак — тоже нежить.
Среди основной массы вражеских мертвецов движутся десяток более крупных высокоранговых умертвий. Покрытых шипастыми панцирями, будто костяные экзоскелеты. Двигаются медленно, но тяжело и неотвратимо.
Я тут же швыряю в них копья Тьмы. Прямое попадание.
И надо же! Панцирь держит, даже не треснул. Кто-то здорово постарался. Ловушка отлично выверенная. Я, конечно, Грандмастер, но телепат. А телепат против нежити такой себе противник. Впрочем, и от некромантии сейчас толку немного. Остаётся только одно — рукопашка.
Можно, конечно, перекинуть подмогу через портальную статуэтку — вытащить тавров, рептилоидов, даже Ледзора. Но а вдруг за нами следят? Учитывая, как спланирована ловушка, такое очень возможно. Не хватало ещё, чтобы враги узнали о моих порталах.
Вздыхаю.
— Кира, твоих друзей придётся зачистить.
Она тоже выдыхает, устало, без сопротивления:
— Я и не против.
Поднимаю руку и накрываю её ладонь.
— Придётся немного потерпеть, — предупреждаю. — Будет душновато.
В ту же секунду из-под моей ладони по её телу начинает ползти древесная кора. Линии защиты раскрываются, охватывая её грудь, живот, бёдра, руки. Скорлупа ложится плотно поверх брючного костюма, защищая каждую уязвимую зону, включая голову. На виду остаются только глаза. Некроманты на ранних рангах обычно слабы в плане стихийной защиты. А Кира — мой генеральный директор. Не время экономить силы на ее безопасности.
Оцениваю обстановку. Собачки и кошки с соседнего кладбища выполнили свою задачу — отвлекли на себя слабую мертвечину, но тяжёлые идут дальше. Главная шипастая волна прет как танковая рота.
Я облачаюсь в каменный доспех. В два движения беру Киру на руки — прямо в её древесной броне — и, не теряя времени, бросаюсь вперёд, прорываясь сквозь стену из живых мертвецов.
Бью плечом — трое зомби разлетаются в стороны, как куклы. Впереди нежить накрывает Каменный град. Один из упавших всё же успевает вцепиться в мою голень, второй хватает за щиколотку, дёргает, стараясь уронить. Я резко смещаю центр тяжести, разворачиваюсь и начинаю топтать их каменными сапогами. Топтать их легко: спины высокоранговой нежити почти не защищены пластинами. На этом можно и сыграть.
Вокруг плотная, слаженная толпа. Меняю тактику. Раскидываю ментальные щупы и раскидываю ментальные щупальца, выходя за пределы кладбища, нащупываю трассу, где гудит ночной автопоток. Среди них — нужные мне многотонные грузовики, с инерцией, сравнимой разве что с обвалом. Я подключаюсь сразу к десятку водителей — и командую: руль вправо, газ в пол!
В ту же секунду за забором раздаётся грохот.
Кованая ограда кладбища разлетается в щепки. Из-за поворота на полной скорости, ревя моторами, вылетают многотонные фуры. Они срываются с трассы, ныряют вниз по склону, как лавина из стали, и впечатываются в ряды наступающей нежити.
Гниющие тела летят в воздух, ломаются, крошатся под колёсами. Панцирные умертвия замирают и оборачиваются на железных гостей.
Я держу Киру на руках и стою в эпицентре. Мой гендир глухо хрипит под древесной маской:
— Даня, ну ты и псих…
— Зато с правами, — ухмыляюсь.
Фуры, ревя моторами, врываются в эпицентр. Грузовики втаптывают нежить в землю.
Высокоуровневая нежить оборачивается на шум. Большая ошибка. Их спины, как я и подметил раньше, защищены хуже — панцирь там тоньше, а у некоторых и вовсе нет прикрытия. Кто-то сэкономил энергию на защите, хех.
Я не теряю ни секунды — швыряю один за другим Огненные камни и Кислотные ливни. Без пауз, без передышки.
Оранжево-зелёные вспышки заливают кладбище. Взрывы ломают позвоночники, валят врагов с ног. Одних выворачивает, как куклы, других — буквально разъедает в бурлящей кислотной ванне.
— Даня, блин, ты точно телепат! — офигевает Кира, видимо, ее смутила разносторонность моего Легиона.
— Чистокровный! — заявляю. — У меня даже есть официальная справка — называется дворянская родословная.
А вообще, телепатия и я — это единое целое. К тому же, телепаты не только мысли читают, нет, мы ещё и думать умеем. Вот я, например, сразу подметил слабое место в защите этих панцирных умертвий. Потому что головой думаю.
Вырвавшись из мясорубки, несу Киру к краю кладбища. Кора на ней потрескалась, в глазах лихорадочный блеск, но она держится. За нами остаётся полоса разрушений — клочья разорванных тел, отъезжающие назад помятые фуры, ошмётки костей, дым и пар.
Водители разворачивают грузовики — я их отпустил. Уходят обратно на трассу, на колёсах — останки нежити. Номера я запомнил, потом компенсирую вмятины. По возможности — моральный ущерб тоже. Хотя никто из них ничего не запомнит.
Перед нами же выстраиваются шеренги. Мои собачки и кошечки из соседнего кладбища. Надо бы их тоже отправить домой.
«Сегодня кто-то из государственных некромантов за это огребёт», — думаю я весело. Без подставы кого-то из чинюш точно не могло обойтись. Вся нежить должна быть под контролем у Общества некромантов Москвы. Отобрать уже подчиненных умертвий невозможно. Значит, этот контроль передали, ну или продали.
Сделав пару шагов по тропинке, ставлю Киру на ноги. Сбрасываю кору с ее лица и тела.
Кеша дрожит у неё на плече, вжался под воротник пиджака и тихо поскуливает. Никогда раньше не слышал, чтобы нежить мяукала от страха, но вот оно.
Некромантка в шоке смотрит на поле битвы за спиной.
— Пожалуй, Кира, — произношу я, стряхивая чей-то сгнивший кишечник с каменного наплечника, — сегодня тебе всё-таки не стоит ночевать на кладбище.
* * *Общество некромантов, Москва
Председатель Общества Некромантов, только что узнавший о катастрофе на Винивском кладбище, метался по кабинету, срываясь на визг: