Леонхард фон Линдендорф и фон дер Марк (СИ)

— Ладно, Хайнц, не злись. — попытался его успокоить. — Вернутся к тебе люди, обещаю. Научат местных работать и вернутся. Тем более, что там ведь тоже неплохие специалисты, из поколения в поколение с металлом дело имеют. Им только кое-что подсказать, да кое-что показать и они всё сразу схватят.
— А что ж из Дуйсбурга не вернулись?
— Так там и учить некого было. Город-то торговый, металлургов вообще не было. Там, на заводе, только наши и работают. Да ещё пацанов набрали, а когда ещё они специалистами станут? Я уж не говорю про мастеров, до уровня подмастерьев им ещё лет пять, а то и все десять учиться.
— Это да, это дело не быстрое.
— И я о том же. А в этих городах твои люди уже мастеров учить будут, а они всё быстро схватят и поймут. Так что, думаю, нужда в твоих спецах быстро пройдёт.
Ещё немного поуговаривал и он, наконец, согласился. Тем более, что деваться всё равно не куда. Договорились. Мог бы, конечно, приказать, завод на четыре пятых мне принадлежит, но зачем ссориться с хорошим человеком. Правда, сразу во все города он спецов дать не мог, так и свой завод можно голым оставить. Решили действовать постепенно, по одному городу. Если тратить по полгода на пуск минизавода, то через 3–4 года небо над Зауэрландом покроется дымом из заводских труб. И изделиями из чугуна мы всю Империю обеспечим, а может быть и всю Европу. Хотя, врядли, такой обширный рынок мне никак не охватить. А учитывая, что большую часть металла и изделий из чугуна я к маврам таскаю, то бешенный спрос на нашу продукцию до конца моих дней обеспечен. И конкуренты меня совершенно не беспокоят. С налаженным производством я их придавлю без труда. Другое дело, что мне этого и не надо, рынка сбыта на всех хватит. И это с учетом того, что скоро такие же домны появятся везде. Это пока с чугуном никто работать не может, но ещё несколько лет и такие же домны, как и у меня, появятся во всех металлодобывающих странах. Умных людей везде хватает, а для специалиста достаточно даже издали посмотреть на мои домны и он всё поймёт. Немного экспериментов и построит такую же, если не лучше. Из меня ещё тот металлург. Правда, и наши домны уже совсем не то, что я когда-то приказал Хайнцу построить. Он тоже постоянно экспериментирует и улучшает их. Что он там нового ввёл, я уже, наверное, и не пойму. Но мне этого, в принципе, и не надо. Я толчок дал, а дальше уж сами. На своё и, главное, моё благо.
Бездельничать надоело и включился в работу. В основном с войсками. У меня здесь пять полков и мне нужно отобрать два наиболее боеспособных. Можно было бы сформировать два полка только из ветеранов, но это было бы неправильно, остальные три состояли бы только из молодняка и толку он них ноль. А так, худо-бедно, все пять полков показывали не плохие результаты. Выносливость им уже подтянули, да и силу более-менее, они нарастили, но вот со стрельбой и, главное, действиями в строю, проблемы были. Я уж не говорю про индивидуальный бой с мечом или кинжалом — этому даже мои ветераны толком не обучены. Хорошо хоть штыком действовать учат всех как следует. Приказал отобрать у всех солдат мечи. Они им только мешаются. Есть кинжалы, мушкет со штыком — вот и достаточно. По паре дней погулял с каждым из полков, помесил грязь. Отобрал два лучших. Приказал Курту гонять их без продыха и заменить несколько офицеров, на более вменяемых. Собрал всех офицеров этих полков и предупредил, что через два месяца эти два полка должны быть лучшими в моей армии, иначе обижусь. И тогда уже грустно будет им. Прониклись. Знают, что слово я держу, а снова в рядовые им не хочется.
Съездил проверил свою штурмовую роту. Здесь, слава богу, всё в порядке. Ребята и в самом деле стараются, без дураков. Ну, так не зря же я им содержание увеличил в полтора раза, вылететь из роты никому не хочется. Замок моего вассала зачищают одним десятком мгновенно, несмотря на тяжеленные доспехи и громоздкие щиты. Работают как автоматы. Но всё равно накрутил командира и приказал усилить интенсивность тренировок. Пообещал, что при проверке в конце зимы, если мне всё понравится, то он станет капитаном, хоть и не положено командовать ротой капитану — это лейтенантская должность. Но рота особая, так что в виде исключения можно. Ну, теперь я бойцам не завидую, он из них душу вытрясет. Ничего, тыжело в ученье…
 
Ночевал чаще в лагере, у Эльзы. Но и в замок иногда ездил, чтобы Ами не злить. Так до самого рождества и проваландался. На рождество вернулся в замок. Всё-таки праздник есть праздник, его надо в кругу семьи отмечать. Заодно и мой день рождения отметим, а то я его отмечал в поездке, в одиночестве. Хотя тут и не особенно принято отмечать день рождения. Вот именины, или день ангела, другое дело. Меня, кстати, назвали в честь франкского святого Леонарда Ноблакского, особо почитаемого в Баварии. Где Бавария и где Вестфалия? Вот уж папаша с мамашей, удружили. Хотя тут заслуга не только их, ещё и отец Магнус подсуропил. Это он откуда-то выкопал этого святого. Где только нашёл, он и жил-то аж в 6-м веке и известно о нём мало что. А почему Леонхард, а не Леонард? Так папаша франков не очень уважал. Они хоть и германцы, но не совсем правильные. Да ещё и с галлами умудрились перемешаться, а это уже ни в какие ворота. Вот и стал я Леонхардом. А это имячко чисто языческое, святых Леонхардов вообще нет, хоть святых у католиков сотни, если не тысячи. Но сейчас на имя не очень внимания обращают. Будь ты хоть Соломон. Веришь в бога нашего Иисуса Христа? Веришь. Ну и молодец, живи и здравствуй. Это через сотню лет за имя, и даже за прозвище, можно будет на костёр угодить, а пока на это всем плевать. Хотя, конечно, благородные стараются навать своё чадо попышнее и позаковыристей. Вот и мне не повезло. Хотя, мне-то какая разница? Сойдёт.
Рождество отмечали долго и муторно. Я не говорю про посещение собора — это дело хоть и нудное, но необходимое, без религии сейчас никуда. Но и многочасовые пиры, то есть пьянки, навевали только тоску. Мне-то бухать нельзя, чтобы чего лишнего по пьяни не сболтнуть, а остальные отрывались вовсю. А какого это, трезвым среди пьяных? Понимаю, после поста хочется как следует покушать разных вкусностей и запить всё это хорошим вином, но не до такой же степени! В первую рождественнскую ночь даже Ами поднабралась, хотя за ней я тяги к вину не замечал. Что уж об остальных говорить. Я, конечно, немного посмеялся, наблюдая за упившимися дамами, но когда цирк продолжается всю ночь, то становится уже не смешно. Поэтому закинув на плечо Ами, ушёл в спальню. Этого, естественно, никто не заметил. По пути к спальне не встретил ни одного трезвого. А охраны вообще поблизости не было. Вот ведь сволочи. Сгрузил Ами на кровать и пошёл бродить по замку. Чёрт, даже слуги пьяные. Прошёл на стену замка. Часовые на месте, но тоже не совсем адекватные. Но хоть стоят, а не лежат. Хотя толку сейчас от них. Замок не боеспособен. Даже сотня нормальных вояк нас сейчас спокойно повяжет. Именно повяжет, даже убивать никого не придётся. Интересно, в лагере то же самое творится? Проверить что ли? Я и на своих двоих до него минут за 20 добегу. Нет, не стоит. Подстрелят ещё по пьяни. Завтра с утра проверю. Пойду-ка я лучше спать.
К себе пошёл через пиршественный зал. Можно было его, конечно, обойти, но всё же заглянул. Грустная картина. С моими офицерами всё понятно, они все из крестьян и ремесленников, и лишний раз выпить и гульнуть никогда не откажутся, но их благородные жены? Хотя, чего я удивляюсь, немцы выпить никогда дураками не были. Помню, там, в будущем, попал я как-то в немецкий отель в Греции. Почему немецкий? Так они сами его для себя построили и сами же там и тусовались. Как меня туда занесло — не помню. Первая же ночь оказалась бессонной. Окна моего номера выходили как раз в сторону открытого ресторана. Видно было, правда, плохо, но слышно очень хорошо. Ресторан был забит дойчами. Сначала они веселились под музыку. Смех, визги, крики. Потом музыку заткнули и стали орать песни. Угомонились только под утро. Номер я, конечно, поменял и спал потом нормально, но эту ночь запомнил надолго. А сейчас тем более — времена-то простые, если есть, что пожрать и выпить, то надо всё съесть и всё выпить. Неизвестно, что завтра будет. Тем более, что такой замечательный повод: и рождество, и день рождения графа.