Раб третьего принца

Рин лежал и чувствовал через тонкую ткань руки этого странного человека. В последний раз его обнимала так мать. Он что, пытался его утешить? Рин уже давно не нуждался ни в каком утешении или заботе. Да и ни к чему они здесь. Он видит этого человека в первый и, возможно, в последний раз, и он ничем не может помочь юноше, а через несколько дней они даже не вспомнят друг о друге. Его касались сотни мужчин, но никто не стремился обнять его просто так. Рину не нужны эти бесполезные объятья и сочувственные взгляды. Так он думал и как ни странно быстро уснул.
Утром парня в комнате не было, да и не положено это. С неспокойным сердцем, Рин спустился на завтрак вниз, хотя обычно предпочитал есть в своей комнате. Он с опаской смотрел на охранников, а позже и на одного из хозяев, но никто не сказал ему ни слова – всё было как обычно. Значит тот парень и правда сдержал слово. Рин наконец-то смог облегчённо вздохнуть. А ближе к ночи, выйдя в гостиную, он вновь увидел вчерашнего клиента, который сидел на белом диване и определённо ждал его.
 Глава 2. Сделка 
Рин направился ко вчерашнему клиенту, но тот, увидев его, встал и сам пошёл навстречу.
— Здравствуйте, господин, — юноша чуть поклонился.
— Ты всегда так поздно выходишь? Я здесь уже около часа.
— Простите, я не знал что вы придёте, вы ведь не говорили.
— А должен был?
— Нет, — Рин усмехнулся и тихо добавил, — неужели пришли поиграть в линт? — И лишь поняв, как дерзко это, должно быть, звучит, склонил голову и прошептал: — Пожалуйста, простите меня.
— Поднимемся к тебе, — ответил тот, будто и не слышал, что говорил Рин.
Они быстро прошли тот же путь, что и вчера. Сегодня гость сам открыл дверь в комнату и, войдя, сел на край кровати. «Так, похоже, игры сегодня не будет, иначе бы он занял место у стола, ведь так? Может он решил-таки развлечься?» — Рин закрыл за собой дверь и приблизился к клиенту.
— Простите, господин, могу я задать вопрос? — Дождавшись кивка, продолжил. — Если я не приглянулся вам, почему же вы вновь выбрали меня, ведь у нас более двадцати мальчиков?
— Кто сказал, что не приглянулся?
— А разве ваши вчерашние действия можно расценивать иначе? — Рин несмело присел рядом.
— Во что будем играть сегодня, есть предпочтения?
Приехали. Опять. Юноша быстро прикусил губу, скрывая улыбку.
— Можно в обычные карты или в долму. А если хотите, я могу спеть или станцевать.
— Хорошо поешь?
— Неплохо, хотя не мне судить.
— Спой.
Юноша сполз на пол и аккуратно достал из под кровати свёрток ткани, в который была завернута цитра. Бережно развернув, он положил инструмент себе на колени и, пробежав по струнам пальцами, ненадолго задумался. Уже через несколько секунд он заиграл медленную и грустную мелодию, запев песню о море и одиноком рыбаке. Закончив, Рин поднял глаза.
— Печальная песня. — Гость лежал на боку, подперев голову рукой. — А ты становишься ещё красивее, когда поёшь.
Рин смущенно отвёл взгляд. Смущённо? Смущённо?! Он делал это сотни раз – притворялся смущённым, робким или застенчивым. Но какого чёрта такие простые слова смутили его по-настоящему? Рин дерзко поднял глаза и встретил пристальный взгляд. Нет, ни этот человек, ни кто-то другой не заставят его показать истинные чувства! Смущение – какая глупость! Он видел, слышал и делал такое, от чего у этого парня волосы дыбом встанут!
— Господин, вы и сегодня не собираетесь со мной спать?
— Нет, не собираюсь. Хотя обнимать тебя вчера было приятно — ты вкусно пахнешь.
Да какого..? Вкусно пахнет: он что — еда? Откуда на его голову свалился этот тип, и чего он хочет?
— Рин, — неожиданно позвал этот странный тип, садясь. — Ты хочешь стать свободным?
— Эм… полагаю, большинство рабов об этом мечтает, — уклончиво ответил юноша.
— Я спрашиваю тебя, а не большинство.
Не показывать страха, не показывать слабости, не показывать истинных чувств. Считается ли честный ответ истинными чувствами? Он жаждет свободы. Это чувство или мечта? А мечта, разве это не чувство? Да пошло оно, от его ответа ничего не измениться, каким бы он ни был.
 
— Да, господин.
— Я могу тебе её дать, с кое-какими условиями. Но мы не станем разговаривать об этом здесь. Как часто тебя отпускают в город?
— Раз в неделю.
— И когда следующий раз?
— Через два дня.
— Тогда приходи на рыночную площадь, через два дня. Лавка тканей у Амена, это с левой…
— Я знаю где это.
— Я буду ждать тебя там в час дня. Если не придёшь, я решу, что твой ответ «нет». — Клиент встал и направился к выходу из комнаты.
— Господин! — воскликнул Рин, опомнившись. — Слишком рано, вы не пробыли у меня и получаса.
 — Твоих хозяев не должно волновать сколько времени я здесь нахожусь, именно за это им платит каждый, кто пришёл сюда. Не забудь: в час. — И он вышел, оставив Рина думать обо всём сказанном.
_
Два дня… Кажется, они тянулись целую вечность. Рин даже не стал обслуживать в эти вечера клиентов. Имел полное право, между прочим. Даже их хозяева понимали, что мальчики не железные и без выходных быстрее увянут и придут в негодность. Поэтому, каждый здесь имел пару ночей в неделю на отдых. А у Рина была ещё и привилегия: самому выбирать эти дни. И так выходило, что целых четыре ночи его не касались мужчины – просто праздник какой-то!
Рин всё время думал. Думал так много, что порой начинала болеть голова. Свобода… Во-первых, если этот странный тип не врёт, то как он собирается сделать это? От хозяев свободы не дождёшься, совершенно точно: даже рабов, которые со временем становятся не пригодны для элитного Нанпара, продают. Тогда клиент должен купить Рина. И тут настает во-вторых. Это невозможно! Каждый местный раб, клиент, да и любой абрасец знает: бордель не продаёт своих мальчиков до тех пор, пока они не начинают взрослеть и терять свою юность и красоту. А Рину до этого ещё лет пять, если не больше, учитывая его изящную красоту. И это значит, что сейчас его не продадут. Ни за какие деньги. Тогда каким образом этот чудак может подарить ему свободу?
Может он колдун? Если да, то он может просто выкрасть Рина и снять этот чёртов рабский браслет. Но зачем ему такие трудности? Зачем ему постельный раб и какие у него условия? Да и колдун ли он вообще? Рин слышал, что у них глаза голубым светятся, а у этого вполне себе нормальные. А-а-а! Всё! Устав от бега мыслей по кругу, Рин уткнулся лицом в подушку. Даже уснуть и то не получается. Завтра… Уже завтра этот тип будет ждать его на рынке. А будет ли? Что если всё это какая-то злая шутка? Могли ли хозяева придумать какое-то изощрённое наказание, и всё, что происходит последние дни, это часть какого-то замысла? Рина вроде бы не за что наказывать… Хотя если подумать: порой он бывает дерзким, а иногда забывается и не держит язык за зубами, да и чего греха таить, несколько раз даже проявлял неуважение к клиентам. Но господин Лирм как-то сказал, что в этом заключается изюминка Рина – клиенты клюют на его гордый взгляд и дерзкий характер, ну и красоту, конечно, никто не отменял. Может он где-то перешёл черту?
Рин несколько раз побился головой о подушку. И вот что он опять делает? Это что, похоже на «не думать»? Вот пойдет завтра на площадь и прямо спросит обо всём этого чудика! А сейчас нужно уснуть. Просто необходимо уснуть, ведь через три часа уже вставать, если он хочет подготовиться и прийти вовремя. Завтра… Нет, уже сегодня… Сегодня он получит ответы.
Рин так не готовился даже перед вечерними выходами. Он надел свою лучшую тунику для походов в город – синюю с белым узором и красивыми широкими рукавами. Подобрал тёмные лёгкие штаны и хорошенькие сандалии с блестящими камешками. Глянув на себя в зеркало, собрал волосы в высокий хвост, оставив несколько прядей по бокам. Сейчас, в добротной приличной одежде, он выглядел как настоящий дворянин – ничего кричащего или откровенного. Единственное, что выдавало в нём раба – браслет на запястье. Рин решил выйти пораньше. Лучше прогуляться по городу или рынку, чем торчать в борделе и накручивать себя. Он уже спустился вниз и подошёл к входной двери, когда его окликнули: