Птичка (СИ)

А отношения у нас сложные, почти никакие.
И после этого моих подружек прорвало. Отбрыкивалась даже на утренней планёрке, чего вообще себе никогда не позволяла, но бесконечно вибрирующий телефон, не давал расслабляться, благо завоеванная репутация не дала скатиться в глазах подчиненных и коллег, и все конечно понимали, что если у Виктории Даниловны, вибрирует телефон, и она бесконечно строчит что-то, то это исключительно по работе. Никто и не усомнился.
Вот она сила дисциплины, и самовоспитания. Пожинаю плоды, так сказать.
К обеду немного раскидавшись с работой, и утихомирив подруг, которые обещали обязательно нагрянуть накануне, чтобы получить полный расклад, как будто тысяча сообщений в Ватсап, не полный расклад, я устало откинулась в кресле своего кабинет.
Утренний запал немного скис.
Видимо, все эти перепады вызваны недосыпом, и тяжкими мыслями. По большому счёту ничего страшного не произошло. Не буду кривить душой, но внимание Назара мне нравилось. Да поступил он отвратительно, но разве неважно то, что он признал свою ошибку, пытается исправиться. И вообще вчера вступился за меня. А вот интересно, где-нибудь мелькнула новость о вчерашней драке. Я, недолго думая, вбила в поисковике ноутбука его имя и фамилию, но помимо видимой раньше информации, с обсужденными голыми фото ничего не нашла.
Интересно!
Как ему удалось замять это, так что в интернете ничего нет. Хотя чему я удивляюсь, сила денег безгранична.
Я не удержалась, и открыла одну из его фотографий, где он на курорте с девушкой. На ней он стоит в полный рост, в купальных шортах. Яркое солнце высвечивало рельефы подтянутой фигуры. Руки сложены на груди, на губах блуждает улыбка. Он смотрит на свою спутницу, немного снисходительно, как мне кажется, свысока. После того как я узнала его поближе, очень ближе, сейчас это фото открывается в другом ракурсе для меня. Если раньше я видела только поверхностно, видя альфа-самца, миллионера, вершителя судеб. То теперь вот различаю мимику его, и взгляд острый, и позу слегка напряжённую, словно между ним и девушкой разговор нелёгкий идёт.
Высокая брюнетка, стоит напротив, полностью открытая поза. Великолепная фигура, в крошечном бикини. Идеальные пропорции. Темные волосы, собраны в пучок, пухлые губы поджаты.
Да, их явно застали за выяснением отношений.
Интересно кто это? И присутствует ли она сейчас в его жизни?
От размышлений меня отвлекает стук в дверь. Я быстро сворачиваю окна на экране, и отзываюсь, приглашаю войти.
И это очередной курьер, с очередным сюрпризом от Назара.
Мой любимый кофе из ближайшей кофейни, в которую я хожу исправно, каждый день.
Мокко, с молочным шоколадом, и взбитыми сливками, и десерт пирожное Эстерхази, которое я себе позволяю очень редко. Всё это ставит передо мной улыбчивая девушка и выходит.
И вот вроде бы вернувшееся благодушие снова затапливает раздражением.
Вот зачем он так?
И если с тюльпанами, я ещё думала, что Назар просто угадал, то теперь уж понятно точно, навел справки.
Я поддаюсь гневному порыву, и, схватив телефон, набираю его номер. Он берёт через два гудка.
— Да Вик, привет, — голос сухой, деловой, и это немного меня сбивает.
Я выдыхаю.
— Назар, это конечно всё мило, но так не честно. Вероломно воровать информацию обо мне, подсовывать мне мои любимые вещи, выдавать за сюрпризы. Ты бы мог спросить, я бы тебе рассказала, что я люблю тюльпаны, и какой кофе я люблю, и когда у меня день рождения, и про цвет, и время года. Для этого люди и общаются. А ты, похоже, не представляешь уже по-другому, сразу нужно знать о человеке всё и сразу. Ну и как тебе? Всё выяснил? Не передумал? А может, есть моменты, которыми я не хочу делиться ни с кем! Это только моё. Для меня! А ты словно вор без спроса взял! — выдала на одном дыхании, вцепившись побелевшими пальцами в столешницу.
На том конце послышалась возня, и какие-то фразы, шуршание.
— Что, я не во время? — всё ещё в образе, спросила я.
— Немного, — коротко бросил он, — у меня совещание, и ты на громкой связи… была… и все мои подчинённые узнали много интересного, но всё уже хорошо, продолжай.
 
Я опешила от такой новости.
— Почему ты не остановил меня, и вообще…
— Хватит меня отчитывать Вик, я тебе не мальчик, — разозлился Назар.
— А ведёшь себя именно так, и прошу, давай закончим всё это.
— Что это?
— Всё это. Не надо меня очаровывать подарками, и вниманием, сюрпризами. Ничего не надо.
— Даже так? — процедил в трубку Назар. — Настолько я тебя разочаровал, что даже не достоин личного разговора. Ну что ж спасибо, что хоть не в сообщении это сказала.
Я почувствовала укол совести.
— Прости, так вышло, — уже тише добавила я.
— Всё в порядке, Птичка, я это заслужил, жаль только тебя не заслужил.
Я сглотнула ком. Почему-то почувствовав, вместо облегчения, разочарование и сожаление.
— Мне тоже жаль, — сказала напоследок и положила трубку.
Вот теперь можно поддаться на уговоры мозга и сдохнуть. Стало так паршиво, что остаток дня я провела в своём кабинете, забив на все обязанности, вяло отбиваясь от деятельных подчинённых, и сидела, зависнув в окно.
Я сожалела о поспешном решении. Причем сразу, как, только мы поговорили. Во мне просто жила обида, и жёсткий недосып. И потому что, от правильного решения не становиться так тоскливо, словно тебе кусок плоти выдрали. Правильное решение, приносит удовлетворение, даже через боль, как это было в моих прошлых отношениях. Тебе больно, но ты понимаешь, что больше никак, никуда, не за что. А здесь мне кажется, что мы ещё о стольком не успели друг другу сказать.
И на следующий день, мучимая, всё это время совестью, я вновь набираю Назара, я хочу извиниться, и чего-то ещё хочу, сама не знаю, просто надо поговорить с ним не по телефону, он прав. Хочу донести до него свои переживания, а там пусть сам решает, что делать.
Но Назар не берёт. И я тоскливо смотрю на тюльпаны, которые поселились в моей комнате, рядом с пионами. А бабочек мы выпустили, как я свои не начавшиеся отношения.
На работе встретила Фёдора, теперь очень учтивого, но так и не решилась задать не единого вопроса про Долохова, ограничилась рабочими вопросами.
А в обед Назар сам перезвонил. Я как раз закончила сверку отчётности и подумывала сходить на обед, как увидела его номер, так и не подписанный, просто цифры его запомнила, которые высветились на экране телефона. И зависла.
Раз вибрация, два вибрация.
Вытерла вспотевшую ладошку о юбку, и после третьего трепыхания трубки всё же приняла вызов.
— Да, — вышло пискляво.
Блин!
— Вика, ты звонила, у меня пропущенный от тебя, — его голос кажется мне уставшим, и вдали много шума.
— Да Назар, я звонила…
— Прости тебя плохо слышно, я сейчас в аэропорту, только, что приземлился в Москве.
— Ты улетел? — я даже не стала скрывать разочарования.
— Да, что-то случилось? — он говорил, громко перекрикивая гвалт, царивший на заднем плане.
— Нет, нет, всё нормально извини, что потревожила…
— Вика говори уже, — немного резко перебил Назар.
— Я просто хотела извиниться за вчерашнюю несдержанность, и думала встретиться и всё же поговорить…
— Поговорить, — переспросил Назар, — мы не достаточно поговорили, хочешь сказать?
Я молчала. Что тут скажешь, его самолюбие уязвлено.
— Вик, мне некогда, если у тебя всё, то мне пора, — отчеканил Назар в трубку.
— Всё, — выдохнул я и сглотнула.
— Тогда пока, — и он сбросил.
А я стояла и слушала гудки. И никак не могла прийти в себя.
Вот он настоящий Долохов, совсем, такой каким был при нашем знакомстве.
Жесткий, практичный, сухой.
Нужны ему мои извинения. Он уже и думать забыл обо мне. Это я тут совестью мучаюсь, а у человека работа, дела, его миллионерские. Я же вчера всё чётко обозначила, чего ещё спрашивается надо.
Всё Вика упустила ты свой поезд, меньше выпендриваться надо. Думала, услышит твой голос и растает.