Тень Королевы (ЛП)

Падме вежливо кивнула, конечно же, уже составляя списки сенаторов, которых следовало избегать, основываясь на тех, кто посмеивался над замечаниями Таргаппианца.
Наконец, она последовала за МариЕк в их транспорт, и вскоре все они были доставлены обратно в благословенную тишину сенатской резиденции, где их ждалА Версе.
- Итак” - сказала она. “Так плохо, да?”
- Позже, - сказала Мариек. - Дайте сенатору немного отдохнуть.”
- Нет” - ответила Падме. - Не позже. Нам вчетвером нужно кое-что обсудить.”
“Мы можем поговорить, пока убираем платье, - сказала Корде.  "Давай."
Пока Дормэ вытаскивала шпильки и ленты из ее волос и начинала расчесывать их, а Корде возвращала пурпурное платье на прежнее место в гардеробе, все трое рассказывали Версе о событиях этого дня, и та покорно записывала каждое слово.
“Я не добилась никакого прогресса со своей стороны, - сказала Версе. “Хотя я бы попросил вас пообещать мне, что вы никогда не будете читать передовицы из "Тринебулон Ньюс". Или в любом месте, на самом деле.”
“Не думаю, что у меня будет на это время, - сказала Падме. “Но я обещаю.”
“И что же нам теперь делать?- Спросила Корде. Она села в ногах кровати, и Версе убрала свой переносной письменный стол.
Падме повернулась и посмотрела на всех троих.
“Мы знали, что сенаторская политика будет другой”, - сказала она. “Но я не думаю, что кто-то из нас по-настоящему понимал, как много будет разницы до сегодняшнего дня.”
“Я еле-еле успевала за ним, а все подготовительное чтение делала сама, - сказала Корде. - Хотя за вечеринкой было немного легче следить.”
- Так мне сказала сенатор Бонтери, - сказала Падме. - Что настоящая работа делается на вечеринках, а не на полу.”
Дорме поморщилась, поняв, что Падме собирается сделать. Раздался тихий перезвон, и Версе подняла голову.
“Это твое расписание на завтра, - сообщила она.
“Я содрогаюсь при одной мысли об этом, - сказала Падме. Она помолчала, а потом продолжила: - Сила, которую я развила в себе, чтобы стать королевой планеты, заставит меня стать сенатором.”
- Не все, - преданно ответил Корде.
- Но некоторые из них ... - Лояльность Дорме была типично грубой.
“Я не могу быть так далеко, - сказала Падме. “Я не могу полагаться на веру людей в традиции. Я должна быть более доступной для своих коллег.”
“У тебя ведь не было коллег в качестве королевы."Версе вызвала новый личный профиль, проецируя изображение так, чтобы они все могли его видеть. “Так что я полагаю, что это самое простое место для начала. Это дополнение, а не замена.”
“Мы можем переделать образ Амидалы оттуда, - согласилась Падме. “Как она общается со своими коллегами-сенаторами и как действуют служанки.”
“Я думала о новых протоколах, пока бродила по вечеринке", - призналась Корде.
“И я могу сказать тебе, чего следует избегать” - добавил Версе.
“Я полагаю, что мы не можем просто сжечь весь Сенат и начать все сначала с системой, которая имеет смысл?- Спросила Дормэ.
“Я совершенно уверена, что это было бы предательством, - сказала Падме. “Нам придется работать с тем, что у нас уже есть.”
 Глава 8 
 
Никогда еще Сабэ так сильно не желала глубокого покоя озера НАБУ, как сейчас. В течение шести недель она была Тсабин, новой жительницей Мос Эспа, одного из космопортов, разбросанных по поверхности Татуина, со своим партнером Тонрой, чье собственное имя было достаточно не-НАБУ, чтобы пройти мимо. После безжалостных солнц, безжалостного ветра и безжалостного песка пустынной планеты она тосковала по дому. Все, что она планировала сделать на Татуине, пошло наперекосяк почти сразу же, как только она приземлилась, и с тех пор она пыталась выровнять свой курс, но без особого успеха.
Местные преступники не доверяли ей, потому что она была слишком молода. К тому времени, когда она поняла—слишком поздно—что на Татуине зарождается освободительное движение, они больше не доверяли ей, потому что она пыталась войти в контакт с преступниками. Только продавцы разговаривали с ней, а Сабе они казались слишком отвратительными, чтобы выносить их присутствие. Плюсом всего этого фиаско было то, что капитан Тонра оказался достойным спутником жизни. Она подозревала, что это было потому, что он хотел ей понравиться, и по большей части это срабатывало.
 
У них был маленький домик на одной из бесчисленных боковых улочек Мос Эспы. Она была тесной, неудобной и не совсем здоровой. В самые мрачные моменты Сабе успокаивала свою уязвленную гордость, напоминая себе, что она не застрянет на Татуине навсегда. В основном это лишь еще больше укололо ее совесть: у многих не было такого выбора.
Это были те люди, которым она пришла помочь, и это были те люди, которых она, по большей части, подвела.
Дверь скользнула в сторону, и Тонра нырнула внутрь. Он был одет довольно скромно, как и она, но в руках у него был рюкзак.
“Пора,” сказал он..
Она глубоко вздохнула, вызывая личность Тсабин, и последовала за ним на ослепительный солнечный свет. Она жалела, что у нее не было больше времени, чтобы оправиться после аукциона, на который Тонра смог обманом пробраться, но это тоже была эгоистичная мысль: она чувствовала только ярость и разочарование. На карту было поставлено гораздо больше.
Они быстро добрались до космопорта, где стоял их второй грузовой корабль. Их ждал рядом с пандусом их купленный груз.
Они все еще были скованы цепями.
Сабе показалось, что она вот-вот взорвется от гнева, дав Татуину еще одно солнце. Ее охватила ярость—на саму себя, на эту отвратительную систему, на все вокруг.
“Займись предполетной подготовкой, - сказал Тонра, положив руки ей на плечи. Он позволил ей увидеть свою собственную ярость, тлеющую не менее интенсивно, чем ее, но направленную в другое русло. “Я сам о них позабочусь.”
Смотритель вложил ей в руки кольцо управления и был достаточно умен, чтобы ничего не сказать. Она почти бежала вверх по трапу в кабину пилотов, не в силах смотреть на людей, которые молча стояли на платформе.
Покончив с проверками, Сабе заскрежетала зубами, глядя в иллюминатор, пока Тонра вел последних пассажиров вверх по трапу в транспорт. Большинство из них были напуганы—и она не могла их винить— - но сейчас она была не в том настроении, чтобы быть нежной. Тонра хорошо разбирался в таких вещах, поэтому она оставила его в покое, а сама трижды проверила их запасы и карту маршрута.
Двадцать пять душ. Это было все, что ей удалось спасти. Это было лучше, чем ничего, но все равно этого было слишком мало, и это грызло ее. Их заменят только на двадцать пять новых.
У Татуина была странная экономика, основанная на воде и преступности, причем последняя была гораздо более прибыльной. Железный контроль хаттов над контрабандой и торговлей людьми был невозможен для двух людей, которые оба были новичками на планете.
“Все в порядке, - сказал Тонра, усаживаясь в кресло второго пилота. “Ну что, мы готовы?”
- Почти,” ответил Сабе. Конечно, было бы проще, если бы у них был другой пилот, а не они сами, но грузовое судно, на котором они летели, было ничем не примечательным, и не было никого, кому они могли бы доверять—или кто доверял бы им.
Грузовой корабль поднялся в воздух и направился прочь из атмосферы Татуина. Как только они оказались в чистой пустоте космоса, лаборатория установила координаты планеты в секторе Чоммелл. Каролинус был почти так же богат, как и сама НАБУ, и всегда стремился нанять сельскохозяйственных рабочих. Один-два сезона за хорошую зарплату, и люди, которых они “спасли", смогут отправиться туда, куда им заблагорассудится.
 
“Я посылаю сообщение Яне” - сказал Сабе. “Она встретит нас там и позаботится о тех проклятых следящих чипах, которые они были вынуждены носить с собой.”
Она несла контрольное кольцо на поясе, и ей казалось, что оно обжигает ее. Навигационный компьютер сообщил, что его расчеты завершены. Тонра открыла комм, чтобы сделать объявление по всему кораблю.