Леонард и Голодный Пол

Он попытался вернуться к работе. Гладиаторы. Их дети. Думай, Леонард, думай. Но всякий раз, стараясь сосредоточиться, он снова отвлекался на воспоминание о каком-нибудь своем промахе. Он даже не спросил, как ее зовут. Каким надо быть самовлюбленным невежей, чтобы забыть протянуть девушке руку и спросить, как ее зовут! Идиот! Он не удосужился и свое-то имя назвать. Сказал только, что он не Марк Бакстер, что справедливо относительно всех людей, кроме самого мистера Марка Бакстера, бакалавра образования. И он ничего не спросил о ней самой. Как мама говорила? «Леонард, если хочешь подружиться с человеком, спрашивай его о нем самом».
Не исключено, что, если бы его предупредили, он справился бы лучше. Если бы он заранее знал, что сегодня — тот самый день, когда девушка, настоящая девушка, возможно даже привлекательная, с ним заговорит и станет с ним шутить, он бы как-нибудь приготовился. Не пришел бы на работу в пижаме. Надел бы красивую рубашку или, как всякий успешный человек, набросил на плечи джемпер, завязав рукава узлом. Побрился бы как следует или, на худой конец, отрастил бы ровную щетину или даже настоящую бороду, как у многих ребят в офисе. Тут он посмотрел на свою обувь — черные ботинки-броги в сочетании с джинсами! Боже мой!
Не в первый раз ему захотелось, чтобы в его жизни была клавиша «отмена». Хорошо было бы, если бы девушка увидела его в самом лучшем варианте. Он всегда чувствовал, что шансов понравиться женщинам у него немного, но в его лучшие дни — в новом костюме, со стрижкой и после хорошего ночного сна — какая-нибудь терпеливая девушка могла бы счесть его приемлемым, если бы разглядела за всем, что в нем есть наносного, задатки кандидата в бойфренды. Пусть не законченный образчик, но все же с потенциалом. Хорошо, если бы она окончила среднюю школу с совместным обучением мальчиков и девочек. Если она ходила в школу только для девочек, то все, ему конец. Выпускницы такой школы ищут идеального мужчину, своего идеального мужчину. А отношение к мужчине девочек из школ с совместным обучением формулируется так: «Дайте мне материал, с которым можно поработать». Он был как раз таким материалом. Славная, добросердечная девушка, вероятно, сотворила бы с ним чудеса. И ее подружки спрашивали бы: «Где ты такого нашла? У него есть братья?» И хотя в общении с девушками Леонарду не хватало уверенности, у него всегда была надежда. Он видел множество девушек и считал, что они другого поля ягоды, но вместе с тем он видел и немало пар, в которых девушка, счастливая девушка, держала за руку парня, который был одного поля ягодой именно с ним. Парень выглядел вполне прилично и, возможно, вызывал у девушки улыбку или спокойную уверенность в себе. Нужно просто получить к ней доступ, и она даст тебе шанс. Шанс узнать ее ближе. Не надо ее отпугивать — он знал, что такое не в его характере, — и хотя бы со временем она, быть может, отнеслась бы к нему с теплотой, стала бы присматриваться к нему и в конце концов поняла, что именно он ей и нужен.
Леонард перевозбудился. После длительных периодов, в которых не было места девушкам, в нем теперь начали пробуждаться романтические чувства со всей их безумной физиологией. Это становилось мучительным. И физически неудобным: внутри колотилось все, чему положено колотиться согласно генетической программе, а его несчастная ранимая личность чувствовала себя раздавленной.
В тот день Леонард мало что смог написать о римлянах. Он ушел пораньше, чтобы встретиться с Голодным Полом, которому было велено срочно купить костюм для свадьбы Грейс — «до заката», как он выразился, — а поскольку в пятницу магазины открыты допоздна, Леонард предложил составить другу компанию и помочь с выбором.
Одним из следствий отсутствия у Голодного Пола мобильника было то, что он всегда приходил вовремя. Можно было договориться с ним о встрече через полгода в определенное время в определенном месте, и без всяких напоминаний или отмен в последнюю минуту он явился бы вовремя куда следовало. Леонард пришел раньше, но Голодный Пол его уже ждал. Они решили направиться в «Маркс и Спенсер», где Леонард покупал себе костюм на похороны матери, который планировал надеть и на свадьбу, правда с галстуком другого цвета.
 
— Ты примерно представляешь, какой костюм хочешь купить? — спросил Леонард.
— Наверное, просто посмотрю, какие у них есть. Будем надеяться, найдем что-нибудь, нормально сидящее. У меня размер нестандартный.
— Ты когда последний раз покупал костюм?
— Ну, если не считать ги для занятий дзюдо, то это первый.
— Хотя бы свой размер знаешь?
— Понятия не имею. Обычно у рубашек, которые подходят в плечах, слишком длинные рукава, а брюки если годятся по длине для моих коротких ног, то не застегиваются на поясе.
— В ателье это называют «проблемой орангутанга», — подсказал Леонард. — Давай попросим, чтобы тебя измерили.
Они огляделись в поисках продавца, вспомнив те далекие дни, когда магазины набирали персонал в залы продаж для помощи покупателям. Мимо них проносились разные пожилые женщины в черной униформе и с именем на бейджике:
— Извините, я занята с клиентом.
— Извините, у меня перерыв.
— Извините, я здесь не работаю.
Пришлось соображать самим.
— Какой цвет ты предпочитаешь? — спросил Леонард.
— Не темно-синий, потому что такого цвета моя почтальонская форма. Не черный, потому что тогда я буду похож на музыканта из ска-группы. Не коричневый, потому что буду похож на учителя. Может, серый или даже темно-серый?
Оказалось, Голодный Пол уже успел все продумать.
— Как тебе этот в тонкую полоску? — спросил Леонард.
— Нет, тонкая полоска не для торжественного случая, а для работы в офисе. Кроме того, тут полоска белая. Другой вид.
— Вот это да! — сказал Леонард. — Я, честно говоря, думал, что ты в этих делах безнадежен. Откуда такие сведения?
— Мама, наверное, тоже так думает. Но здесь не требуется особых познаний. Мужские костюмы разнообразием не балуют, а я люблю смотреть, что делается вокруг, так что постепенно начинаешь замечать, кто во что одет, даже если тебя костюмы не интересуют. Давай примерим вон тот, темно-серый.
Голодный Пол надел костюм, но потерпел фиаско из-за своих пропорций.
— Как думаешь, можно его где-то выпустить, а где-то подогнуть? — спросил Леонард.
— Хочешь сказать, он сидел бы идеально, если бы размер был другой. Погоди, вон идет сотрудник магазина.
Голодный Пол заприметил продавца, похожего на одиннадцатилетнего ребенка. По нему сверху донизу шла надпись «Склад».
— У вас есть такой же, но другого размера? — спросил Голодный Пол.
— Вроде бы только то, что на вешалках, — ответил парень.
— А что же тогда у вас на складе? — сурово поинтересовался Голодный Пол тоном контролера по качеству.
— Может, там есть и другие, но надо проверить, — предложил парень в стиле Магомета, идущего к горе.
— Будьте добры, сначала измерьте меня, чтобы вы туда не зря сходили. Это быстро, — попросил Голодный Пол.
Продавец извлек сантиметровую ленту и принялся измерять Голодного Пола каким-то своим особым методом, который, видимо, придумал в ту самую секунду.
— Э-э-э, я бы сказал, длина пиджака девяносто два сантиметра, а брюк — девяносто шесть с половиной, — предположил он, выдав размеры инопланетного существа.
— Пожалуй, мы лучше походим и посмотрим. Но в любом случае — спасибо, — ответил Голодный Пол.
Молоденький продавец скрылся за двойными дверями, чтобы продолжить свое взросление.
Благодаря своей методической настойчивости Голодный Пол ухитрился найти прекрасный серый костюм — пиджак в плечах сидел как влитой, и брюки, если их немножко подогнать, тоже подойдут. Выглядел Голодный Пол вполне прилично, хотя любой, кто примеряет костюм, стоя в носках (с торчащими из-под брюк пальцами), не может, как это ни печально, произвести особо яркого впечатления.
— А рубашка какого цвета? Может, голубая? — спросил Леонард.