Та ещё штучка (СИ)

Вот так вот. Не успела моя нога ступить на питерскую землю, как меня с головой накрыли воспоминания, проблемы, муки совести, и чего-чего, а улыбаться мне точно не хотелось. Лишь морщиться в недовольстве и беспокойстве.
Филатов взял меня за руку. Я в первый момент нервно дернулась, вернулась от своих воспоминаний к действительности, а вот на Ивана Олеговича взглянула в недоумении. Он мой взгляд встретил, но своей руки от моей так и не убрал. И я поняла, что протестовать бесполезно. Обернулась на сына, того за руку крепко держала Тая, и я успокоилась. Наши вещи лихо подхватил Михалыч, и мы направились за ним по перрону.
- Ты не рада возвращению в Петербург? – спросил меня Филатов, усмехнулся.
А я не стала ему отвечать. Если честно, в этот момент я шла и раздумывал над тем, было бы удачным решением, если бы Тая с Гришей взяли и потерялись в вокзальной суете и сутолоке? Потерялись, ушли, сбежали… Чтобы им не пришлось присутствовать при дальнейшем развитии событий. Вот только, куда им бежать? Пожилой женщине с ребенком. Без связей, знакомых, денег и документов?
Мне казалось, что от безысходности я задохнусь. Снова на сына оглянулась. Гриша выглядел спокойным, даже воодушевленным. С любопытством поглядывал по сторонам, крутил головой, иногда указывал на что-то рукой. А ведь это всего лишь вокзал. Наверное, Тая была права, и я слишком долго прятала мальчика в деревне, в тишине, подальше от больших городов. Для Гриши сейчас даже железнодорожный вокзал кажется чем-то удивительным. Стало немного горько.
На стоянке нас встречали два автомобиля. И мужчины солидной комплекции, совсем не выглядевшие питерской интеллигенцией. Одному из них Филатов даже руку для приветствия подал. А мне сказал:
- Садись в машину. Гриша с Таей поедут в другой.
Я тут же схватила сына за руку и притянула к себе.
- Они поедут со мной.
- Сима…
- А лично ты можешь ехать в той машине. Или бежать рядом, мне все равно. Я хотя бы от тебя отдохну, - огрызнулась я в итоге, и сама дернула ручку на двери машины сзади. Помогла Грише забраться в салон.
Я знала, что мужчины за моей спиной переглянулись, но промолчали. Я тем временем тоже села на заднее сидение, вслед за Таей, и захлопнула дверь. Мне было абсолютно безразлично, что и кто подумает. Я свою семью от себя на шаг не отпущу.
Конечно же, Филатов меня без своего присутствия не оставил. Уже через пару минут сел на переднее сидение. Ничего другого я, между прочим, от него не ожидала. От таких, как он, одной просьбой не избавиться.
Мы выехали со стоянки, Гриша буквально лег на руки Таи, прилипнув к окну, а я, в конце концов, не выдержав, задала беспокоящий меня вопрос:
- Куда мы едем?
Филатов помолчал, и я была уверена, что он молчит специально, чтобы поиграть на моих нервах. Затем он хмыкнул.
- Ты от самого дома меня не спрашивала. А теперь решила полюбопытствовать?
Мне очень много хотелось сказать ему в этот момент. Невероятно много. Например, пообещать ему, что, если всё сложится плохо, и с моей семьей что-то случится, я его из-под земли достану. Если понадобится, мертвая поднимусь. Но Грише подобных речей слышать точно было не нужно, поэтому я только вздохнула, а Ивану коротко ответила:
- Да.
- Тогда я тебя успокою тем, что ждать осталось недолго. Скоро сама всё узнаешь.
В ответ на это я могла только зубами скрипнуть от негодования, но Филатов обернулся ко мне с переднего сидения, взглянул с интересом.
- Ты ведь давно догадалась, я прав?
- Какая разница, о чем я догадываюсь? Я знать хочу.
Он улыбнулся, чуть мстительно.
- Скоро узнаешь. – И тут же добавил: - Не бойся.
С каким бы удовольствием я вцепилась в его наглую физиономию. Ногтями. Благо, что маникюр позволял. Но Иван прекрасно знал, что опасаться ему нечего. Даже руку протянул и потрепал Гришу по волосам, при этом продолжая смотреть мне в глаза.
Мы замолчали, надолго. Я смотрела в окно, прислушиваясь к голосу сына. Тот без конца задавал какие-то вопросы, и я, признаться, не сразу поняла, что отвечает ему в основном Филатов. Что-то рассказывает, что-то показывает, а Гриша внимательно слушает, задает вопросы и даже смеется. А я смотрела в окно, пытаясь понять, куда нас везут. Надо сказать, не удивилась, когда поняла, что путь наш лежит в пригород. Наверняка, в какой-нибудь дом за высоким забором. Очень удобно, подальше от чужих глаз, да и сбежать оттуда пленникам проблематичнее. Меньше людей вокруг, меньше транспорта, меньше вероятности, что кто-нибудь придет на помощь.
 
В принципе, мои догадки оказались верны. Наш маршрут закончился в поселке закрытого типа, за высоким кирпичным забором, правда, был не таким уж впечатляющим, как можно было ожидать. Дом, как дом. Два этажа, черепичная крыша, размерами не поражал. Правда, газон вокруг дома был идеально подстрижен, а во дворе бассейн под стеклянным куполом, от которого красиво отражались солнечные лучи. Солнце светило и жарило с того самого момента, как мы сошли с поезда, и это казалось безумно странным. Я с детства воспринимала Петербург романтично-печальным городом в тумане легкой измороси.
Гриша подергал меня за руку.
- Мама, смотри, бассейн!
- Вижу, милый.
- Мне можно в нем купаться?
Я тихонько вздохнула и негромко проговорила:
- Скоро узнаем.
Я стояла на мощеной дорожке, продолжая прижимать к себе сына, и с тревогой смотрела на незнакомый дом. Мне казалось, что он смотрит на меня. И вот-вот разинет свою пасть, и сожрет меня. Было жутко страшно, сердце в груди взволнованно скакало, вызывая по-настоящему болезненные ощущения, и не давая сосредоточиться на том, что происходит вокруг меня.
- Сима, - услышала я голос Ивана словно через вату в ушах. Не знаю, чего он от меня хотел, но я даже не повернула головы в его сторону, не взглянула, а всё потому, что в этот момент входная дверь дома открылась и на широком крыльце появился мужчина. Сделал несколько шагов, приглядываясь к нам, спустился на пару ступенек и снова остановился. Продолжал смотреть. И я понимала, что смотрит он на меня. Потому что я смотрела на него, и никак не могла отвести глаз.
Конечно, я его узнала. Почему бы и не узнать? Не так много лет прошло, не пятьдесят же, в самом деле. Я бы сказала, что выглядел он очень даже хорошо, браво так, подтянуто. Не смотря на возраст под пятьдесят и немаленький тюремный срок за плечами. Но особых отпечатков пережитых страданий в неволе в Соболевском я не разглядела. Конечно, если у меня будет больше времени, я окажусь к нему в непосредственной близости… А так, разве что седины в его волосах прибавилось, да фигура стала чуть более грузной, чем я помнила. А в остальном, всё тот же Саша Соболевский. Странным показалось даже то, что я мысленно его так назвала, этого взрослого, многое повидавшего мужчину. А ведь когда-то его имя в столь фамильярной манере с легкостью слетало с моего языка.
Значит, всё-таки Соболевский.
Что ж, это не самое ужасное из моих предположений, но успокаиваться явно рано. Кто знает, что у этого человека на уме. Он же как уж. Или хуже, паук. Самый настоящий паук. Вот и сейчас приближается ко мне, а сам, кажется, уже готов выпустить свою паутину, чтобы вцепиться в меня. Чтобы я никогда не смогла вырваться. По крайней мере, до того момента, что ещё буду ему нужна.
Соболевский шел по дорожке, прямиком ко мне, и я видела, насколько серьёзное выражение на его лице. А потом в одно мгновение он словно передумал, и его губы растянулись в улыбке.
- Сима, как я рад тебя видеть, - произнес он, а мне потребовалось несколько секунд, чтобы решить, как и что ему ответить. Говорить о том, что я не рада видеть совсем, я не стала. Хотя, возможно, это можно было прочитать по моему лицу.
 
Я решила быть вежливой и сказала:
- Здравствуй, Саша.
Его улыбка на одно короткое мгновение стала шире и более живой. И он повторил за мной:
- Здравствуй, Саша. Раньше ты всегда так со мной здоровалась. – Я промолчала, а его взгляд остановился на лице Гриши, который приглядывался к незнакомому человеку с любопытством и детской настороженностью. – Надо же, - проговорил Соболевский, - а я, признаться, в первый момент не поверил. Он просто копия Лешка.