Право первой ночи для генерала драконов (СИ)

Толстяк поднял вышивку, прищурил глаза и начал внимательно рассматривать.
Тишина в лавке стала давить на уши. Казалось, было слышно, как мучительно медленно
тянется время, как пыль оседает на старые полки.
— Сойдет, — пробормотал толстяк наконец, бросив вышивку обратно на прилавок, как
будто она была ничем не лучше обычной тряпки. — Дам несколько серебрушек.
Да вот горсть медяков в придачу.
  
Я кивнула, не в силах возразить, и опустила взгляд, стараясь не смотреть, как он
отсчитывает деньги. Когда серебряные монеты с тихим звоном упали на стол, я сразу же
схватила их, чувствуя их холодный вес в ладони.
— Ну че? — пробасил ростовщик, поглядывая на деда. — Считай, малой, нормальная
цена, не обманул.
— Да, спасибо, — пробормотала я, хотя толком и не знала, на сколько это тянет.
Когда мы с дедом вышли на улицу, я нервно потерла пальцами монеты в кармане и, собравшись с духом, тихо призналась:
— Я... не очень разбираюсь в деньгах. Мы с мамкой жили бедно. В основном огородом да
шитьем выживали, обменивали продукты и вещи. А цены в большом городе... они ведь, наверное, совсем другие.
Дед понимающе кивнул, взглянув на меня с сочувствием:
— Ну, с таким набором монет ты не пропадешь. За одну серебрушку прикупишь себе пару
штанов и рубаху, недорогих правда, зато по размеру. Одна серебрушка —это сотня
медяков, а за десяток медяков можно снять комнату в таверне с ужином.
Так что заначка у тебя теперь приличная. Только смотри, не трать понапрасну. И ты мне, кстати, так и не сказал: зовут-то тебя как?
Я густо покраснела, осознав, что в самом деле так и не представилась. Понятное дело, настоящее имя не скажу, раз уж он принял меня за парня, но любое пацанячье можно
было бы выдать еще в телеге.
— Простите, забыл. Я Лан, — вымученно улыбнулась я.
Он лишь кивнул, принимая мое имя. Мы двинулись дальше по улице, дед болтал без
умолку, рассказывая про хозяйственные дела и про то, как лучше не тратить деньги на
ерунду, и где можно купить недорого одежду, предметы личной гигиены, а где
расположен небольшой продуктовый рынок, где все в основном хорошего качества и за
адекватную цену.
Тарин вел меня по узким улочкам, оглядываясь на людей, толпящихся возле лавок.
В городе царила суета — крики торговцев, шорохи шагов, звон монет. От всего этого у
меня кружилась голова, но дед уверенно шагал вперед, пока мы не подошли к старой
таверне с облупившейся вывеской.
Она оказалась тем, чего я ожидала: не слишком чистая, но и не совсем уж грязная.
Местная публика была под стать — от рабочих до явно пропивших все забулдыг.
Зато здесь вкусно пахло тушеным мясом и дымом от камина. Дед, мимоходом
поздоровавшись с парой человек, провел меня внутрь и сразу направился к хозяину. Тот,
угрюмый мужчина с большим животом и густой бородой, протирал стаканы за
прилавком.
— ЭЙ, Томас! — Дед махнул рукой. — Племянник мой, Лан. Работу ищет, бедолага.
Рукастый, смышленый парень, не прогадаешь, если возьмешь его на работу.
Хозяин недовольно прищурился, оглядел меня с ног до головы, явно не в восторге от
такой перспективы. От этого взгляда мне захотелось уйти прямо сейчас. Однако я крепко
держалась и опустила глаза в пол.
— У меня работников хватает, да и куда мне такого дохляка? Ни лошадь посетителю
взнуздать, ни картоху с телеги выгрузить, — проворчал Томас. — Да и с оплатой туго... сам
видишь, еле концы с концами сводим.
Дед не сдавался. Он наклонился ближе и заговорил почти шепотом:
— За тобой должок! Уже забыл, как только открыл таверну и не знал здесь ни кому
довериться, ни где ту самую картоху взять не прогнившую да за нормальную цену?
Неужели так быстро забыл добро? Всего-то и прошу пацана пристроить к делу.
Хозяин нахмурился, но потом, вздохнув, нехотя сказал:
— Могу предложить разве что койку и еду. А заработок... если клиенты что оставят в виде
чаевых, то его. Ну и так и быть, если впрямь такой хороший работник и выручка за вечер
будет хорошая — накину пару медяков сверху.
— Это ж грабеж! — воскликнул дед, брови его взлетели вверх. — Где это видано —такие
скотские условия? Да в другом месте...
— В другом месте и ищите, — холодно перебил хозяин. — А у меня что есть, то есть.
— Тьфу! Не ожидал от тебя, Томас, — проворчал Тарин с явным осуждением и, повернувшись к двери, махнул мне рукой: — Айда, Лан, не последняя таверна на свете, найдем еще куда тебя пристроить...
Но я, почувствовав, что времени у нас немного, выпалила:
— Мне подходит!
Оба — и дед, и хозяин — уставились на меня, как на сумасшедшую.
— Чего? — Дед нахмурился. — Ты уверен? Лан, я понимаю, что вы с матерью
довольствовались малым, но это нелюдские условия. Уверен, если поискать хорошо...
— Тарин, ты сам знаешь, что не сезон, да и торговые караваны сейчас идут другими
дорогами, а народ из округи, кто не успел дотемна покинуть город, предпочтет
переночевать по знакомым, дабы не платить лишнюю копейку —поморщился Томас. —
Или ты думаешь, что я со зла не хочу его брать и предлагать, нормальную оплату труда? В
элитных тавернах и элитные работники. Парнишку с улицы никто не возьмет. Я и сам-то
соглашаюсь лишь потому, что не сегодня-завтра еще одну мою девку обрюхатят, работать
станет совсем некому.
На этих словах он указал подбородком вглубь зала, где розовощекая хохотушка в фартуке
подавальщицы сидела на коленях работяги, который с интересом заглядывал ей в
декольте.
— Да что ж такое... — проворчал Томас себе под нос и, оставив нас, решительно двинулся
в их сторону. До нас донесся его сердитый голос: — Кларисса, я сколько раз говорил, что
обслужить посетителя — это принести ему пожрать и выпить? Все остальное решай, хотя
бы когда Катрина или Маришка в зале. Где они, кстати?
Почему я их сутра еще ни разу не видел?
— Не сердись, они на полчаса отлучились на ярмарку, там торговцы завезли бусы и ткани
из самой столицы! — виновато потупившись, ответила девушка, умудрившись при этом
стрельнуть лукавым многообещающим взглядом на того самого посетителя.
Томас сердито прошипел себе что-то под нос и, кипя от злости, вернулся к нам.
— Ну, что надумали? Готов идти ко мне на моих условиях? — хмуро бросил он мне, и я
под недовольным взглядом Тарина быстро закивала.
— Кларисса примет заказ и все тебе расскажет по обязанностям, а у меня сейчас мясо
сгорит к бесовым детям! — выдохнул он и умчался куда-то в сторону кухни, откуда слегка
тянуло горелым.
— Ох, Лан, ты уверен, что стоит? Томас хороший мужик, но я сам не ожидал, что у него
сейчас дела не очень, — расстроенно покачал головой Тарин.
— Ничего, прорвемся. Сами же сказали, моя новая жизнь начнется как надо. Я вам верю и
вашему другу — главное, что не обманет и человек хороший. А остальное приложится, —
искренне улыбнулась я. — Спасибо вам и так за помощь. Вы же на ярмарку спешили. А со
мной уже сколько времени потратили...
Дед тяжело вздохнул, почесав затылок.
— Ладно, прав ты, малец. Если домой вернусь с этими же мешками, бабка меня прибьет.
Он посмотрел на меня с теплотой, положил руку мне на плечо и сказал:
— Удачи тебе. Не пропадай.
Стоило Тарину только выйти за дверь, как вернулся Томас из кухни, смерил меня
очередным хмурым взглядом.
— Не ушел-таки? Ладно уж. Честно говорю: тебе повезло, что парень, девку не взял бы. С
тобой хоть не будет проблем по отстаиванию чести и побегов на ярмарку за бусиками, тьфу! Но будешь плохо работать, выгоню взашей! — пригрозил он.
Я невольно сглотнула. Как раз собиралась сообщить, что Тарин перепутал меня с моим
братом Ланом, а так-то я девушка... Кхм. Что уж, Лан так Лан. Может, оно и к лучшему. В