Привкус мака в темноте (СИ)

Пара минут тишины и спокойствия оказали целительное воздействие на Яна. Они помогли ему немного вернуться в себя. По крайней мере, осознать, что его уже некоторое время не трогают. Мучительная режущая боль ещё чувствовалась в заднем проходе, но это были всего лишь остатки.
Громкий, внезапно раздавшийся чпокающий звук заставил Яна задержать дыхание. Он напрягся всем телом, пытаясь расслышать, что происходит за его спиной. К чему теперь готовиться?!
  
Послышался лёгкий смешок, и что-то густое, холодное потекло ему прямо между ягодиц. Мужчина всё-таки соизволил взять гель. Раздражённые мышцы немного успокоил холод. Но облегчения юноша не испытал, наоборот, с ужасом представил, что в него засунут следующим, раз понадобилась смазка. Но, вопреки ожиданиям, измученного ануса снова коснулись пальцы. На этот раз аккуратно, почти нежно, не спеша вторгнуться внутрь, а постепенно массируя дырочку, размазывая вокруг неё гель. Вот только подобные ласковые прикосновения Ян возненавидел ещё больше. Боль подтверждала, что это насилие, напоминала, что он сопротивляется. От неё хотелось спастись, в отличие от касаний, приносящих облегчение. Впрочем, мысли парня не могли повлиять на происходящее.
Тем временем, палец мучителя, захватив побольше смазки, плавно толкнулся в анус и вошёл внутрь тела на всю длину. Ян оцепенел, сжимая зубами резиновый цилиндр и визгливо мыча. Боли он не почувствовал, напротив, прохлада от геля приносила только приятные, заживляющие ощущения, но все они потонули в безмерном отвращении, накрывшем в этот момент парня с головой. То, как легко палец вошёл, как спокойно подался назад и снова вперёд, как свободно к нему присоединился второй, как скользят они уже вдвоём, шевелясь и растягивая анус, вызывало у Яна только мерзость. Всё происходящее было ему до невозможности противно. Тело юноши передёрнуло. Ему до тошноты захотелось избавиться от посторонних предметов в заднем проходе, но чужие пальцы продолжали, легко скользя, трахать его в зад, постоянно наращивая темп.
Вторая рука мужчины прошла между столом и бёдрами Яна, нащупала вялый член и принялась наглаживать его, пытаясь возбудить. Куда там! Юноша, потонувший в отвращении, не чувствовал ни грамма желания. Непонятно, на что рассчитывал Август, теребя его половые органы, атакуя при этом анус. Парень просто продолжал мычать и всхлипывать, ещё сильнее сжимая зубами кляп и молясь, чтобы итальянец побыстрее пресытился в своих безумных играх.
— Так не пойдёт, малыш, — Август внезапно заговорил, чем заставил свою жертву сжаться от страха. — Неинтересно, если ты будешь сопротивляться только мне. Хочу, чтобы твоё тело тебя тоже помучило.
Ян не сразу понял, что имеет в виду мужчина. Чего он хочет?! Но при следующем шевелении пальцев Августа, юноша коротко вскрикнул от неожиданности. Словно по каждому нерву пробежали разряды тока, отозвавшись слабым жаром внизу живота. От шока парень широко раскрыл глаза. Слёзы на них мгновенно просохли. Он не мог сообразить, что сейчас было. Август, изменяя траекторию, немного согнул пальцы, добавил к ним третий, и снова задвигал ими. Новые разряды, словно лавины, обрушились на парня. К его непередаваемому ужасу, они действительно вызвали естественную физиологическую реакцию, а вслед за ней желание.
— Гхэ-эт! — Ян, зажмурившись, замотал головой, пытаясь сказать «нет».
Отвращения он не утратил, но теперь оно перемешалось с разгорающимся против воли возбуждением. Член юноши с готовностью поднимался, уже охотно отзываясь на прикосновения к себе. Нестерпимая похоть растекалась по каждой клеточке, заставляя Яна считать себя до омерзения грязным, ненавидеть себя не меньше, чем итальянца, пытаясь подавить глухие стоны, но при этом, теряя разум, желать кончить.
И именно в тот момент, когда увеличившийся орган уже готов был к тошнотворной, но долгожданной разрядке, мужчина быстро сжал его ладонью у основания.
— Умгх… — непроизвольно вырвалось у парня от боли и неудовлетворения.
Там, где сжимал итальянец, начала появляться тонкая верёвка, стягивающая член с точно такой же силой.
— Забавно, что мы иногда не в силах приказать собственному телу, правда? Во сне даже никакой наркотик не нужен.
«Он… давил на простату, — терзаемый смесью всех ощущений, Ян с трудом смог догадаться, почему вдруг возбудился. — Тварь! А поскольку это сон, и он здесь хозяин, то наверное усилил эффект… Ненавижу!»
Ян невольно дёрнул бёдрами. Он прекрасно понимал, что при нынешних обстоятельствах его желание кончить — верх мерзости и только на потеху мучителю, но не смог ничего с собой поделать. Физиологические потребности вышли на первый план, став жизненно необходимыми. Они нисколько не заглушали душевных мучений, только усиливали их, не подчиняясь слову рассудка. Напряжённому, жаждущего разрядки члену всё больнее и больнее. К тому же Август продолжал трахать юношу в зад пальцами, надавливая на простату.
Ян снова застонал, широко раскрыв рот, даже не замечая, что с кляпа к полу потянулась тонкая ниточка слюны. Август вновь принялся теребить его ствол, и с каждым новым движением похоть Яна всё больше походила на животную, инстинктивную. Когда же итальянец наконец-то соизволил вынуть пальцы из заднего прохода и отпустить пенис, Ян издал невольное мычание. Только юноша и сам не взялся бы сказать, что оно обозначало: неудовлетворение или мольбу остановиться.
Тихое звяканье металлической пряжки и звук расстегиваемой молнии за спиной вывели его из затуманенного состояния. Парень прекрасно понимал, что Август расстегивает и какое действие последует дальше. Если у него только что мысли и желания раздваивались, то сейчас сошлись воедино. Он абсолютно не хотел, чтобы в него мужчина засовывал член. Это окончательно уничтожит Яна.
Собрав последние остатки сил, парень снова завырывался, да так яростно, словно от этого зависела его жизнь. Но, к сожалению, абсолютно безрезультатно: верёвки держали крепко. Чужие руки неумолимо, в очередной раз, раздвинули его ягодицы. Твёрдый, объёмный орган без труда проскользнул в хорошенько разработанный и смазанный задний проход.
Ян застыл, чувствуя, как его заполняют изнутри. Судя по глубине проникновения и тому, как растянулся анус, член итальянца значительно превышал размер трёх его пальцев.
Август медленно толкнулся вперёд, погружаясь на полную длину. Ян взвыл не своим голосом от душевной боли. Физической он не ощутил. От отвращения крупная дрожь сотрясла тело юноши, когда мужчина подался чуть-чуть назад и снова толкнулся вперёд, обхватывая его бёдра руками.
— М-м-м… — довольно простонал Август, повторяя толчки, но немного увеличивая их силу. — Ты такой узкий, малыш… Как хорошо.
Ян не мог с ним согласиться. Пока мучитель наслаждался, насилуя его, он бился в истерике, громко мыча и всхлипывая. Слёзы снова брызнули из глаз. Член, стоявший до этого колом, без стимулирования начал опадать, приходя в естественное состояние.
Двигаясь, итальянец выходил почти полностью, оставляя внутри только начало головки, но тут же вновь погружался на всю длину. С каждым новым толчком у Яна усиливалось ощущение, что его вот-вот вывернет наизнанку. Мышцы рефлекторно сокращались, силясь избавиться от инородного предмета, но, кажется, это доставляло Августу ещё больше удовольствия. Внезапно мужчина снова изменил темп. Он тесно прижался к юноше, обхватив ладонью его пенис.
— Всё ещё не нравится, малыш? — хрипло прошептал итальянец, обдав жертву горячим дыханием. — Надо исправлять.
Теперь он вторгался в парня короткими, очень быстрыми рывками, постоянно задевая простату и не прекращая гладить вновь поднимающийся орган.
  
Это был сущий Ад. На мгновение Яну показалось, что он не выдержит и действительно сойдёт с ума. Желание кончить застилало глаза, в паху больно от невозможности это сделать, его безжалостно имеет мужчина — и всё это сопровождает не заглушимое ощущение грязи, осквернённости и омерзения.
Итальянцу, видимо, всего творимого им зверства показалось мало, он нагнул голову, впиваясь зубами в плечо жертвы, раня кожу и оставляя глубокий след от укуса. Ян только пискнул. В хаосе всего колорита эмоций, боли парень почти не почувствовал. А вот то, что толчки Августа усилились, стали ещё резче, а дыхание заметно участилось, он хорошо ощутил. Изящная ладонь продолжала скользить по пенису юноши.