Пуанта (СИ)
— Я сказала. Я не хочу об этом говорить.
— А о сестре?
— Нет, на самом деле. Мне неинтересно слушать.
— Зачем тогда спросила? Ты хотела меня поддеть?
— Нет… — устало выдыхаю, а потом прикрываю глаза и тру их руками, — Я не знаю…
— Амелия, чего ты так боишься?
Снова молчу, наблюдая за тем, как в моей кружке теплится горячий напиток, «обнимаю» ее холодными пальцами. Не смотря на жару, они, как лед, и я не знаю почему…
— Он женат, — тихо сознаюсь, выплевываю то, что так сильно гложет изнутри, но глаз не поднимаю, — А кто я тогда? Его бывшая с довеском?
— Не говори так.
— Почему нет? После сегодняшнего вечера, так все будут говорить, а он этого не понимает.
— Макс хочет поступить правильно.
— Тогда почему он допускает ошибки? — наконец смотрю на нее и, помедлив, придвигаюсь ближе, — Не обманывайтесь. Вы думаете, наверно, что это было просто? Сбежать? Черта с два. Но у меня не было другого выхода.
— Я не думаю, что тебе было просто.
— Правда? — саркастично спрашиваю, но получаю в ответ очередной, спокойный кивок.
— Правда. Уверена, что причины у тебя были веские, раз ты пошла на то, что случилось, но теперь тебе придется столкнуться с последствиями своих решений, Амелия. Как взрослой.
— Я это и делаю, но я не могу допустить, чтобы моего ребенка обидели.
— Понимаю. Ты должна с ним поговорить.
— Вы видели вашего сына? Как мне с ним разговаривать?
— Словами.
— Это даже не смешно. Он никогда меня не слушает и не воспринимает всерьез.
— Заставь его слушать.
— Как?!
— Думаю, что ты сможешь придумать.
Мария как-то загадочно улыбается, а потом достает карту и кладет передо мной, двигая ближе.
— Макс просил передать тебе карту, чтобы ты купила себе платье.
— У меня есть деньги и его мне не нужны.
— Это, как душе угодно будет. Но знаешь? На твоем месте я бы не отказывалась и выбрала красное.
— Мой сын туда не поедет.
— Хорошо.
«Что?!» — она спокойно кивает, а я недоверчив щурюсь, в ответ получая уже смешок.
— Не смотри на меня так. Думаю, что этот вечер вам лучше провести наедине. Поговори с ним, заставь его слушать, если потребуется, здесь все будет хорошо. Будь спокойна, я не позволю никому обидеть твоего ребенка, Амелия. Никогда.
— Я боюсь, что он его заберет… — еще тише шепчу, ловя ее глаза своими, — Я так этого боюсь, Мария…Скажите мне, пожалуйста, у него есть козырь, да? Макс слишком спокоен…
Мария пару мгновений молчит, потом слегка улыбается и мотает головой.
— Он его не заберёт, я тебе это тоже обещаю.
— Но козырь есть?
— Даже если и есть, я не дам ему пустить его в ход. А, может, это и не потребуется, если ты просто объяснишь ему все?
— Что «все»?
— Абсолютно все, Амелия. Он хочет знать, что тогда случилось.
— Почему не спросит?
— Езжай на вечер и узнай сама.
***
Мне понравился этот совет. Действительно, а почему бы и нет? Поэтому я поехала в магазин одежды, после того, как Август проснулся, и мы немного поиграли. Все втроем, чтобы он не боялся оставаться с Марией, чтобы привык и видел — все в порядке. Конечно, я все равно уезжала с тяжелым сердцем, но это привычное дело. Я каждый день ухожу на работу с этим гнетущим чувством, и, наверно, каждая мать это ощущает — когда тебе кажется, будто ты бросаешь своего ребенка.
Черт, сосредоточься.
Мотаю головой, разглядывая платья на вешалке. Красивые, одно к одному — каждое шикарное, но, по совету Марии, я выбираю красное. Знаю зачем. В ярких, броских нарядах, на таких выставках предстают исключительно любовницы. Это глупое, странное правило высшего общества: жены всегда выглядят статно и гордо, а любовницы, как шлюхи. Дорогие, элитные, но все же шлюхи. И я собираюсь быть самой развратной из них, поэтому выбираю модель максимально открытую. Никакого белья — нет, к такому платью белье не прилагается, и это немного бесит, но в принципе я больше не стесняюсь своего тела. Да и вообще…чего уже стесняться то?
Смотрю на себя в зеркало. Сюда бы подошло какое-нибудь колье, но нет, я не стану его покупать — пусть все видят, какой жмот этот чертов Александровский, раз не дарит своей подстилке брюлликов на пару сотен карат. Ага. Прическа. Уберу волосы наверх, чтобы открыть шею. Да и не хочу отвлекать внимание от огромного выреза. Да, это мне подходит. Теперь надо сделать макияж, все таки прическу, а потом нажраться — для полноты картины.
В общем к гостинице, где запланирован какой-то благотворительный бал, я прибываю «подшофе», если можно так назвать мое состояние полнейшего невменоза. Я ведь пока иду ко входу, посмеиваюсь про себя над этим глупым словом, а когда попадаю в большой, светлый холл с мраморным полом, гаже улыбаюсь — вижу его.
Макс психует. Я отсюда слышу, как он говорит Леску, тому мужику из его кабинета и, конечно же, Араю.
— Твою мать, где ее черти носят. Сука, если…
— Да успокойся ты, — выдыхает Лекс, устало закатывая глаза, — Она никуда не денется. Август с Марией, все круто. Успокойся.
— Вот именно, я…
Арай замечает меня первым, но это неудивительно. Он вообще парень глазастый, деятельный, так что кто бы сомневался, твою мать. Замирает, даже рот открывает, благодаря чему я понимаю — все в точку, Мел, ты классная.
— Ох-ре-неть…
Слышу, чему усмехаюсь, и в тот момент, как Макс оборачивается, останавливаюсь напротив, спокойно приподняв брови.
— Вау, какой эскорт. Мальчики, вы везде ходите вместе? Это просто дико странно…
— Какого хрена… — выдыхает Макс, разглядывая меня во все глаза, я же пожимаю плечами.
— В чем дело, Максимилиан Петрович? Вы «пригласили», я здесь. Извините, сегодня без Августа. Сначала я сама окунусь в это дерьмо, потом притащу его. Не против?
— Ты что…
Сдавленные смешки перебивают кипящую лаву, и через миг Макс хватает меня за руку и дергает на себя, поворачивая куда-то вправо.
— Полегче!
— Закрой рот.
Вот и поговорили. Интересно, как он собирался со мной говорить, на чем сам же так настаивал, если вечно говорит мне закрыть рот? Хм…
— Заткнись.
Ой, видимо я сказала это в слух. Издаю тихий, пьяный смешок, а потом попадаю туда, куда, собственно, меня и вели — туалет.
Знаете, это даже забавно. С улыбкой я осматриваю обстановку внутри, которая тянет на номер в пятизвездочном отеле, хотя чему я удивляюсь? Я в нем и нахожусь. Прохожу в комнату ближе с интересом разглядывая лепнину на стенах, как будто в музеи, потом довольно киваю.
— А неплохо, да? Это же гостиница Марины?
— Какого хрена ты вытворяешь?!
Макс стоит у дверей, но, знаете, он так злится, что его ярость буквально пульсирует, расходится волнами, и заполняет пространство настолько явно, что он словно и вовсе рядом. Медлю у раковины, наблюдая за ним через зеркало, а потом все же поворачиваюсь, расставив руки в стороны и слегка облокотившись назад.
— А что тебя не устраивает?
— Ты понимаешь, как ты выглядишь?
— Понимаю.
— Что-то я сомневаюсь. Это…
— Красный — цвет шлюх в вашем обществе, Макс, я в курсе. Спрошу еще раз. Что тебя не устраивает?
— Ты серьезно хочешь узнать, что меня не устраивает? — шипит, делая на меня шаг, за чем я внимательно слежу, слегка улыбаясь.
— Есть причины сомневаться? Ты женат, а я, получается, твоя шлюха, от которой у тебя есть ребенок. Еще раз. Что…
— Не смей так говорить! — повышает голос, но я только снисходительно приподнимаю брови.
— Господи, ты так наивен, дорогой…Стоит мне сегодня зайти в этот зал, как вся Москва будет говорить тоже самое. Августу почти столько же, сколько твоему браку, а значит, он — сын шлюхи. И я…
Макса срывает. Он быстро пересекает расстояние между нами, хватает меня за горло и вдавливает в зеркало за спиной. Изменился? Ха, едва ли. Он все еще он, просто лучше себя контролирует, это меня забавляет. Я не боюсь, то ли от нескольких бокалов мартини, то ли просто потому что знаю, что это лишь для затравки.