Легенда (СИ)

Второго раунда у нас не было, его Эспозито потратил в прошлом году на обмены, как и третьего с четвертым. Менеджмент команды в прошлом году не стеснялся тратить ресурсы на сиюминутное комплектование команды, и сейчас мы, скажем так, смотрелись бедными родственниками на этом празднике жизни.
Впрочем, в пятом раунде Тампа смогла, на мой взгляд, полностью перекрыть недостаток выборов в этом году.
Потому что под общим 109 номером Фил выбрал мало кому известного на этот момент словака. Эспозито выбрал Мирослава Шатана.
А учитывая то, что в том же пятом раунде был выбран всего один хоккеист, фамилию которого я хотя бы помнил, то можно сказать, что Шатан — это лучший вариант.
Этим вторым был защитник Нолан Пратт, который выиграл в 2004 Кубок Стэнли в составе Тампы. Вот почему я его запомнил.
Каких-то знаковых выборов в поздних раундах мы не сделали, и можно сказать, что главными приобретениями команды, которые она получила с драфта, в этом году стали Кария и Шатан.
При этом только Пол был готов присоединиться к команде уже сейчас. Что Шатан, что игроки, выбранные в поздних раундах, должны были весь следующий сезон провести в своих нынешних клубах. Если говорить о словаке, то это Дукла из Тренчина.
Возможно, что с этим молодым парнем мы пересечемся в Лиллехаммере. В августе в британском Шеффилде должен состояться отборочный турнир на Олимпиаду, и Словакия примет в нём участие.
А учитывая то, что уровень словаков всё-таки куда выше, чем у их соперников, то предсказать их победу и участие в олимпиаде несложно.
Правда, я буду болеть за Японию. Если она сотворит маленькое чудо, то Миура получит возможность сыграть на играх. Наш защитник, помимо всего прочего, еще и сыграет на этом отборе. Где будет капитаном.
Отпуск у Хироюки вообще отменился. Сейчас он вместе со своей сборной сидит на базе на Хоккайдо и готовится к будущему турниру.
Это не очень нравится руководству Тампы, велика вероятность, что мы в итоге получим выжатого как лимон игрока, но что-то поделать с этим никто не смог.
Для японцев эта возможность представляет огромную важность.
Но приобретения Тампы в этот вечер не ограничились теми игроками, которых команда взяла на драфте.
Прямо во время церемонии я узнал о том, что к нам присоединятся еще двое. И имена моих новых партнеров вызвали у меня самый настоящий восторг.
Крутов и Бякин, особенно Бякин, — это очень большое усиление. Правда, насчёт Владимира были некоторые сомнения. Два Игоря, Ларионов и Лукиянов, говорили мне, что у Крутова определенные проблемы.
Но если наши тренеры смогут привести его в порядок, то мы получим очень мощного игрока во вторую, а может быть, даже в первую тройку. На пике Крутов был куда круче, вот такой вот каламбур, чем мой нынешний краёк Хмылёв. Правда, Юра моложе. Ему всего 29, а Владимиру уже 33.
Ну а Бякин — это наверняка беспроигрышный вариант. Не удивлюсь, если в итоге Илья вообще переедет в нападение. Его универсализм это позволяет.
Можно сказать, что церемонией драфта 1993 года для меня наконец-то закончился сезон, и я мог наконец-то отдохнуть.
Тренировочный лагерь в Лейклэнде был запланирован на вторую половину сентября, и это значило, что у меня впереди было два с половиной месяца отпуска.
И начал я его с того, что мы с Беккой, её семьей и моей отправились почти на месяц на Гавайи. Там произошло этакое большое знакомство родителей.
Никаких тонких намёков на свадьбу пока никто не делал, но она подразумевалась. Поэтому решение познакомить родителей поближе было очень логичным.
Что мои мама и отец, что Харперы — это тоже понимали, поэтому к знакомству подготовились и те, и другие.
Главным образом эта подготовка выразилась в решении языковой проблемы. Бекка с моими родителями и сестрой говорила только по-русски, но всё равно отец и мама после переезда в штаты плотно засели за изучение языка. Поэтому к моменту знакомства с родителями Бекки мои болтали уже довольно бегло.
Вот только Харперы их, да и меня тоже, удивили. И родители, и брат Бекки заговорили по-русски. Пусть и с чудовищными ударениями и коверкая слова, но всё равно заговорили.
  
Поэтому, так сказать, первый семейный ужин на острове Оаху получился очень забавным. За столом звучала ну очень причудливая смесь русского и английского.
Родители друг другу понравились. У меня были определенные опасения насчёт Дерека, всё-таки он рафинированный американский адвокат из Йеля, и я боялся, что он покажет себя высокомерным засранцем. Но нет, всё прошло очень и очень хорошо. Литейщик из Нижнего Тагила нашёл общий язык с американским адвокатом.
Насколько в этом виноваты мои деньги, я не знаю, конечно. Но в любом случае пока что меня всё устраивало.
Отдых на Гавайях мне понравился. В первую очередь потому, что он был безмятежным.
Обычно я не большой любитель погреть пузо на пляже, мне по душе более активный отдых. Но летом девяносто третьего года я оценил всю прелесть подобного ничегонеделанья.
Пляж, еда, секс. Пожалуй, что именно эти три вещи были моими основными развлечениями на Оаху. Хотя нет, было и четвертое. Моя маленькая сестренка.
Которая, несмотря на свой маленький возраст — ей исполнилось три года — стала требовать, чтобы я начал учить её играть в хоккей.
И притом она стала делать это очень настойчиво. Наше с Беккой бунгало стояло в удалении от того, где жили родители с Катей, и каждый день сразу после приветствия Катя говорила про коньки и клюшку с шайбой.
При этом мои слова, что здесь же негде кататься на коньках, не имели совершенно никакого значения. Я всё равно должен был её научить играть в хоккей.
Пришлось пойти на разумный компромисс и помимо детской клюшки с шайбой подарить сестренке ролики. И начать с ней заниматься.
И что удивительно, она очень быстро начала хорошо кататься на них! Само собой, что помимо роликов я купил и полный комплект защиты: наколенники, налокотники и детский шлем. Поначалу Катя, конечно, была неуклюжей, а что еще ожидать от маленького человечка, которому всего три года.
Но потом она показала, что с координацией у неё всё в порядке, и она стала достаточно уверенно кататься.
В итоге мы с родителями решили, что когда вернемся в Тампу, то я продолжу с ней заниматься уже на льду, когда смогу, конечно. А через год мы отдадим её в секцию. Конечно, если к тому времени хоккейный запал у сестренки не пропадёт.
Маме, конечно же, эта идея не очень понравилась. Как она сказала, у неё постоянно кошмары из-за моих травм, но она всё равно согласилась.
Возможно, что на это повлияли мои слова о том, что здесь куда больше девочек и девушек занимаются хоккеем, чем у нас. А некоторые так вообще играют наравне с мужчинами в одной команде.
Тут я немного слукавил. Женщин в мужских командах в США и Канаде было столько, что можно пересчитать по пальцам одной руки. Да и то, это рука плотника, который потерял четыре пальца.
В качестве примера я привёл Манон Реом, которая была единственным подобным примером.
В прошлом году она вместе с нами прошла тренировочный лагерь Тампы и даже осталась в системе команды, получив контракт в минорной лиге.
И как я узнал где-то в середине июля, Фил снова пригласил Манон в Лейклэнд.
Зачем это нужно было, мне непонятно. Если в первый раз приглашение женщины еще можно было хоть как-то оправдать с точки зрения продвижения команды — тогда любая шумиха вокруг команды приносила пользу — то сейчас в этом нет необходимости.
Впрочем, Филу виднее. Он, в конце концов, генеральный менеджер.
Вторую половину отпуска я провёл в Тампе. В принципе, она мало чем отличалась от первой. Отдых всё равно был связан с песком и морем. Но остаться на Гавайях было нельзя.
Впереди длинный и тяжёлый сезон, к которому нужно было подойти ответственно. Поэтому с двадцатых чисел августа я включил в своё расписание тренажёры и тренировки на льду.
Если бы моя усадьба — слово пафосное, но оно точно отражает то, что для меня строили — была готова, то мне не пришлось бы ездить в Тампу, где я тренировался на льду.