Принятие (СИ)

И вдруг поняла, что она-то тоже никогда не была замужем, чтобы вот так с объявлением помолвки, с дрожанием руки, с отсутствием аппетита, потому что любишь так, что никакие деликатесы тебя не прельщают, если ты в разлуке с любимым. У неё же так никогда не было. И стало вдруг так обидно, что глаза вдруг наполнились слезами и защипало в носу.
— Ну вот, ещё не хватало расплакаться, — подумала Ирина и поняла, что это отголоски обиды, возникшей вчера, когда Виленский не смог сразу ответить на вопрос.
Тем не менее Строганов дождался, когда все обратят на него внимание и торжественно сказал:
— Сегодня, барон Путеев Николая Ворсович попросил руки моей дочери…
Раздался всхлип. Все обернулись, оказалось, что это матушка Анны не сдержала эмоций и сейчас стояла, приложив кружевной платочек к глазам.
Ирина поняла, что в семье Анны очень добрые отношения, и Анна выросла такой именно потому, что родители дали ей главное, что нужно ребёнку, любовь
Строганов откашлялся, Ирине даже показалось, что грозный «соляной король» сам едва сдерживал слёзы, и продолжил:
— Ну так вот, попросил руки нашей Анны, и я согласился. Но мне важно счастье моей единственной дочери и поэтому я спрошу.
Он повернулся к Анне:
— Согласна ли ты принять предложение барона Путеева?
Возникла небольшая пауза, Ирина посмотрела на Путеева и поразилась насколько тот стал напряжён, казалось, что воздух искрит рядом с доктором.
Между тем, Анна, выдержав паузу, подняла глаза и посмотрев на Николая ответила:
— Согласна.
Вздох облегчения Путеева стал ответом тем, кто ещё сомневался в его чувствах.
А Ирэн подумала: — вот же поганка, Анька, всё-таки помучила мужика.
Сразу же все начали поздравлять невесту и жениха, и счастливых родителей, по знаку Строганова слуги внесли шампанское.
Женщина с высокомерным лицом неожиданно спросила:
— А свадьба когда?
Все обернулись на Строганова:
— Так по осени и сыграем.
—Да, — пришла в голову мысль Ирине, — почти три месяца ждать. Но она не сомневалась в чувствах этих двоих, а уж глупости наделать им барон Строганов не позволит.
Зато теперь Николай и Анна могли появляться вместе, безо всякого осуждения.
Обед плавно перешёл в ужин, с прогулкой, музыкой и салютом.
— Вот же Строганов, «хитрая морда», всё просчитал, — подумала Ирэн, понимая, что, видимо уже сегодня разговора не получится, но не учла, что Александр Григорьевич прежде всего человек дела, иначе не накопил бы такие капиталы и, когда все пошли слушать игру на рояле, Ирину и Леонида Александровича пригласили в кабинет к барону.
Разговор получился неожиданно открытым. Строганов сразу заявил, что ему очень интересны все разработки и он готов участвовать капиталом во всех проектах, даже тех, которые еще не озвучены.
— Уж не на нефть ли намекает, — подумала Ирина, а вслух спросила:
— Какие это проекты неозвученные вы имеете в виду?
Строганов и глазом не моргнул, ответил:
— Ирэн Леонидовна, давайте не будем ходить вокруг да около. Я знаю, что на приёме у императора вы говорили про резину и про «чёрную кровь». Вы слишком громко об этом сказали, а во дворце много ушей, и такую информацию сразу услышали.
Ирина задумалась. С одной стороны, Строганов ей нравился и производил впечатление человека порядочного, да и был отцом Анны, которая стала Ирэн хорошей подругой, а с другой стороны, так складывались обстоятельства, что никому нельзя было верить. А тут такие перспективы.
Строганов терпеливо ждал, поглядывая то на Ирэн, то на Леонида Александровича.
Наконец Ирина приняла решение, которое ей показалось оптимальным:
— Александр Григорьевич, давайте так, я сейчас связана договором с императором, и не знаю, что я могу сказать, а что нет. Но могу вам пообещать, что вы станете участником концессии* и первым узнаете, где и сколько земли надо приобретать.
(*Концессия —это форма государственно-частного партнерства, которая предусматривает передачу государственного имущества на определенный срок частному инвестору, который должен осуществить строительство (реконструкцию) переданного имущества и имеет право получать доход от его использования.)
 
Да, этим Ирэн открыла, что проект есть, и возможно снова поставила под риск себя и детей, а возможно, что и приобрела надёжного партнёра, который имеет капиталы, чтобы осилить то, что она задумала.
А вот резину они обсудили сразу. Строганов обещался продумать возможности сбора и переработки одуванчиков, составили документ, который передали законникам. Со стороны Ирэн это, конечно, будет Поликарп Афанасьевич.
Пора было закругляться, на следующий день Ирэн ждал первый бал во дворце. Надо было подготовиться.
Ирэн с улыбой подумала, что Прасковья Валуевна снова будет ворчать, что Ирэн не выспалась и теперь у неё будут круги под глазами.
***
Как Ирэн предполагала накануне, утро началось с громкого голоса госпожи Гайко.
— Во сколько барыня приехала?! За полночь?! Ирэн! — бесцеремонно прозвучало от Прасковьи Валуевны, которая, не стесняясь зашла в спальню. Вслед за ней прошмыгнула Танюша, которая снова убежала от няньки, и запрыгнула к маме на кровать. Ирина обняла Танюшу и подумала, что теперь её будут ругать меньше, всё-таки при ребёнке Прасковья Валуевна не станет громко ругаться.
Но Прасковья Валуевна своё дело знала:
— Танечка, а где твоя нянюшка?
— Там, — Танюша пальчиком указала на дверь.
Госпожа Гайко распахнула дверь, там действительно оказалась Глаша.
— Так, милочка, ребёночка взяла и иди занимайся, мама сегодня занята, она вчера гуляла до ночи, — на этих словах Прасковья Валуевна укоризненно взглянула на Ирэн, — и как теперь прикажете за два часа всё в порядок привести.
— Как за два часа?! — Ирину охватил ужас, но оказалось, что ещё шесть часов до выезда, это просто Прасковья Валуевна преувеличила.
Но госпожа Гайко знала, что говорить, потому что Ирина сразу проснулась, а все остальные прониклись важностью момента.
Даже Танюша, которой ну очень хотелось «поиглать с мамой», тяжело вздохнула, но разрешила себя увести.
В процессе подготовки Ирина поняла, что дамы в девятнадцатом веке были гораздо более изощрённые в подходе к созданию образа для бала.
Ирину вымыли, предварительно отмочив в ванной с травами, на глаза положили мешочки, тоже наполненные какими-то травами, волосы промыли несколько раз и мылом, которое в достаточных количествах было привезена, и потом травяными отварами.
Прасковья Валуевна была рядом, и рассказывала, что в её время не было вот такого мыла и кримов, а травы они были всегда, и уже тогда женщины Стоглавой не гнушались использовать дары природы.
— Это сейчас, — говорила господа Гайко, — понамажут непонятно чем лица, то ли мукой, то ли ещё чем, потом ходят прыщавые. В наше-то время не было такой гадости, что из Кравеца и Бротты к нам везут, всё своё, натуральное.
После всех процедур Ирине дали часик полежать и перекусить. Прасковья Валуевна разрешила только бульончика куриного, да кусочек мяса отварного.
— А то будешь там булькать животом. Знаю я этих дворцовых красоток, понажрутся пирожных и ходят «духа пускают» под широкие юбки.
Ирине стало смешно, она представила какой «аромат» стоит в бальной зале.
Прасковья Валуевна поняла это по-своему:
— А ты веером-то веером, если что от носа отмахивай.
Ирина не выдержала и расхохоталась
Госпожа Гайко улыбнулась:
— Ну вот и настроение поднялось, а то лицо такое, словно думу думаешь за всех.
Ирина про себя вздохнула: — а ведь и правда думаю.
Наконец настало время надевать платье, а поверх платья на шею на красивой голубой ленточке, Ирэн надела орден Святой Анны.
Прасковья Валуевна взглянув на Ирэн всё-таки не сдержала слёз.
— Горжусь я, Ирэн, что ты дружбу со мной водишь, и полюбила тебя ну вот как дочь или сестру младшую.
— Спасибо вам, — сказала Ирэн, обнимая женщину, — вы вон своих дочек забросили, мною только и занимались сегодня