3d, или Дела семейные (СИ)

— Верю, — кивнул он. — Но вы не пытайтесь сделать сразу всё, что могли раньше, хорошо? А то с вас станется, — буркнул он, почти не глядя на неё.
— Нет, я понимаю, что нужно восстанавливаться постепенно. Но все равно спасибо, — она было собралась уже заняться изучением недр холодильника, но за спиной хлопнула дверь.
Появился Карло, он был нетрадиционно мрачный.
— Ну, мне он сказал примерно то же, что и тебе, только пожестче. Оставим его в покое, и пусть себе сидит и звереет?
— Нехорошо это, — раздумчиво произнёс Лодовико. — Кстати, есть идея. Скажите, Элоиза, не могли бы вы нам немного помочь?
— А что нужно сделать? — сразу же откликнулась она.
— Нужно выяснить, что случилось с Себастьяно.
— То есть? — она нахмурилась.
— Он сегодня посреди дня сорвался и поехал к родственникам, что-то там вскипело. А его родственники, прости Господи, не самые приятные на свете люди. Вечно как к ним поедет — так проблемы, никогда от них не бывает ничего хорошего, — высказался Лодовико.
— Так он вернулся? — удивилась она.
— Да, уже с полчаса как. Мрачный, как грозовая туча, и никого не хочет видеть, а на все расспросы посылает недвусмысленно и довольно далеко, — сообщил Карло.
— Может быть, вы попробуете с ним поговорить? Вдруг там что-то такое, на что нужно срочно реагировать? — подхватил Лодовико.
Элоиза закрыла холодильник.
— Я попробую, — поужинать можно и с ним.
Она достала телефон и попробовала позвонить. Тишина.
— Нет, телефон он не берет, — покачал головой Лодовико.
— Зато у него там теперь есть неотвеченный звонок от меня, — возразила она. — Мне же тоже нужно будет как-то объяснить своё появление. Идёмте.
— Скажите, у вас, случайно, нет ключей от его двери? — спросил Карло. — А то он заперся.
— Нет, но это не проблема, — усмехнулась Элоиза.
— Я посажу тут человека, или даже двух, если что — сообщайте. Кстати, они же вам и ужин принесут, если понадобится, — сказал Лодовико уже у дверей.
— Хорошо. Ну и телефон у меня есть, и я на звонки отвечаю.
— Тогда идите с богом, — кивнул Лодовико.
* 55 *
Элоиза коснулась пальцами замка, отперла его, вошла и закрыла дверь изнутри. Осмотрелась. В гостиной никого. Дверь в кабинет закрыта, в спальню тоже. Решила начать с кабинета.
Себастьен был там, сидел за столом, смотрел в выключенный монитор. Было бы правильным сказать, что его тоскливое настроение наполняло всю комнату. Крутанулся на стуле, увидел её — брови так и поползли вверх.
— Добрый вечер, монсеньор, — она вошла и остановилась.
— Элоиза, — констатировал он. — Что ж, добрый вечер, будем вежливыми. Круто, но бесполезно.
— Что именно бесполезно? — поинтересовалась она.
— От меня сейчас для вас никакого толка, — сообщил он.
— А непременно должен быть толк? — подняла она бровь.
— Как бы да. Иначе зачем? Нет, я сегодня ни на что не гожусь. Даже для вас. Поэтому… — он не договорил.
— Вы хотите сказать, чтобы я убиралась к чёрту? — рассмеялась она.
— Я этих слов не произносил, если что. Хотя по смыслу вы правы, конечно.
— Нет, я ничего от вас не хочу, — покачала она головой. — Поэтому можете прямо сразу меня не прогонять, — она подошла и села в кресло сбоку от стола.
— Вы же зачем-то пришли. Или вас кто-то надоумил?
— Я услышала, что вы во дворце, и хотела предложить вам поужинать вместе. Даже позвонила вам, но вы не ответили. Вы ужинали?
— Нет, и это не представляется важным. Элоиза, боюсь, я не смогу составить вам компанию сегодня.
— Тогда я просто посижу. Как вы говорите — могу даже молча.
Она действительно сидела и молча смотрела на него. А он сидел и хмурился. Его хватило минут на десять, потом он встал, поднял её из кресла и обнял.
— Не знаю, кто вас послал, но они действовали наверняка.
— Не важно, кто меня послал. Строго говоря, когда я услышала о ситуации, то вариантов не было, понимаете? — она погладила его по щеке.
Они вышли в гостиную и сели на диван.
— Как же хорошо, что вы настоящая, — сказал он. — А то в особо мрачные моменты мне кажется, что я вас просто придумал.
 
— Не без этого, — пожала она плечами, а в ответ на недоумённый взгляд добавила: — Объясню как-нибудь. Может быть, расскажете, что случилось?
— Глобально, наверное, ничего особенного.
— А всё же? Я готова выслушать даже про «ничего особенного».
— Ладно, уговорили. Если коротко — то моя дочь заболела чем-то неведомым, но, кажется, серьёзным. То есть врач моей матери затруднился сказать, что это и сказал, что нужно дополнительное обследование.
— Так, продолжайте. Вы уже договорились об обследовании где-нибудь?
— В том и вопрос. Конечно, дети бывало что болели, но меня это никогда не касалось. Я, знаете ли, никогда таких вопросов не решал. Сначала моя мать их решала просто потому, что считала, что кто ещё, если не она. Потом по инерции. А какие адские твари их всех сегодня покусали, я не понял. И для чего им понадобился именно я. Я не врач, и я понятия не имею, где они лечатся, когда их домашний как бы врач поднимает лапы кверху, но не уверен, что Бруно обрадуется, если я притащу ему ребёнка одиннадцати лет, который болеет неизвестно чем. Если она не желает далее смотреть за моими детьми — могла бы сообщить об этом, я бы стал решать этот вопрос. Но к чему скандалить? Она знает меня всю мою жизнь, она представляет, что я могу ей сказать. И на мой взгляд, нужно было или уже самой решить вопрос, или внятно сказать, что именно нужно. А когда я предложил просто поехать в первую попавшуюся больницу, эта идея почему-то тоже не нашла понимания. Мол, всё пока ещё не так плохо, чтобы ехать куда-то на ночь глядя.
— Так вам нужно найти врача? — догадалась Элоиза.
— Хорошо бы. Нет, если я ничего не стану делать, то моя мать поступит как-нибудь… но мне бы не хотелось давать ей повод для последующих комментариев. Впрочем, уже поздно, так? Мне нужно было не тормозить и не думать о разном, а шевелиться.
— Погодите. Сейчас, — Элоиза уже достала телефон.
— Стойте. Донна Доменика прекрасна, но мне нужен детский врач.
— А вы не в курсе, что у неё есть дочь? И она как раз — детский врач?
— У вашей Доменики? Дочь? Детский врач? А сколько ей лет? — недоумевал Себастьен.
— Кому? Дочери? Двадцать семь.
— У вашей Доменики такая взрослая дочь?
— И еще сын, на два года старше. Но он нам ничем не поможет, он бизнесом занимается. Сейчас я позвоню, — Элоиза нашла контакт и ткнула в него. — Доменика, привет. Ты не на дежурстве?
— Привет, Эла, — у младшей Доменики был очень своеобразный журчащий голос. — Нет, я дома.
— Можно сразу к делу?
— Конечно, — рассмеялась родственница. — Тебе нужно кого-то полечить? Ты сама-то как, кстати? Вернулась и вышла на работу?
— Точно. Скажи, завтра можно привезти к тебе на консультацию девочку одиннадцати лет?
— А что с ней случилось? И откуда у тебя взялась девочка одиннадцати лет?
— Что случилось с девочкой? — спросила Элоиза у Себастьена.
— Неведомая гадость, — пожал он плечами. — Температура, кашель, пятна красные по всему телу.
— Так, поняла, — сказала Элоиза Доменике. — Сейчас я передам телефон отцу девочки, и вы договоритесь.
— А кто отец девочки? — продолжала удивляться кузина.
— Мой близкий друг, — проворчала Элоиза.
— А, монсеньор, так бы сразу и сказала, — когда младшая Доменика смеялась, то голос её уже не журчал, а звенел серебряным колокольчиком.
— Себастьен, расскажите сами, в чем дело, и договоритесь.
Он взял телефон и как будто стряхнул с себя тоску. Даже улыбнулся. Они договорились довольно быстро (ещё бы не договориться двум деловым людям), и он с улыбкой вложил телефон ей в ладонь.
— Вы меня просто спасли.
— От приступа самоедства? — хмыкнула она.
— И от приступа неконструктивности тоже, — выдохнул он. — Скажите, сердечко моё бесценное, вы ведь упоминали ужин, я правильно помню?