О чем молчит река

Жаль, мне не удалось узнать ее с этой стороны.
Резкий стук в дверь вырвал меня из мыслей. Наверное, Саллам хотел убедиться, что я освоилась. Он наверняка нравился моим родителям. Вежливый и опытный, умный и умеющий слушать.
Я пересекла комнату и открыла дверь с ответной улыбкой на губах.
Но на пороге был не Саллам.
Незнакомец с причала стоял у противоположной стены, скрестив ноги. Возле него были сгружены мои чемоданы. Сложив руки на широкой груди, он насмешливо улыбнулся. Казалось, ситуация забавляла его.
  
– Мистер Хейз, я полагаю?
 
CAPÍTULO CUATRO
 
Глава 4
 
Мужчина оттолкнулся от стены и неторопливо вошел в комнату.
– Вы более находчивы, чем я думал, – весело сказал он. – Я учел и больше на это дерьмо не поведусь, даже не пытайтесь.
Я открыла рот, но мистер Хейз с усмешкой продолжил:
– Прежде чем вы осудите мою манеру говорить, рискну предположить, что юная девушка, которая пересекла океан, притворяясь вдовой, скорее всего послала к черту все приличия. – Он слегка пригнулся, и его голубые глаза оказались на одном уровне с моими. – Туда, где им самое место, позволю себе добавить.
– Я не собиралась осуждать вас, – сухо ответила я, хотя это было неправдой. Mamá ожидала, что я буду соблюдать правила приличия независимо от собственных убеждений. Однако порой бунтарство манило, словно русалка, и я не могла сопротивляться его зову.
Поэтому я и оказалась здесь.
– Ах вот как? – спросил мужчина с раздражающей улыбкой. Затем прошел вглубь комнаты, не закрыв за собой дверь.
– Что ж, мистер Хейз, – сказала я, развернувшись, чтобы не упускать его из виду. Такому, как он, нужно смотреть в глаза во время общения. На причале я списала его со счетов, но теперь в его поведении было что-то другое. Возможно, все дело в его мускулах или легкой усмешке. Мужчина выглядел и вел себя опасно, несмотря на беспечный тон. Лениво расхаживал по комнате, брал в руки разные предметы и небрежно возвращал их на место. – Спасибо, что привезли мои вещи. – И затем, не в силах сдержаться, я добавила: – Очень любезно с вашей стороны.
Мистер Хейз неодобрительно покосился на меня.
– Я выполнял свою работу.
– Значит, вы работаете на моего дядю, – сказала я. – Должно быть, это очень увлекательно.
– Определенно, – ответил он. Его изысканное произношение не сочеталось со звучавшим в голосе неуважением. Если не считать этого легкого намека на враждебность, который скрывался под поверхностью, и бранных слов в речи, мистер Хейз походил на чопорного аристократа. Наверное, его недавно приняли на работу. Родители ни разу не упоминали о нем.
– Вы давно работаете на дядю?
– Не очень, – расплывчато ответил он.
– Сколько «не очень»?
– Два года или около того. – Мистер Хейз продолжал рыскать по комнате и изредка ловил мой взгляд, чтобы отвлечь меня от своих действий. Я позволила ему удовлетворить свое любопытство, надеясь, что это смягчит его. Наше знакомство не задалось с самого начала, и, если он так тесно работал с моим дядей – и если я не хотела, чтобы он потащил меня на причал, – было бы разумно наладить дружеское общение.
Но самое главное – у меня были вопросы, а у мистера Хейза – наверняка ответы. Я махнула рукой в сторону дивана.
– Почему бы нам не присесть? Мне бы хотелось поговорить о вашей работе и последних раскопках моего дяди.
– Конечно, как иначе? – Мистер Хейз сел, вытянув длинные ноги и лениво достал фляжку из кармана. Сделал большой глоток и протянул мне.
Я опустилась в одно из кресел.
– Что это?
– Виски.
– В середине дня? – Я покачала головой. – Нет, спасибо.
– Значит, вы пьете только вечером?
– Значит, я вообще не пью. – Я изо всех сил старалась говорить безучастно. Mamá не давала мне выпить ни глоточка вина. Но это не означало, что я его не пробовала. Мне удалось устроить дегустацию на одном из многочисленных званых ужинов прямо у нее перед носом.
Мистер Хейз усмехнулся и завинтил крышку.
– Послушайте, какой бы хорошенькой вы ни были, я вам не друг, не охранник и уж точно не нянька. Сколько проблем вы собираетесь мне доставить?
Вопрос чуть не заставил меня рассмеяться, но я вовремя сдержалась. Мне хотелось солгать, но интуиция подсказывала, что он все равно раскусит меня.
– На самом деле я не знаю, – честно ответила я. – Возможно, немало.
Он издал удивленный смешок.
– Вы должны быть чопорной и скучной. Хорошо воспитанной леди, застегнутой на все пуговицы так, чтобы на вашем платье не осталось ни единой складки.
– Я и есть хорошо воспитанная леди.
Мистер Хейз медленно оглядел меня, задержавшись взглядом на моих пыльных ботинках и запачканном в дороге жакете. Казалось, по какой-то причине его раздражали собственные наблюдения.
– Но не всегда, – пробормотал он. – Это доставляет мне множество неудобств.
Я склонила голову набок, растерянно нахмурившись.
– Почему?
Улыбка исчезла с лица мистера Хейза. Он молчал, не сводя с меня глаз.
Я заерзала в кресле: такие прямые взгляды были для меня в новинку.
– Вы ждете извинений? – наконец спросила я, раздраженно фыркнув. – Я не ваша проблема. Пусть со мной разбирается мой дядя.
– Ваше присутствие здесь – как раз моя проблема. По крайней мере, так думает ваш дядя.
– Я не буду извиняться за свой поступок.
Мистер Хейз подался вперед, и в его волчьих глазах блеснул озорной огонек.
– Я и не ждал от вас извинений. Вот почему вы доставляете мне столько неудобств. Было бы лучше, если бы вы оказались чопорной и скучной.
Мы все еще говорили о моем побеге с причала? Во мне вспыхнуло незнакомое чувство.
Возможно, это была тревога.
– Что ж, сомневаюсь, что мы проведем много времени вместе, – сухо сказала я. – Но я учту ваше предупреждение, мистер Хейз. Если вы не будете стоять у меня на пути, мы прекрасно поладим.
Я не хотела, чтобы это прозвучало как вызов, но интуитивно поняла, что именно так мистер Хейз воспринял мои слова. Было видно, что он борется с самим собой. Постепенно его тело расслабилось. Когда он заговорил снова, выражение его лица стало замкнутым и отстраненным, а тон – почти враждебным.
– Вас все равно скоро отправят домой. Вряд ли это имеет значение.
Мистер Хейз развалился на диване, как будто ему было наплевать на все на свете, или, возможно, он хотел создать такое впечатление. Я прищурилась. В его взгляде читалась прямота, даже когда покрасневшие глаза скользили по комнате.
– Мы снова возвращаемся к тому спору?
– Насколько я понимаю, мы никогда его не оставляли, – сказал мистер Хейз, бросив взгляд в мою сторону. – Тут нечего обсуждать. Ваш дядя хочет, чтобы вы вернулись домой, уехали подальше отсюда.
– Почему?
Мистер Хейз выгнул бровь и продолжил хранить раздражающее молчание.
– Что именно вы делаете для моего дяди?
– Всего понемногу.
Мне захотелось пнуть его.
– Вы его секретарь?
Он рассмеялся.
Это заставило меня задуматься.
– Ваша работа опасна?
– Возможно.
– Она законна?
Его улыбка ослепила меня.
– Иногда.
– Мистер Хейз, кем бы ни были вы и мой дядя…
– В этой стране то, что считалось законным вчера, может стать незаконным завтра, сеньорита Оливера.
– Что ж, я хочу знать, что случилось с моими родителями, – тихо сказала я. – Как они оказались в пустыне одни? Что они искали? И почему с ними не было Tío Рикардо?
– Ваши родители были вольны поступать, как им заблагорассудится, – спокойно сказал мистер Хейз. – Они финансировали всю операцию, и им не часто указывали, что делать. Единственным человеком, который мог хоть как-то на них повлиять, был Абдулла. – Он замолчал. – Вы ведь знаете, кто он, верно?
  
Я слышала это имя сотни раз. Абдулла был мозговым центром всех раскопок. Деловым партнером моих родителей, талантливым человеком, который знал все о Древнем Египте. На протяжении многих лет мои родители иногда вскользь рассказывали о том, где команда Абдуллы проводила раскопки, но они ни словом не обмолвились о своих последних раскопках.