Возвращение домой (СИ)
И быть может, именно тогда, остальные от меня тоже отстанут. Хотя директор особо обращал внимание на недопустимости решения конфликтных вопросов через драки на переменах. Он настаивал на том, что все классные руководители вполне способны решить возникающие вопросы без побоища.
Мысли о директоре и его словах заставили задуматься о другом. Я давно не общался со своими ровесниками и как мне кажется утратил их понимание. Ведь, возможно, парень просто в наглую нарывается на драку, специально провоцирует. Создает условия, при которых я бы не выдержал и начал агрессию. А это значит, что я должен ни в коем разе на эту драку не повестись.
От понимания этой простой вещи я взглянул на ситуацию немного под другим углом и заставил себя расслабиться.
— Чего ты пристал ко мне? Тебе что делать нечего? — приподняв левую бровь спросил я и пока Богрянин не успел ничего вставить, продолжил наступать: — Есть вопросы? Чего один не пришел, а с группой поддержки? Боишься?
— Значит так! — голос парня мгновенно изменился и потяжелел. Я заметил, что даже его друзья стали проявлять больше интереса к беседе, но ожидали они, что я не побоюсь их зацепить. — Не хочешь по-хорошему, будет по-плохому!
— По какому плохому? — перебил я его и ментально надавил на парня. Не ударил — нет, такой фокус у меня первый раз получился на капитане контрабандистского корабля, который вез нас в Китай.
Тогда я чувствовал, что он реально размышляет о возможности попытки сдать непонятных гостей Китайским властям. Ментально атаковать его я не мог, все же капитан был единственным, кто знал где и когда можно беспрепятственно проплыть на территорию вод Китая и как расплатиться с командой.
И именно ментальное давление, несколько раз его ставило на место и не давало совершить опрометчивых поступков.
Отсутствие подавителя сделало свое дело, и я смог еще больше раскрыть потенциал своего ментального наследия — как называли в России камонтоку.
Ментальные навыки вообще стали для меня очень востребованы, очутись я сейчас без них, считал бы что меня лишили половины силы причем важной ее части.
С каждым днем наследие Зиминых давало мне все больше и больше. Вот и сейчас стремящийся что-то сказать парень попал под мой пресс и застыл словно кадр в фильме. За время восстановления я провел не одно испытание этой новой для меня техники и узнал, то что подвергшийся ментальному давлению понимает, что происходи вокруг, но не может ничего сделать. Этим я и решил воспользоваться. — Для начала неплохо бы было представиться!
— Что?! — резко вырвалось из парня, когда я на секунду отпустил его сознание. Все же для всех остальных он должен был хоть как-то реагировать.
— Пред! Ста! Вить! Ся! — по слогам произнес я, надавив вновь и не давая парню ничем ответить, а сам тем временем продолжил. — Я не местный, но согласно этикета — если у тебя ко мне какие-то вопросы, то ты должен, как минимум представиться! К тому же… Что за наезды! Если есть проблемы официально меня вызывай на дуэль и дело с концом… Чего молчишь?! Нечего сказать?! Тогда я пошел!
Расстояние между плечами парней было достаточным для того, чтобы я хоть и с трудом, но прошел. Сделав шаг в сторону, я немного отодвинул плечо Богрянина в уверенной прыгающей походкой пошел прочь.
От стоящих рядом с Богряниным парней я почувствовал сначала интерес, потому удивление, потом предвкушение, потом недоумение и в самом конце, когда я пошел дальше по коридору злость.
Они явно не понимали почему их друг ничего не предпринимает, сначала не хотели лезть вперед, а теперь просто не знали, что делать дальше.
Теперь было уже поздно. Буквально пройдя пять метров, я увидел нужный мне кабинет. Хоть я и сказал, что не знаю куда идти, но по зажатому в руке расписанию и написанному напротив урока номеру двери несложно было догадаться, что необходимый кабинет совсем недалеко от лестничного проема.
Помимо моих нежеланных оппонентов на этаже также стояло много другой молодежи, которая наблюдала за инцидентом от них шла волна различных ощущений. Причем такая, что у меня опять заболела голова и пришлось срочно гасить «ментальное давление» и вообще закрыться от них.
— Эй! Стоять! — услышал я крик Богрянина, но в этот момент моя нога уже переступала порог двери четыреста первого кабинета. Поэтому я сделал вид, что не слышу.
В кабинете уже было целых одиннадцать человек разбившихся на группки, которые даже не обратили на меня своего внимания, так были заняты разговорами друг с другом.
Кабинет был на уровне. Большой, просторный на три ряда по пятнадцать парт на каждом месте ученика лежал на подставке большой планшет. У преподавателя на столе стоял ноутбук, на стене было три доски. Одна по центру зеленая меловая. Вторая, белая на специальных креплениях висела под потолком и была предназначена для нанесения рисунков маркерами. И третья, была рядом с выходом из класса и была интерактивная. На эту стену светил проектор и с помощью специального карандаша можно было начать рисовать прямо на изображении от него. Знакомая технология и очень удобная для демонстраций.
Сзади учеников стояли стеллажи с закрывающимися ячейками и как вишенка на торте под потолком висел длинный кондиционер. Яркие лампы под потолком создавали мягкий свет, который не давил на зрение.
Рядом с кондиционером было то, что я и искал. В углу класса висела знакомая всем камера видеонаблюдения. Именно она мне и была нужна. Драки, как я понял, очень сильно, порицаются в данном учебном заведении. Я понимал, что Богрянин не отстанет от меня, а это значит, что пусть хотя бы будет свидетельство, что не первый начал.
Поставив сумку на ближайший стол, я сделал вид что осматриваюсь. Если вдруг мне придётся применять силу, то лучшего места не найти. От первой парты до доски было примерно два с половиной метра, хорошее место для маневра и уклонения в случае чего.
Неожиданно для себя высоко оценил местный паркет и качество работы строителей. Это произошло спонтанно и в боевой обстановке, приняв решение переставить портфель со стола на пол, я поймал удивленный взгляд одного из моих одноклассников, направленных мне за спину. Если бы не это, я ни за что бы не сумел среагировать.
Богрянин появился в классе совершенно бесшумно. Я не слышал его шаги. Осознав опасность, как и то, что стою спиной к проходу, сформировал «доспех духа». И очень своевременно, потому что в него мгновенно был нанесен удар. Причем удар был очень сильный. От неожиданности я даже прошел вперед на несколько шагов, а потом еще один с резким разворотом. Для того, чтобы принять еще один удар.
Вот только, на этот раз я оказался готов и встретив лицом руку совершенно не пострадал. Раскрасневшийся от злости парень, бил меня просто кулаками также набросив на себя «доспех духа». Отчетливо понимая, что таким образом он мне не нанесет никакого урона. Я решил еще больше его позлить. И для этого у меня были все возможности.
Усвоив память молодого шамана, Дима узнал несколько их секретных техник, благодаря которым, они становились такими сильными бойцами. Одним из таких секретов, который он открыл мне оказался второй этап соз «доспеха духа». Оказалось, с помощью дополнительных упражнений его можно было укреплять.
Названия техники у гвинейцев не было, и мы решили дать ей название — «броня духа». Работать с этой техникой я мог только с большим трудом. Техник и навыков, которые мне нужно было освоить и развить оказалось большое множество и приходилось кое-что отбрасывать на потом.
Секрет «брони» заключался в том, что это был все тот же «доспех духа» которым нужно было манипулировать дополнительно, направляя энергию в место, которое нужно усиливать. Высвобождение энергии получалось у меня пока не очень, к тому же при применении техники я мог только оставаться в неподвижном состоянии. Вот только на этого парня должно хватить и моих куцых умений.
Для того, чтобы принять максимально брутальный вид я просто толкнул парня ладонью все с тем же высвобождением силы. Это дало мне нужное время чтобы сказать ему пару слов: — Ты всегда нападаешь со спины или только по понедельникам? Как ты там говорил? Род Богряниных? Да… На дуэль ты меня точно не вызовешь! Трус!