Ядовитые узы, или Два зельевара — гремучая смесь (СИ)

«Чтооо?!»
Перед глазами все поплыло, я чудом не пошатнулась.
«Не есть же он их любит, с чего такая паника? И на внутренностях наши маги с Седой эпохи не гадают. Не трясись!»
«Зачем?…»
Одно слово, почти спокойное, почти равнодушное. Дальше лежала грань, и я была к ней близка. Послать снарра к гхаровой бабушке, и лети все пеплом. Похоже, он это уловил, потому что градус веселья снизился.
«Тебе не обязательно с ним спать, – меня передернуло, – просто будь собой, лучшей ученицей. Поверь, этого достаточно. Сблизишься с ним и выведаешь то, что я скажу».
Думала, большего удара уже быть не может, ан-нет. Для Фила я тоже вещь, причем в самом мерзком смысле. Неужели я надеялась, что наше короткое знакомство что-то изменило в нем? К глазам подступали предательские слезы, но я поднимала подбородок все выше.
«Почему ты не использовал для этой роли кого-то другого из своих марионеток? Я похожа на подходящую кандидатуру?!»
«Из моих марионеток, – передразнил эльф, – только ты способна заинтересовать Майлериса», – и добавил холодно, смешка в голосе как не бывало, – «ты во многом не смыслишь ни грана, а мне не хватит вечности объяснять».
«Ты… ты… даже не пробовал!» – во мне взвыло отчаяние. Если бы он объяснил, как равной, я могла бы стать… партнером, сообщницей? Глупости.
«Пробовал, и наткнулся на стену».
Это он о моих сомнениях? Но они естественны. Мы ничего друг о друге не знаем, ну почти ничего. А он уже поставил на мне крест. Больно. Будто тебя списали, отправили в утиль, на полку с биркой – второй сорт. Ну нет! Это он поставил крест на своих дипломатических, педагогических и еще гхар знает каких способностях.
«Мои сомнения так же естественны. Жизнь научила не доверять людям, и особенно женщинам».
«Так ты еще и женоненавистник! Это многое объясняет».
Мой выпад остался без ответа, зато меня под руку подхватила Лили – пора было спускаться.
– Не надо смущаться слез, любая плакала бы от счастья после предложения снарра!
– А я печенкой чую, не от счастья это, – Роб хмуро подхватил под другую руку.
Бретт грузно затопал позади.
Снарр Майлерис направил виверну к большой полукруглой площади у одного из холмов, а тягачей с повозками увели мастера из Селестара – люди, не эльфы. Почему-то казалось, что в самом сердце империи снарры будут за каждым кустом, но нет. Их мало, действительно слишком мало. …Зато по навыкам один снарр переплюнет сотню наших мастеров, пришлось признать скрепя сердце, когда Майлерис скомандовал «Клин!» и начал первый разогрев.
Практиканты расположились заданной фигурой и все как один упали на правое колено, опустив голову – начальная позиция готовности. А дальше мы едва поспевали за движениями эльфа, путались у себя в ногах и толкали друг друга. Привычные перекаты и стойки стали неподвластными, а мы из гордых выпускников превратились в неуклюжих котят. Да что там, так и было – снарр демонстративно макнул нас в лужицу.
Несколько человек, в их числе Бретт, сели и больше не вставали, тяжело дыша. Остальные продолжали безумный танец, но с каждой минутой выбывших было все больше. Скоро из девушек осталась я одна. Азарт выгорел, мышцы болели, но мое тело послушно двигалось – назло всему эльфийскому роду? Если бы не правильное «дыхание дракона», которому обучают еще на первом курсе, я бы выдохлась в первую минуту. И вот, в какой-то момент – я не смогла его поймать – просто ощутила небывалую легкость в мышцах и в мыслях. Словно очнувшись, обнаружила себя на поле, выполняющую каждое движение легко и непринужденно. Во мне проснулось второе дыхание… или вторая кровь?
«Прекрати», – голос Фила сбил с ног, и я упала, в последний момент удачно сгруппировавшись, – «ты же не хочешь, чтобы действие крови закончилось через час. И перебарщивать с вниманием Майлериса тоже не стоит».
А жаль. Я оглядывалась, приходя в себя и неохотно возвращаясь к ощущениям смертной Сайероны. Быть эльфом мне понравилось.
– Что ж, – Майлерис остановился, как фигурка из музыкальной шкатулки, у которой кончился завод, и два раза хлопнул в ладони – знак остановиться и изображать внимание. Для оставшейся четверки это было избавлением от мучений, а может, и от позора, – назовите себя, – взгляд эльфа повелевал, останавливаясь то на одном, то на другом лице.
 
– Артур Ферн.
– Тоум Редвуд.
– Робин Мастерс.
Лучшие студенты с факультета погонщиков, да Роб с нашего, называли себя, тщетно пытаясь восстановить дыхание.
– Сайерона Коул, – Майлерис запомнил мое имя, – в тебе я не ошибся. Итак, – обратился он уже ко всем, и я выдохнула, – мастера Ферн, Редвуд, Мастерс, Коул, я буду вашим куратором. Информацию о тренировках получите у магистра Карлиона. Светлого пути.
Кивнув Его Смирейшеству, эльф запрыгнул в седло и горделиво удалился, а Карлион завладел всеобщим вниманием. Из его слов, на сегодня было все, нас ждали размещение и экскурсия по Селестару, а вечером – праздник в нашу честь. Для остальных «смотрины» продолжатся завтра, чтобы каждый получил куратора для индивидуальных занятий. Хм, индивидуальных? Возможно, так проще изловчиться и добыть крови Майлериса, он ведь тоже снарр…
«Даже думать не смей!»
Фил, о котором я успела счастливо подзабыть, напомнил о себе гневным ревом.
«Мальчик ревнует?» – я с удовлетворением вернула шпильку.
«Попробуешь выкинуть глупость, и я найду кого-нибудь другого».
«Разве желание жить – глупость?!»
Меня прорвало. От рамок, в которые меня постоянно загоняла наша сделка, от петли, что затягивалась все туже… Котел терпения лопнул, не выдержав напряжения.
«Девочка незнакома с понятиями чести, – флегматичной волной отразилось от снарра, словно и не было той вспышки, – мы заключили сделку. Разве я давал повод усомниться в себе?»
«Да!»
Тысячу раз да!
«И в чем же, позволь полюбопытствовать?»
«Это ты незнаком с понятиями чести. Порядочные люди, эльфы, неважно кто… помогают бескорыстно, по зову души. Разве я не помогла бы тебе в ответ?! Но в твоей голове это просто-напросто не укладывается!»
Возможно, он заботился о своем народе, о своей расе, но к людям его отношение было потребительским. Я не заслужила такого отношения! Никто не заслужил.
«Все-таки ты очень странная, Сайерона, – он будто пропел мое имя, и его голос снова ласкал слух, проникая глубоко под кожу, – в древних фолиантах пишут, что до Забвения, перед Седой Эпохой, люди поклонялись эльфийскому народу, как богам. Приносили дары, а взамен просили защиты».
«К чему ты клонишь?»
«Между нашими народами всегда было взаимное… сотрудничество. Но по сути именно потребительские отношения, и не более того».
«Ты способен извратить что угодно!» – я готова была топнуть ногой от бессилия, но продолжала идти в толпе сокурсников, делая вид, что разглядываю невесомые ажурные мосты и пассажи.
«Поверни направо».
«Зачем?!» – но ноги послушно завернули за колонну шириной в три обхвата. Почти не удивилась, но все равно вздрогнула при виде скучающего эльфа, прислонившегося к ней спиной.
Он встретился со мной взглядом, в котором зажигался интерес, и между нами натянулась незримая нить. Тугая и напряженная, как тетива. Это ощущение мне не понравилось.
– Разве не ты первая нарушила нашу сделку, явившись к знахарке? – он наступал на меня, и скоро я упиралась спиной в холодный мрамор колонны, – но я дал тебе еще один шанс.
Зря, зря я его послушалась. Надо было не сворачивать, голосом он бы мне ничего не сделал. А теперь… Меня мелко трясло от страха за себя, за Данари…
– Прошу, оставь ее. Она не виновна.
 
– А мне нравилась твоя дерзость, – изумрудные глаза приближались, трансформируя мой страх в странное неуместное смущение, – где же она теперь?
Сердце стучало набатом, звон нарастал, будто целый оркестр ударных решил устроить персональную пытку. Снарр играет, но как далеко заведет его вседозволенность? И в то же время… струна между нами была той самой нитью, за которую могла потянуть беспомощная марионетка, чтобы заставить кукловода упасть. Слишком дерзко. Безумие…