Каюр (СИ)

— Надо разбивать лагерь! — Наконец принимаю я трудное решение — Нужно обогреться, поесть горячего, просушиться как следует, иначе до беды не далеко.
— Мы их не догнали! — Ричард смотрит на меня умоляюще, на его обмороженных щеках сверкает лед. То ли это растаявший снег, то ли слезы…
— И не догоним, если не сбавим темп! Приди в себя Ричард! Мэйсан и Льюис могут лишится пальцев, и тогда нам придется спасать уже их! Да и ты можешь остаться без носа! Если мы срочно не согреемся и не окажем сами себе помощь, Чарли не поможет уже никто!
  
— Ты думаешь они выдержат еще один день⁈ — Ричард смотрит на меня как на предателя.
— А мы выдержим⁈ — Я беру Ричарда за перевязь, на которой у него на грудь крепятся варежки, и дернув на себя показываю на изможденного Льюиса, а также на хромающего Мэйсона — Их тебе не жалко⁈ Мы два дня шли в метель, и если продолжим, погибнем все, ничем не сумев помочь твоему брату!
Ричард стоит, понурив голову. Он мой друг, именно такой, который может появится только на войне или вот в таких, смертельных условиях, где люди ходят по тонкой грани между жизнью и смертью. Мы спасали друг другу жизнь много раз, и это дружба уже больше чем даже братство. И сейчас моему другу нужна помощь, а я бессилен перед обстоятельствами…
— Черт с тобой! — Наконец не выдерживаю я, понимая, что делаю глупость — Разбивайте лагерь, а я с Маньяком пройду по маршруту ещё час, а потом вернусь. Это всё, что я могу для тебя сделать!
— Я с тобой! — Ричард оживает на глазах.
— Нет. Еще немного, и ты на всю жизнь останешься уродом. У тебя лицо обморожено — Отрицательно качаю я головой — Разбивайте лагерь, иглу поставим, когда я вернусь, а сейчас срочно нужно воткнуть палатку и растопить примус. Обогрейтесь, займись Льюисом и Мэйсоном дружище. Не будем терять время, я ухожу, на тебе лагерь!
И снова я иду в снежной пелене. Мышцы ноют от усталости, я на грани. Пройденные километры давят на плечи не хуже многотонного пресса, прижимают моё изможденное тело к белоснежному льду замерзшего фьорда. Берега, как, впрочем, и ничего другого вокруг не видно. В голове никаких мыслей, ломит поясницу, боль накатывает волнами от лодыжек к голове. Колени дрожат, в желудке — спазмы, в груди, давит, трудно дышать. Я не могу удержаться от того, чтобы каждые несколько минут не посмотреть на часы. Еще двадцать минут, и можно будет поворачивать обратно! А стрелки моего хронометра как будто специально почти не двигаются! Еще немного…
Маньяк остановился без команды, когда этот адский час почти истек. Не понимая, что происходит, я по инерции прошел ещё вперед, нагоняя собаку. Очередной торос на пути? Тогда почему он черный? Мы в берег уперлись? Я сбился с направления, и это вполне возможно, тут береговые скалы и сползающий с них ледник могут появится от куда угодно.
И только присмотревшись, и сняв очки, я понимаю, что перед нами завалившаяся от тяжести снега палатка! Замерзшие крепления лыж цепко держат ноги, я, сняв варежки и ломая ногти никак не могу их снять. Как назло, пряжки покрыты льдом! Едва не вырвав крепления с корнем, я наконец-то освобождаюсь от лыж, и бросаюсь к укрытию парней, за которыми мы так долго шли. То, что это оно, у меня нет ни каких сомнений.
— Есть кто живой⁈ — Я с трудом раскопал вход в палатку и влез в темное нутро заледенелого брезентового кокона — Чарли, Итан⁈
— Сидор… — Сквозь завывания пурги, я с трудом расслышал слабый, знакомый голос — Это бред?
— Чарли! — Расталкивая своим телом завалившиеся брезентовые стены, я продвигаюсь ещё глубже вперед, и нащупываю руками меховой спальный мешок, в котором кто-то лежит — Держись парень, помощь близко!
— Как ты здесь оказался⁈ — В палатке всего один человек, и это лейтенант Гросс. Он закутан в спальник, вторым укрыт, под ним две подстилки.
— Мы шли за вами. Ричард, Льюис и Мэйсон в часе пути отсюда готовят лагерь. — Не переставая говорить, я шустро расталкивал навалившийся на палатку снег, расчищая себе пространство, тут адски холодно, почти как снаружи — Где Итан?
— Не знаю, он ушел вчера, сказал, что подышать свежим воздухом, и не вернулся — Голос Чарли слаб — Без верхней одежды, в одной фуфайке. Он очень странный стал. Ты его не встречал?
— Нет… — Я сжал зубы, прекрасно понимая, что Итана я больше не увижу никогда — Где ваш примус⁈
— Бедон перевернулся, когда мы ставили палатку, мы даже не заметили, керосина нет уже три дня — В голосе Чарли я слышу усмешку — От этого чертового земляного масла оказывается зависит тут всё, жить тебе или умереть.
— Черт! — Я с досадой стукнул кулаком по полу — Ну ничего, через час ты будешь в тепле! Идти сможешь?
— Идти? — Чарли снова хрипло рассмеялся — Я уже три дня не чувствую ног. Наверное, я их отморозил.
— Мать! — Я со злости снова врезал кулаком по ледяному полу, не чувствуя боли — Потерпи дружище, придется тебя тащить. Но не переживай, мы доберемся до парней за тот же час. Со мной Маньяк, сделаем из ваших лыж волокушу, и он домчит тебя в лучшем виде.
— Хорошо бы — Чарли закашлялся сухим, тяжелым кашлем — Сидор.
— Чего? — Я сейчас был занят тем, что пытался оторвать примерзший ко льду спальный мешок прямо вместе Чарли ото льда.
— А ведь мы нашли его!
— Кого? — переспросил я, не прекращая своего занятия.
— Пролив! — В голосе Чарли слышался фанатичный звон — Пролив, отделяющий Гренландию от новой земли! Ты не заметил? Мы как раз в нем! Мы страдали не зря!
— Молодцы! Вы большие молодцы! Ты сам об этом всем расскажешь! Нужно только потерпеть час! Я дотащу тебя Чарли, и ты станешь героем! — Я не прекращая сыпал комплементами, перекатывая окоченевшее тело к прорехе в брезентовой стене, которую только что сделал ножом — Через час об этом узнают все, ты должен им рассказать!
Я на автомате, не обращая внимание на метель и обжигающий холод крепил Чарли к связанным вместе лыжам, которые нашел рядом с палаткой. Маньяк должен с ними справится, тем более, что я потащу их вместе с ним! Надеюсь парень выдержит. Хорошо, что он верит в то, что говорит, он достиг своей цели, пусть даже она и ложная. Ради этого он будет цепляться за жизнь, а я пока не скажу ему правды.
Ни каких проливов нет! Это просто фьорд, который глубоко врезался в тело самого большого острова на земле, а дальше от него низина, зажатая холмами и скалами, в которой застыл ледник. Любой бы ошибся, даже такой специалист как Чарли. Зато не так далеко мыс, который является самой северной точкой Гренландии. Мы почти у цели. Чего бы мне не стоило, я дойду до него! Вот только спасу друга…
  
Глава 24
 
Связка собака-человек, и груз, который нужно доставить к цели как можно быстрее, продвигались через белую мглу. Маньяк и я выкладывались по полной программе. Мы тащили тяжелое тело лейтенанта, укутанного мехами сквозь сильный буран не жалея своих сил. Пес чувствовал моё настроение, мою тревогу. Натягивая повод, мой четвероногий друг с тревогой заглядывал в моё разгоряченное лицо, и поскуливал от непонимания происходящего, мне же сейчас было не до него. Быстрее! Нам нужно успеть, каждая минута проведенная на этом лютом морозе была на счету!
Уложились мы примерно за сорок минут. Олимпийский рекорд, мать его, не иначе! К концу пути не только Маньяк, но и я уже повесил язык на плечо от лютой усталости. не смотре на холод, который окружал нас, мне было жарко и хотелось пить. От моей одежды клубами валил пар.
За те два с половиной часа, что я отсутствовал, парни уже успели сделать многое, поставить палатку, привязать на растяжки собак, установить нарты в ветрозащитный экран перед укрытием, а Ричард приступил к постройке очередного иглу. Льюиса и Мэйсона видно не было, очевидно они были внутри. Когда наша связка с волокушей появилась в пределах видимости, Ричард тут же бросил все дела и поспешил ко мне на помощь.
  
— Медведя подстрелил? — Перехватывая у меня постромки, лыжник только мельком взглянул на волокушу, которая полностью была засыпана снегом. Не удивительно, что он ошибся, спальный мешок Чарли сейчас и правда походил на шкуру полярного медведя, настолько он был белым. — Небольшой, хотя грех жаловаться, дополнительное мясо не помешает. Следов Чарли не видел?