Совсем не герой

Что могла противопоставить Тому Джоанна, если он решит сказать «нет»? Выкрикнуть предупреждение ничего не подозревавшему Нику? Спровоцировать сражение прямо сейчас?
– Ладно, – наконец вздохнул великан. – Даю слово, что Нику никто не навредит, пока он находится под воздействием дара Арджента.
Джоанна почувствовала облегчение, смешанное с болезненным стыдом. И беспокойством. Правильно ли они поступают? И поможет ли это или лишь обречет окончательно? Предотвратит ли противостояние с Ником или, наоборот, только спровоцирует? Она не знала.
  
– Нужно обсудить кое-что еще, – добавил Том, когда она уже повернулась, чтобы пойти дальше. Они остановились прямо перед первым из крытых прилавков. Движущиеся бесконечным потоком люди приобретали здесь яйца и масло, а также свежий творог, который торговец зачерпывал из большой кастрюли и перекладывал в разномастную тару покупателей. – Хочу поговорить про Аарона Оливера.
– Там не о чем говорить. – Джоанна почувствовала, что невольно напряглась, стремясь защитить парня.
Тот как раз чуть поодаль изучал поднос с горячими запеченными в тесте яблоками и смотрелся до безобразия стильным в своем бежевом костюме. Как всегда, его красота привлекала внимание окружающих, и как всегда, сам он не замечал перешептываний и восхищенных взглядов.
– Мы захватили его, чтобы допросить, – проворчал Том. – Взяли в плен только для получения сведений.
– А затем я его переубедила, – нахмурилась Джоанна, – и теперь он на нашей стороне.
Том негромко усмехнулся.
– Ему нельзя доверять. Он же арестовал тебя и отвел в кордегардию, передав для казни.
– Как я и говорила, мне удалось его переубедить, рассказав о нашем знакомстве в прошлой хронологической линии.
– Послушай, – серьезно заявил Том. – Мне понятно, почему все остальные решили пойти против Элеоноры. Ты, Ник и Джейми хотите предотвратить катастрофу. Я участвую, защищая Джейми. А Рут, думаю, тебя. Но Оливер… – Он посмотрел на объект обсуждения. – Он ничего не выигрывает от сотрудничества. Кроме разве что возможности получить награду, если переметнется на сторону врага и сдаст нас.
Джоанна сглотнула. Рут предупреждала ее о том же. Говорила, что Аарон подыгрывает, только чтобы выбраться из запертой комнаты. Но другие не могли видеть искренности в его серых глазах, когда он вручал брошь своей матери. И неподдельного удивления, когда услышал об этом недавно. То, как он посмотрел на Джоанну…
– Очнись! Он тебя совершенно не знает. И не переживал ту травму, благодаря которой вы подружились в прошлый раз. А потому не испытывает тех же чувств, что и ты по отношению к нему.
Слова пробились через защитную броню Джоанны, раня.
– Я знаю. – Она действительно понимала, что Аарон не ощущает той же связи. И совсем недавно он называл ее «мерзкой полукровкой», заявлял, что с удовольствием понаблюдает за ее казнью. – Знаю. – Но после той беседы в убежище все изменилось, верно?
– Ты скучаешь по нему, – тихо произнес Том. – И потому хочешь доверять, как прежде.
Торговка вручила Аарону несколько запеченных яблок и тепло улыбалась, явно находясь под впечатлением от его красоты. Джоанна готова была поспорить, что он получил их в подарок.
– Я просто должен отметить, что к обоим парням нужно относиться с настороженностью, – вздохнул Том.
Когда они присоединились к спутникам, Рут спросила, вручая сестре кусок пирога:
– Куда вы двое запропастились?
Выпечка была еще теплой, сладко пахла смородиной и апельсиновой цедрой, однако желудок Джоанны болезненно сжался, заставляя потерять аппетит. Краем зрения она увидела, как Оуэн Арджент оттолкнулся от стены, отбросил недоеденное яблоко и направился к ним.
Он выглядел почти как в прошлую их встречу: те же пепельного оттенка волосы, те же угловатые черты лица, служащие контрастом мягкой линии губ.
Ник обернулся, теперь тоже заметив Оуэна, и пораженно уставился на него.
Джоанна своими глазами наблюдала за поднятой Аароном волной очарованных прохожих, теперь же снова получила возможность проследить и за реакцией незнакомых людей на Ника. Как и в доках Куинхита, они оборачивались и смотрели на него, но не только с восхищением, а инстинктивно, будто цветы за солнцем. На секунду показалось, что он сейчас воспользуется этим и призовет сплотиться вокруг него, создав армию охотников. Джоанна живо вообразила картину, как люди выстраиваются в колонны улица за улицей и маршируют за главнокомандующим, сминая врагов.
Однако Оуэн чуть повысил голос и с отчетливыми властными нотками, выдающими внушение Арджента, приказал Нику:
– Подойди! Спокойно! Не сопротивляйся!
Взгляд того метнулся к Джоанне, и она отчетливо прочитала в темных глазах непоколебимую веру в то, что она бросится на его защиту. Что попытается остановить Оуэна, как в прошлый раз.
Когда Ник покорно зашагал к Ардженту, сердце сжалось.
Джоанна действительно должна была протестовать. Но просто не видела иного способа уберечь близких. Только внушение могло помочь защитить их после того, как опасный союзник, остановив Элеонору, вновь решит развязать войну против монстров.
Когда Ник приблизился к Оуэну, тот велел:
– Стой здесь.
Не сводя глаз с Джоанны, бывший герой выполнил распоряжение. Они с Арджентом теперь замерли посреди пути, вынуждая посетителей рынка огибать препятствие.
Она подошла и с трудом выдавила:
– Проследи, чтобы он мог сражаться с Элеонорой. А еще ему в прошлый раз удалось преодолеть внушение, поэтому сейчас используй способности на максимум.
В глазах Ника мелькнула боль от предательства, обида – и удивление. Словно он едва мог поверить, что Джоанна до сих пор способна его ранить. И смотрел на нее, пока Оуэн обновлял внушение короткими фразами. Едва слыша слова Арджента и покорные повторения приказов Ником, она заставляла себя не отводить взгляда во время всей процедуры, лишь в этот момент осознав, что между ними до сих пор тянулась ниточка доверия. Ниточка, которая теперь порвалась. В карете по пути из Холланд-Хауса Джоанна пообещала, что не позволит вновь наложить внушение. И только что нарушила данное слово.
– Готово, – объявил Оуэн.
В глазах Ника, по-прежнему устремленных на нее, обида и боль переплавились в нечто более мрачное и угрожающее. С гулко стучащим сердцем Джоанна попыталась вспомнить, действительно ли он слушался команд Оуэна с некоторыми задержками или ей показалось.
Внезапно в сознании всплыли слова Ника, произнесенные в карете: «На самом деле я даже не уверен, что способности Арджента на меня бы повлияли. И думаю, что сумел бы преодолеть внушение, потому что теперь знаю, как этого добиться».
От ужаса перехватило дыхание: неужели Ник сумел побороть воздействие дара Оуэна?
Фрэнки залаял на что-то, прервав наконец напряженный обмен взглядами пары. Стоявшие рядом Джейми и Рут, казалось, испытывали облегчение. Один Том хмурился. Подозревал, как и Джоанна, что Ник до сих пор свободен от внушения?
Неловкое молчание нарушил Аарон, спросив:
– Итак, на этом рынке продают и товары для монстров? Прямо здесь, у всех на виду?
– Нет, в другом месте, – ответил Том, возвращаясь к реальности, и махнул рукой, призывая спутников следовать за ним дальше по дороге.
Джоанна шагала позади Ника, глядя в его прямую, напряженную спину и отчаянно желая взять его за руку, объяснить свои действия: «Ты уже однажды убил моих родных, поэтому я не могла рисковать повторением прошлого». Либо сказать: «Внушение – временная мера. Просто для гарантии, что мы мирно разойдемся после того, как остановим Элеонору». Но в глубине души знала, что именно услышит в ответ: «Ты должна была просто договориться со мной, а не пытаться навязать приказы силой».
  
Так сама Джоанна заявила бы тому, кто сотворил бы нечто подобное с ней.
Хатауэй свернул в небольшой магазинчик сомнительного вида с грязными витринами. Белая надпись на кирпичной стене гласила: «Мы продаем и покупаем всё». Внутри никого не было – только стеллажи со старыми кастрюлями и сковородками, полки с потрескавшимися чашками, мешки с тряпьем и прочим хламом.