Совсем не герой

– Ну, Оливеры этого точно не ждут, – пожал плечами Том.
– Кроме того, мы же не собираемся портить записи, – утешила Джоанна. – Просто посмотрим.
Она думала, что придется незаметно красться по стеклянному переходу, соединявшему оранжерею и дом, но приглашенные свободно перемещались туда и обратно. Вечеринка, как оказалась, простиралась за пределы садов.
  
Когда группа незваных гостей миновала проход и очутилась в особняке, Джоанна невольно задержала дыхание при виде внушавшего трепет огромного зала. Наверняка именно такое впечатление и планировалось произвести. Они зашагали дальше по длинной галерее, на стенах которой висели в позолоченных рамах портреты членов семьи Оливеров. Джоанна заметила на одной из картин Эдмунда с охотничьей винтовкой и мертвым оленем. Следом шло изображение светловолосой женщины в серебряной диадеме. Неужели это все были главы рода? Череду портретов прерывали разрисованные вручную витрины с выставленными на всеобщее обозрение сокровищами: инкрустированными драгоценностями украшениями и крошечными фарфоровыми изделиями.
– Эх, мне бы сейчас мешок, – тоскливо прошептала Рут.
– Мы не воры, – неодобрительно нахмурился Джейми. – По крайней мере, не сегодня. Не останавливайтесь.
Кузина вздохнула, но они вместе вышли из галереи и свернули в лабиринт служебных коридоров, которые по мере продвижения выглядели все менее и менее внушительно. Мраморный пол сменился паркетным, а затем и вовсе обычным дощатым, покрытым серым ковролином. Звуки вечеринки тоже уступили место деловитому шуму с кухни.
Джоанна напряженно ждала, что их вот-вот кто-нибудь обнаружит и поднимет тревогу, однако после следующего поворота Рут жестом велела закрыть дверь, после чего включила свет, заставив спутников заморгать.
– Это проход к складским помещениям. – Белые стены образовывали широкий коридор. Он располагался так далеко от остального дома, что здесь царила полная тишина. – Под прямым углом сворачивает направо, можно войти с двух сторон, все двери ведут в кладовки.
Их быстро проверили. В первой хранилось постельное белье и аккуратно сложенная старая одежда. Во второй обнаружилась кухонная утварь, которой больше не пользовались. Третья, как ни странно, оказалась не кладовкой, а крошечной спальней – видимо, кого-то из слуг. А четвертое помещение было заперто.
– Здесь? – поразилась Джоанна. – Рядом с постельным бельем? Я думала, архивы монстров священны.
– Так и есть, – отозвалась Рут. – Но даже Оливеры предпочитают практичность. Никто никогда не пытался проникнуть в архив.
– Кроме нас, очевидно, – саркастически прокомментировал Том.
– Ладно, я постерегу этот край, – указала на свое место Джоанна.
– А я присмотрю за другим входом. – Хатауэй кивнул, свернул за угол и скрылся из виду.
Она прислушалась к звукам за дверью, отделявшей от главного коридора. Тишина неприятно напомнила дворец монстров, замороженный во времени. Рут вытащила две шпильки из прически и за несколько секунд открыла замок архива, одними губами прошептав сестре: «Дерьмовые запоры», после чего скользнула внутрь. Джейми шагнул следом.
Джоанна старалась не нервничать, пока ждала их возвращения. Она напрягла слух, чтобы вовремя заметить малейший скрип или звук шагов. Затем обхватила себя руками в попытках согреться. В коридоре было очень холодно, несмотря на теплую погоду. Наверняка маленькая спальня напротив успела промерзнуть насквозь.
Интересно, кому она принадлежала? В подобных особняках комнаты обслуживающего персонала обычно располагались под самой крышей. Да и одной спальни явно бы не хватило. Любопытство побудило Джоанну заглянуть внутрь, чтобы обнаружить хоть какую-то подсказку. Вдоль стены стояла кровать с тонким матрасом и железной рамой, напомнив мебель из школьного лагеря. В углу ютился небольшой шкаф. Забранное решеткой окно демонстрировало унылый вид на кирпичную кладку и самый краешек неба.
Джоанну неприятно поразило, насколько невзрачным и неуютным выглядело помещение. Особняк выходил на самые красивые сады в стране, однако кому-то из работников выделили комнату именно здесь. Хотя, кто бы это ни был, он максимально украсил пространство. На тумбочке возле кровати стояла изящная лампа с абажуром из стекла цвета морской волны. Спальня казалась болезненно аккуратной: на полу не осталось ни пылинки, а на белых простынях – ни складочки. Единственным элементом беспорядка служила книга на подушке – «Кентерберийские рассказы». Да, может, незаконченное письмо. Почерк выглядел по-старомодному вычурным.
И очень, очень знакомым. Джоанна пораженно присмотрелась. Сделала шаг вперед, по-прежнему держась рядом с дверью, чтобы вовремя услышать шаги. На гербовой бумаге красовалась русалка. А еще отпечатанное элегантным курсивом имя: Аарон Оливер.
Потребовалось несколько мгновений, чтобы осознать: крошечная спальня принадлежала ему.
Но почему он жил здесь, в этом холодном месте, отрезанный от роскоши остального дома? Джоанна воображала Аарона проводящим ночи в огромной кровати с балдахином, среди дамасского шелка и бархата. В собственных анфиладах комнат на верхних этажах. Но Оливеры решили спрятать сына главы семьи тут, в промороженной спальне, расположенной в крыле слуг.
Джоанна поборола побуждение сделать шаг за порог и прочитать письмо или заглянуть в шкаф. К глазам подступили слезы, и она сама не знала почему. Может, потому что она скучала по Аарону сильнее, чем ожидала? И понимала, что никогда не окажется к нему ближе, чем сейчас. А еще потому, что ненавидела саму мысль о его проживании вместе с теми, кто так его презирал.
Джоанна с трудом заставила себя отойти от спальни и тут же едва не подпрыгнула, услышав резкий звук открывающейся двери. «Аарон!» – мелькнуло в сознании. Но нет. В коридор из архива шагнули Рут и Джейми.
Кузина с победным видом помахала сестре, а Лю поспешил за Томом.
– Получилось? – шепотом спросила Джоанна.
– Узнали дату и адрес! – Рут кивнула.
Они отправились тем же маршрутом обратно. Несмотря на полученную информацию о местонахождении Ника, Джоанна по-прежнему не могла путешествовать во времени. Она опустила глаза на свое запястье. Существует ли способ снять наруч?
Она снова вскинула взгляд слишком поздно, чтобы избежать столкновения с кем-то при входе в оранжерею. Это была не Рут, а кто-то гораздо выше. Джоанна отлетела назад, едва не сбив с ног официанта с подносом, и краем сознания отметила, что рядом с ней что-то упало.
– Прошу меня простить, – послышался знакомый голос.
У Джоанны перехватило дыхание.
Даже издалека Аарон выглядел красивым, но вблизи производил совсем ошеломляющее впечатление. Маска идеально облегала лицо, подчеркивая глаза цвета неба перед штормом. Со стороны они с Джоанной наверняка казались парой в своих похожих черно-золотых нарядах, точно явились на праздник вместе.
Аарон задержал взгляд на собеседнице и медленно снял с себя маску.
Джоанна невольно потянулась к лицу, чтобы проверить, на месте ли ее собственная. И, к своему ужасу, прикоснулась к неприкрытой коже. Защищавшая глаза конструкция слетела с головы при столкновении.
Вспомнилось предупреждение Аарона в другой хронологической линии – ни в коем случае не приближаться к нему настолько, чтобы позволить увидеть цвет глаз.
Секунду казалось, что время застыло. Джоанна замерла, не смея пошевелиться. Лицо парня было напряжено от шока.
– Аарон, пожалуйста, – умоляюще произнесла она.
Звук ее голоса будто развеял чары. Выражение лица бывшего союзника исказилось от ненависти. Джоанна никогда не видела его таким.
  
Ей хотелось воскликнуть: «Ты же меня знаешь». Вот только это больше не соответствовало действительности. Он больше не помнил ни того, что отвел их в убежище матери, ни того, что они спасали друг другу жизни. Ни того, что Джоанна была ему дорога, как он сказал перед их расставанием. Не помнил ничего из этого.