Плата за молчание

Незадолго до истории с Ланой Тэрнер Гислер спас от электрического стула одного из крупнейших кинопромышленников Голливуда, генерального директора «Парамаунт компани» Уолтера Вангера: женатый в пятый или шестой раз, он застрелил антрепренера своей супруги, застав обоих в весьма недвусмысленной ситуации.
В тот раз Гислер не поспел на место преступления так быстро, как после убийства любовника Ланы Тэрнер, и не смог уничтожить несомненных следов содеянного. Вангер был арестован по обвинению в убийстве, и казалось, судьба его решена. Гислер взял на себя защиту уже во время процесса, когда другой защитник, не видя никакой надежды на спасение подсудимого, вернул свой мандат. Вангер не отрицал своей вины, и прокурор потребовал для него смертной казни. Гислер же неожиданно заявил, что подсудимый вообще должен быть оправдан, поскольку убийство было совершено в состоянии необходимой обороны. Возбуждение, вызванное в зале этим на первый взгляд абсурдным заявлением, сменилось полнейшей тишиной, когда адвокат стал подкреплять свое ходатайство аргументами. Убитый антрепренер в течение десяти лет был членом опаснейшей банды и сам многократно привлекался к ответственности за убийства. Хотя доказать его участие в них ни разу не удалось, он был повсеместно известен как бандит. Даже в постели он не расставался со своим кольтом. Шокированным присяжным Гислер предъявил и необходимые доказательства: два объемистых тома уголовных процессов, в которых убитый сам представал перед судом в качестве обвиняемого в убийстве и с помощью различных адвокатских трюков избавлялся от заслуженного наказания тем же Джеримайей Гислером.
Теперь, когда прежний клиент был мертв, адвокат более не считал себя обязанным хранить профессиональную тайну и без зазрения совести разоблачал того, кого некогда защищал.
- Дамы и господа присяжные! - заявил Гислер. - Положение моего подзащитного, оказавшегося перед таким опасным гангстером, было безвыходным. Он имел все основания полагать, что его соперник, в прошлом столь часто прибегавший к оружию, схватился за него и сейчас. Мой клиент не мог медлить. Чтобы самому не быть убитым, он выстрелил первый. В целях самозащиты, только чтобы спасти свою жизнь!
Впрочем, хитрая лиса Гислер не положился на одно лишь свое красноречие. Он сумел оказать на присяжных и более существенное влияние. Трое из них - предприниматели-коммерсанты - сами в прошлом были его клиентами. Их балансовые отчеты не давали полного представления о доходах. А это, как уже говорилось, строжайше карается американским законом. Гислеру удалось спасти своих доверителей от долголетнего тюремного заключения. Утром того дня, когда присяжным предстояло удалиться для вынесения вердикта по делу Уолтера Вангера, трое из них получили анонимные письма с угрозой разоблачения их собственных махинаций в случае, если решение окажется неблагоприятным для подсудимого. И в совещательной комнате три голоса было подано против признания Вангера виновным в предумышленном убийстве. А этого достаточно для предотвращения смертного приговора. Благодаря известным уловкам своего адвоката Вангер отделался четырьмя месяцами тюремного заключения за превышение пределов необходимой обороны.
Вот этому-то Джеримайе Гислеру правление компании «Метро - Голдвин - Майер» и поручило уладить дело об убийстве Стомпанато, как только весть о случившемся дошла до Гленна Роза.
Надо сказать, что руководителей крупнейшего американского киноконцерна заботила не столько судьба одной из его звезд, сколько судьба всего предприятия. Лана Тэрнер играла главную роль в фильме «Пейтон плэйс», который стоил компании семь миллионов долларов. В фильме показывалась подсмотренная в замочную скважину жизнь маленького американского городка, в котором за внешней добропорядочностью, точно раковая опухоль, все шире расползались порок, безнравственность, грязная эротика. Некая домохозяйка длительное время подглядывала за своими соседями, подслушивала их разговоры, а затем извлекла всю грязь на поверхность и предложила одному издательству свой дневник. Ловкие редакторы молниеносно сфабриковали из него роман, ставший бестселлером. Он был распродан в шести миллионах экземпляров. Такой успех обеспечили книге отнюдь не литературные достоинства, а лишь изображенные в ней непристойности. Из инсценировки этой порнографии «Метро - Голдвин - Майер» рассчитывал извлечь огромную прибыль.
 
По мере развития телевидения кинопромышленность терпела все большие убытки. Об этом красноречиво свидетельствуют цифры. В конце сороковых годов в кино ходили раз в неделю 90 миллионов американцев, оставляя в кассах кинотеатра 9 миллиардов 360 миллионов долларов в год. В 1958 году еженедельно посещали кино только 40 миллионов американцев. Ни синемаскоп (американский способ широкоэкранной съемки), ни яркие краски, ни суперзвезды, ни великолепие кинозалов не могли оторвать людей от их телевизоров. Последствия были катастрофическими для кинопромышленности. Закрылись 7 тысяч кинотеатров, доходы снизились на 5,2 миллиарда долларов. Если в 1947 году Голливуд выпустил 436 игровых фильмов, то в 1957 году их вышло всего 209. Из них 92 не вернули и половины затраченных средств, 13 кое-как окупили себя, и только 12 принесли поставщикам некоторый доход. Большинство голливудских киностудий было вынуждено тратить основной капитал, и перед ними отчетливо замаячило банкротство. Еще труднее приходилось служащим этих студий. В 1947 году Голливуд давал работу 41 500 актерам, статистам, режиссерам, гримерам, осветителям, рабочим сцены. В 1957 году здесь могли зарабатывать себе на жизнь только 10 500 человек, 31 000 осталась без работы. В 1947 году в роскошных виллах жили 790 кинозвезд. За минувшие годы 586 из этих звезд были вынуждены расстаться со своими домами, лимузинами и драгоценностями и пополнить ряды низкооплачиваемых статистов, которые изо дня в день обивают пороги киностудий в поисках работы.
Да и те 204 актера, чьи имена в 1957 - 1958 годах все еще печатались на афишах крупным шрифтом, не были уверены в завтрашнем дне. Их выживали с насиженных мест европейские актеры, приглашенные в Голливуд с целью сделать американские фильмы более интересными для Европы.
В этой критической ситуации компания «Метро - Голдвин - Майер» еще раз мобилизовала все свои средства для постановки скандальной истории «Пейтон плэйс». Предполагалось, что это спасет положение. Председатель правления Луис Б. Майер пригласил на главную роль Лану Тэрнер не столько из-за ее сценического дарования, сколько потому, что она действительно могла служить идеальным олицетворением порока. На протяжении двадцати лет ее аморальность привлекала к себе не меньшее внимание, чем ее роли. Ее бракоразводные процессы и любовные делишки не сходили с полос бульварных листков. Газеты говорили о ней как о «самой испорченной женщине с невинными глазами», а Эльза Максвелл, известнейшая и наиболее читаемая из поставщиков сплетен, писала: «Иностранный легион выглядит католическим кружком бойскаутов по сравнению с мужчинами в жизни Ланы».
В юности Лане Тэрнер, верно, и не снилось, что она когда-нибудь станет знаменитостью. Она родилась в 1920 году в небольшом городишке штата Айдахо в семье подпольного торговца алкоголем. В десятилетнем возрасте она попала в приют. Отец ее был убит, когда проворачивал одно из своих темных дел, а мать слишком любила развлечения, чтобы заботиться о ребенке. Для Ланы время, проведенное в приюте, было самым тяжелым. 14-летней девочкой она убежала оттуда и стала танцовщицей в одном из ночных клубов Лос-Анджелеса. Двумя годами позднее Луис Б. Майер подобрал ее там для фильма. Публика тех лет после таких актрис, как Грета Гарбо, Лилиан Харвей и Марлен Дитрих, требовала чего-нибудь «волнующего глаз».
Опытным взглядом знатока Майер разглядел в пухленькой 16-летней девушке новый образец женской красоты и сделал Лану первой из пышногрудых цариц американского кино. Затея себя оправдала. Хотя Лана Тэрнер не обладала актерскими данными и ничего не могла предложить зрителям, кроме своих женских прелестей, в кино потянулись миллионы людей поглядеть на соблазнительную «девушку в полувере». Еще быстрее, чем на экране, снискала она известность личной жизнью. Она сама как-то заявила: «Я люблю ночные клубы, зажигательную музыку, блеск юпитера, а больше всего - мужчин». Когда ее любовные похождения стали притчей во языцех и газеты начали больше писать о приключениях, чем о ролях Ланы Тэрнер, ее «открыватель» и, так сказать, крестный отец Луис Б. Майер потребовал, чтобы она сделалась добропорядочной женой и матерью.