Гимн шута 6 (СИ)

— На восстановление «политиков» понадобится несколько месяцев, — оценил он.
— Не менее полугода, по самым оптимистичным оценкам, — кивнул мужчина.
Конечно, деятельность в стране «свободовцев» не прекратится. Да, Гроссмейстер скинул показавший убыток проект. Однако еще, как минимум, две ветви, работу продолжат. Однако политическое крыло чертовых сектантов получило серьезный урон. И хоть какую-то осмысленную работу продолжит не скоро.
— Прекрасная новость, — коротко отреагировал полковник чуть напряженно.
Да, кажется, результат оказался вполне приемлемым. Вроде как куда-то шандарахнули, а оно куда надо прилетело. Да еще и очень точно. Однако отчего-то он был уверен, что про выходку его протеже никто не забыл. И оставить ее без внимания было никак невозможно.
Мужчины знали друг друга давно. Фактически с раннего детства Долгорукого. Потому глава Канцелярии прекрасно понял, какие мысли гложут его бывшего наставника.
Он тяжело вздохнул и… совершил практически при его должности и статусе невозможное. Чуть неуверенно развел руками:
— Не знаю я, дядька, что с этим твоим Шутом гороховым делать.
Это было удивительное заявление. Во всяком случае, ничего подобного за последние лет двадцать старик припомнить не мог. С другой стороны, он и сам не очень представлял, какого именно решение ждет от цесаревича.
— С одной стороны, десять лет непрерывного расстрела — мало, — коротко объяснил свое поведение наследник. — Но вот ведь какое дело…
Мужчина развернул рабочий комм к собеседнику. На экране был открыт спутниковый снимок с «пожеланиями» Павла и припиской «Am auzit».
— Я услышал, — негромко перевел полковник.
— С этим на нашего человека в Бухаресте вышел представитель «свободовцев», — прокомментировал изображение Константин Дмитриевич. — «Контакт» не сомневается в достоверности полученной информации, хотя и ознакомиться с его доводами я пока не успел.
Некоторое время полковник всматривался в художества своего протеже, снятые явно со спутника. Судя по некоторым данным, можно было сделать вывод, что европейского. Удивительно, но «глаз небесный» хоть и засек взлет глайдера, но не опознал его родовой принадлежности. Да и личность Павла Анатольевича и его спутницы осталась тайной для «свободовцев».
— Добавлю, — продолжил мужчина. — Что массовая зачистка началась через полчаса после контакта.
Кабинет погрузился в тишину. Надолго. И это при том, что для обоих время было сверхценным ресурсом в принципе. Правда, сейчас в основном действовали их поднятые по тревоге подчиненные в автоматическом режиме, стараясь «урвать» как можно больше осколков «ветки» для дальнейшего изучения и дальнейшей выработке системы противодействия. Тут пока вмешиваться не стоило. Можно было навредить. Но мало ли других дел в столь хлопотном хозяйстве как целая империя.
— Что думаешь, Костя?
Глава Канцелярии поднял усталый взгляд на бывшего учителя. Тот очень редко использовал эту форму имени лет этак с двенадцати будущего самодержца.
— Мои аналитики пришли к выводу, что подобное поведение не свойственно Павлу Анатольевичу. При этом объяснить эту ситуацию они тоже не могут. Однако до сих пор считают его благонадежным. Его действия хорошо послужили Трону. Но сам контекст… Да, оставлять это так нельзя.
Филин согласно кивнул. Его люди пришли к тем же парадоксальным выводам. И противоречивым, стоит заметить. И как теперь быть? Впрочем, «полковник Иванов» тоже считал, что ни одно «доброе дело» не должно быть безнаказанным.
— Мое предложение: пятеро суток в Багряной палате и опала.
Полковник понимающе кивнул, вполне представляя, что именно услышит через секунду.
— Это тебе. Наказание своему Шуту… гороховому, придумаешь сам.
— Он теперь больше твой, чем мой, — решил все-таки внести ясность старик.
— Уч-читель, — нехорошо улыбнулся бывший воспитанник. — Не доводи до греха!
Филин кивнул и покинул кабинет. Расположение духа его… было превосходным. Пять суток отдыха в изолированном от внешнего мира месте, где можно отоспаться и привести мысли в порядок. на его должности — воистину царский подарок. Что до опалы… так не она первая, не ей последней быть. Значит, очередная игра цесаревича требует именно того и он нашел наилучшим вариантом воспользоваться подвернувшимся вариантом для каких-то своих игр. Это дело понятное и знакомое.
 
Вот заодно и время появится подумать над наказанием Волконскому. Но, после такого, воистину царского подарка, старик решил, что лютовать очень уж жестко не будет.
Однако напомнить Павлу, что инициативность, энергия и энтузиазм — очень плохие качества, если человек идиот, все же стоит.
Во избежание.
* * *
— Упс, — негромко сообщила Тишь миру и… Павлу.
Парень, уткнувшись раскрасневшейся потной рожей в землю, изо всех сил попытался это «заявление» не услышать. Не получилось. Рухнувшая без сил тушка была неспособна… примерно ни на что. А вот слух даже сквозь тяжелого «буханья» сердца в ушах и хрипы заполошного дыхания, еще был способен воспринимать обстановку.
— Досадно, — сообщила Валькирия, расстроено глянув на подрагивающее тело парня у ее ног.
Сил Волконского едва хватило, Чтобы закрыть голову руками. Вернее, просто уронить обессилившие «грабки» на собственную же бестолковку.
— Ты меня слышишь, Паша? — невинно поинтересовалась воинствующая дева.
— Я у-у-у-у-у-умер, — попробовал сообщить тот.
Получилось не слишком разборчивое мычание. Возможно, виной тому стала земля и пыль, забившие рот. Однако сил приподнять голову или просто повернуть ее, чтобы было чуть полегче дышать, у него не хватило.
— Да, в следующий раз постарайся падать так, чтобы тебе позвоночник не проломило снарягой.
Клановец моргнул. Кажется, Валентина восприняла это за положительный ответ.
Впрочем, совет был дельным. Набитый булыжниками рюкзак больно ударил по хребтине в момент, когда у парня отказали ноги.
— До-о-о-о-обей! — потребовал он.
— Ну что ты, милый, — ласково улыбнулась Тишь. — Я же сказала — «Упс!». А кто будет исправлять мою милую дамскую оплошность, как не смелый и отважный рыцарь?
— Че те-бе, — скорее сказал, чем спросил Павле в три захода.
— Мы с тобой, Паша, — вдохновенно начала вещать девушка, присев на корточки над распластавшимся телом. — Глупость твою хороним…
Оную символизировали те самые булыжники в рюкзаке.
— … А вот про лопату-то и забыли, представляешь? — парень с трудом приподнял голову, глянув на инструктора.
«И чо⁈» — читалось в его глазах большими и крупными буквами. Там, вообще-то, еще много чего при желании прочитать можно было бы. Однако она и так знала, что Волконский — парень умный и начитанный. Да и собственного словарного запаса для «командного» стиля общения ей вполне хватало.
— Надо, милый мой, надо, — нежно сообщила она. — Ты же даму в беде не оставишь⁈
Парень с некоторым трудом поднялся на колени. Затем с видимым затруднением утвердился на ногах. Дрожащими руками он взялся за нагрудный фиксатор рюкзака.
— Нет, нет, что ты! — даже вскинула руки Валентина. — Я не могу взять на себя хранение твоей глупости. Так что с собой, дорогой мой, с собой!
«Ага… десять километров туда, десять обратно.» — с трудом ворочая извилинами оценил клановец.
— У тебя два часа, дорогой!
От одной мысли, ЧТО ему уготовила культуристка, Павла бросило в пот. Впрочем, с учетом его нынешнего состояния, это на его внешнем виде не сказалась никак. Но что, если он не успеет⁈
Тишь же, казалось, научилась читать мысли.
— Тогда мне не понравится лопата, — которую ты принесешь! — мурлыкнула она столь нежно, что по коже парня пробежал мороз.
Молодой человек на миг задумался, пытаясь представить, какая пакость его ждет в этом случае.
— О, ничего такого, — легко рассмеялась решившая поиграть в экстрасенса валькирия. — Просто сбегаешь еще раз!
«И долго так носиться?» — слегка охренел молодой человек.