Гимн шута 6 (СИ)

— Наглость… — повторил целитель, словно пробуя слово на вкус. — И это после того, что ты тут вчера устроил!..
Старик вновь с удовольствием расхохотался.
Павел чуть смутился. Да уж… они вчера выдали неслабо. Но ведь Лена утверждала, что ее комната изолирована так, что ни звука не просочится? Или она просто забыла включить соответствующий амулет?
— Паша, — чуть укоризненно посмотрел на клановца старик поверх небольшого пенсне (со зрением у него все прекрасно было, в оправу были вставлены линзы экрана диагностической системы). — Молодость, страсть… я все понимаю! Более того, я очень рад, что Леночка выбрала себе вполне достойного молодого человека! Вопрос не в этом.
Молодой человек подобрался. Больше особых грехов он за собой не припомнил.
— Пожалуйста, — продолжил старик. — Возьми в следующий раз такси. Поверь, это не так дорого по сравнению с…
Адольфыч сделал в воздухе жест рукой. Мол, сам понимаешь!
Волконский чуть смутился. Да, им вчера было совсем не до того, чтобы топать пешком от КПП дорого коттеджного поселка до дома Лены. Обоим хотелось как можно быстрее оказаться в горизонтальном положении. Так что да… Глайдер их высадил на лужайке на не самом маленьком участке Кошкиных. Да, Павел постарался сделать все возможное, чтобы никого не побеспокоить, даже посадка производилась в штурмовом варианте. То есть, с временным глушением звукового фона всех систем до минимума. Для техники это, понятно, не очень хорошо. Но если не долго и без экстремальных режимов, то чего бы и нет?
Адольфыч вновь негромко рассмеялся. Он вообще охотно веселился, насколько себя помнил Волконский. Да и морщины на лице указывали на то, что целитель считал смех лучшим лекарством от всех болезней всю жизнь. И активно «лечился».
— Мы постарались незаметно, — коротко сообщил клановец, чем вызвал очередной приступ веселья.
— Знаешь, не получилось, — отсмеявшись констатировал добрый «дохтур». — Соседи несколько… удивились, когда увидели на лужайке Кошкиных боевую машину с гербами Волконских!..
Парень вздохнул. Вот она проблема случайных свидетелей!
— … А уж как удивилась Машенька…
— Вот кому-то не спится по ночам, — буркнул Павел.
Естественно, ввиду он имел вовсе не хозяйку дома, о отвечал еще на первую часть ремарки Адольфыча.
И вновь хохот стал аккомпанементом его словам. Звонкий, чистый, заливистый.
— По ночам… — повторил старик. — Ну да.
Тут уж и клановец стал кое-что подозревать.
— Пойдем, — предложил старик, указывая в сторону двери центрального входа.
Ее он распахнул жестом волшебника.
— Оу! — по-настоящему сконфужено выдал клановец, разглядывая… кокпит суровой боевой машины.
Ночью казалось, что они посадили ее… несколько дальше. Ну, во всяком случае, не прямо перед центральным входом. И вообще, по плану глайдер взлететь должен был сразу после высадки парочки. Однако кто-то, похоже, забыл отдать приказ.
Герман Адольфович только головой покачал, хихикая с таким видом, словно смеяться уже попросту не смог.
Зато теперь парень прекрасно понял, ПОЧЕМУ ИМЕННО док сегодня посетил родичей.
— Вот и представь, как удивилась Маша, едва вышла поутру на балкон!
— А где находится балкон уважаемой Марии Петровны, — коротко поинтересовался молодой человек.
Целитель молча поднял указательный палец вверх. Ответить он не мог. Вновь откровенно хохотал.
— П-простите! — слегка запнулся Волконский. — Я виноват. Больше такого не повториться.
Старик только рукой махнул. Ему было весело.
— Надо извиниться перед Марией Петровной, — решил парень и… благая мысль была «смыта» входящим вызовом комма.
Несколько секунд Волконский всматривался в экран.
— Но позже, — решил он.
В ближайшее время ему предстояло дать четкий и понятный ответ на вопрос «А, какого, прости, хрена⁈» еще много-много раз.
  
Глава 7
 
Глава 7
— Ваше… — начал было «полковник Петров», учтиво склонив голову.
Однако договорить не успел. Был остановлен раздраженным взмахом монаршей руки.
 
— Дядька, не надо, — поморщился едва заметно мужчина, поднимаясь из-за рабочего стола.
Ради справедливости, следует отметить, что наследник Долгоруких, а, значит, вероятнее всего, и всей империи, никаким боком к Седому Филину родственником не был. Однако «дядькой» куда чаще назвали воспитателей. А вот тут руку старик приложил, чего уж тут… Иногда с зажатым в ней широким солдатским ремнем.
К счастью дядьки, цесаревич очень ценил преподанную в те древние времена науку. Во всяком случае, куда больше, чем пару оплеух и десяток «сессий» с поркой.
В общем, на том формальности и закончились. Мужчины замерли друг напротив друга. «Гость» как-то даже и не знал с чего именно начать. В столь дурацком положении ему не приходилось находиться если и не никогда, то точно не часто.
Оставалось лишь порадоваться, что начало разговора всегда можно спихнуть на главного в кабинете.
— Ты знаешь, что происходит? — негромко поинтересовался Константин Дмитриевич, выходя из-за стола, с силой массируя виски ладонями.
Он тоже не совсем представлял, как именно реагироваться на… все это.
Старик задумался. Последние четыре часа он провел в информационной изоляции. Так что новые данные до него просто «не достучались». Хотя, судя по лицу наследника, новости были.
— Судя по всему, нет, — коротко ответил он.
— Тогда побуду для тебя диктором, — легко согласился Долгорукий. — «Свобода слова» режет свои сети по всей империи. Судя по всему, Гроссмейстер отдал приказ «обезглавить» политическое крыло своей секты, чтобы к нему не осталось никаких ниточек.
Полковник замер, прикидывая масштабы разразившейся зачистки.
— Если не ошибаюсь, то «политиков» едва ли не треть от общей численности «свободовцев»? — негромко переспросил он.
Долгорукий широко улыбнулся.
— Точно так, — кивнул он. — И они решили зачистить всю управляющую структуру «ветки» с уничтожением оборудования, управляющей системы и хранения данных.
Филин замер, пытаясь представить себе масштаб операции. «Свободовцы», конечно, очень даже серьезные кадры имеют. Однако провести зачистку такого масштаба без накладок… Нет, конечно, никто не будет пытаться убирать буквально всех. Но управляющий состав высокого уровня посвящения и ключевые фигуры — это все равно немало. А ведь (вот ведь удивительно, правда?) кто-то, наверняка, попробует и сопротивляться. Наверняка найдутся и те, кто попытается купить себе… нет, конечно, не свободу, но хотя бы жизнь и относительно приемлемые условия содержания.
— Вот именно, — кивнул Константин Дмитриевич, при виде старого воспитателя не собиравшего скрывать своего полного удовлетворение происходящим. — Уже известны случаи боев между «крыльями». А кое-что и мы подготовили. Канцелярия сработала на отлично. Удалось изолировать и отсечь Такманское хранилище, Спецы РЭБ из-за несоблюдения дисциплины в эфире, что-то там у них поломали. Что именно не скажу, но довольны так, будто всем управлениям дырки под медали крутят, а еще…
Неожиданно наследник Трона имперского замер и прислушался к чему-то. Несколько секунд он вслушивался в слова собеседника, после чего уронил лишь холодное и властное:
— Хвалю.
Демонстрировать эмоции и чувства он готов был лишь в очень близком кругу. Да и то, даже в этом кабинете меру он знал. Хотя уж вотчина главы Канцелярии была едва ли не самым защищенным местом в стране.
— Хвастайся, — слабо улыбнулся полковник, отчего-то вспомнив годы, когда стоявший перед ним мужчина еще буквально ходил пешком под стол.
Точно такой же вид у него был когда он впервые завалил медведя на охоте. Так что случилось явно что-то из ряда вон.
— Нескольким «операторам второго круга» удалось отбиться и они сдались на милость СИБ, — ответил сын императора.
Старик кивнул. Это серьезно. С учетом того, что часть информационной системы удалось захватить неповрежденной, то… наличие операторов открывало вполне себе неплохие перспективы. На этом можно будет попробовать затеять свою «радиоигру» когда «свободовцы» отстроят самостоятельно разрушенные сети, взяв остатки организации под контроль.