Гвард (СИ)
— Да… да… — я стиснул зубы, лихорадочно проматывая в голове варианты. — Так! Ждём, когда они приблизятся ещё хотя бы метров на пятьсот. Эни! Как только они входят в зону досягаемости, по моей команде прыгаешь в Реку и тут же летишь вниз. Хватаешь маму — я покажу, где она, как только они достаточно приблизятся, чтобы я мог разглядеть — и высаживаешь её… ммм… вон на той ветке. Там быстро и тихо объясняешь ей, кто ты такая, что мы рядом и зачем мы здесь. А! И предупреди, чтобы она не вздумала шуметь. Вниз не спускаетесь, ждете, чем все закончится, орки вас за стволом дерева увидеть не должны. Можете, наоборот, даже повыше забраться, та ветка чересчур низкая и тонкая…
— Хорошо, — раздался напряженный голос воровки.
— Риман. Как только мама будет в безопасности, я брошу на орков Вьюгу. Часть точно из неё успеет выскочить, я спрыгну вниз и займусь ими. Когда я окажусь внизу, поднимай завихрения снега, как в прошлый раз — не дай Арр’так Каруну подобраться незамеченным. Следи сверху, и, если увидишь, что он решил приблизиться и вмешаться — ори, как резаный. Так, чтобы я точно услышал.
— А дальше?
— А дальше по ситуации, — выдохнул я. — Может, повезет, и я успею разобраться с орками и залезть обратно до того момента, как эта сволочь среагирует и подоспеет. Если не повезёт… помогай мне сверху заклинаниями. По оркам бей только с противоположной от меня стороны Вьюги, или по тем, кто решит сбежать. По Арр’так Каруну… бей либо Светом, либо Воздухом. К первому у монстра если и есть сопротивление, то оно должно быть поменьше, чем к более распространённым стихиям, а у Воздуха заметный процент физического урона, так что, глядишь, проймёт его хоть немного.
— Принял, — тяжело вздохнул брат. — И почему ты вечно лезешь в самое пекло в одиночку?
— Я бы позвал тебя с собой, — на лицо невольно выползла кривая ухмылка. — Но ты же и сам понимаешь, что полезнее сверху?
— В следующий раз не отвертишься, — качнул головой Риман и тоже слегка усмехнулся.
— Договорились.
За приближением орков мы наблюдали со всё возрастающим напряжением. Наконец, с некоторым облегчением выдохнув, я изогнул шею и едва слышно прошептал назад:
— Стройная женщина в мехах, в правой части строя, только что выбежала из-за спин двух орков в доспехах. Видишь?
— Да, — так же тихо отозвалась Энигма. — Поняла.
Стоило ей это сказать, как отряд остановился, а мама, встав к нам спиной и, активно жестикулируя, начала что-то выговаривать тем самым оркам, из-за чьих спин она появилась. Наконец, в последний раз всплеснув руками, опустилась на одно колено и осторожно начала возиться с чем-то, нам невидимым. Впрочем, додумать было несложно. Скорее всего, охрана ценного специалиста по незнанию и глупости чуть не наступила на какую-то редкую травку. Или наступила, но растение не особо пострадало — иначе навряд ли мама стала бы так долго хлопотать над бесполезными ошмётками, вдавленными в заснеженную землю толстыми, окованными сталью сапогами.
Наконец, отряд двинулся дальше. К нашему большому счастью, после нагоняя от травницы, большая их часть смотрела вниз, стараясь не повторить недавнюю ошибку. Кто-то продолжал бдеть и посматривать по сторонам, но вот вверх не смотрел никто — в здешних лесах опасность очень редко приходила с этой стороны.
— Готовьтесь, — шевельнул я губами. — И… вперёд!
Несмотря на то, что последние слова я сказал пусть и чётко, но шёпотом, один из орков дёрнулся и замер, прислушиваясь. Ну и слух…
Впрочем, эта небольшая накладка уже не играла никакой роли: за спиной мамы, спокойно идущей в центре построения, сгустились тени — и она, без единого звука, провалилась в них. Раз — и в центре отряда зияет пустота. Два — орки резко останавливаются и оборачиваются, в попытках понять, что произошло. Три — часть неуверенно шагает внутрь строя, взмахивая руками и пытаясь нащупать исчезнувшую травницу. Четыре — и весь отряд затягивает белоснежной пеленой взявшийся из ниоткуда и резко разросшийся снежный буран. Пары секунд для Энигмы должно было более чем хватить, чтобы выскочить из его эпицентра, да и есть у меня сомнения, что лютый холод от заклинания прорвался бы в теневой мир в полной мере. Какие-то отголоски — да, возможно. Но не думаю, что целиком.
Последние мысли я додумывал, будучи уже в Полёте. Заклинание всё ещё не давало мне возможности летать, зато облегчало моё тело и замедляло падение достаточно, чтобы я не боялся ничего себе сломать, даже падая с такой высоты — метров так двадцать, если навскидку, не меньше. Уже у самой земли я обрубил подачу маны, чтобы не тратить излишнюю энергию — сейчас мне могут пригодиться даже сущие крохи. Сердце протестующе ёкнуло, в животе что-то неприятно сжалось, в ушах свистнул воздух, а земля резко ударила по ногам, отдавшись волной боли в колени и поясницу.
Разогнув ноги и обнажив меч, я рванул к своей первой цели. В отряде был считанный десяток воинов — и большая их часть из Вьюги, которая недавно тоже взяла очередной ранг, выскочить так и не успела. В полёте я успел заметить лишь троих счастливчиков — и двое уже заметили моё приближение, выхватили оружие и сдвинулись, чтобы прикрывать друг друга. А вот третий…
С другой стороны бурана сверкнула вспышка света. Дикий вопль боли заставил двух оставшихся орков вздрогнуть и чуть крепче сжать оружие. Я лишь слегка улыбнулся, даже не став смотреть вверх. Братишка бдит.
Противники магами не были, так что ускорение на них тратить я не стал — вполне вероятно, что оно мне понадобится чуть позже. Да и слишком прожорливо это заклинание, а мне ещё надо оставить неприкосновенный запас для возможного отступления через тени…
Первым делом я швырнул в правого орка светлячок, уменьшенный до размеров фаланги пальца и заряженный сразу тремя резервами. Мое первое, давно ставшее малополезным заклинание, но недавно, по совету Инея и после пары тренировок я обнаружил, что в такой конфигурации сжатый до белизны шар света слепит не хуже специализированного заклинания. Особенно вблизи. Тут главное — швырять не глядя, а то и у самого в глазах белые мушки закружатся. В бою я его ещё не использовал, но попробовать хотел давно — уж больно выгодно. Как по затратам маны, так и по качеству воздействия. Вот сейчас и посмотрим…
Прикрыв глаза и скользнув влево, чтобы второй орк, высокий и широкоплечий, чуть ли не на голову выше меня, заслонил мой взгляд от моего собственного заклинания, я тут же погасил светляка и бросил в нового противника Ложную слепоту. Первый, временно ослепший орк, тем временем тёр глаза одной рукой, второй выставив перед собой тяжелый меч-бастард. Причём делал это абсолютно безмолвно, стиснув клыки и прислушиваясь: пытался уловить хруст моих шагов по снегу или хотя бы движение воздуха от моих перемещений. Жаль, что большую часть этих звуков заглушал негромкий, но явный свист раскрутившегося вокруг нас ленивого снежного вихря, поднятого Риманом. Для орка жаль, разумеется. Не для меня.
Теперь к первому бедолаге присоединился и второй. Этот был куда менее расчётлив. Стоило ему словить дезориентирующее заклятие, как он взревел яростным быком, которого кто-то очень дерзкий и нехороший пнул по самому сокровенному месту. Перехватив поудобнее двуручную секиру, он как пушинкой начал размахивать ею вокруг себя, простыми, но мощными ударами расчерчивая воздух невидимой, но смертельной сетью. Видимо, рассчитывал, что я не рискну соваться под эту бешеную мельницу… зря.
Выждав мгновение, я резко шагнул вперёд, прочертив самым кончиком меча кровавую полосу по открывшемуся в очередном замахе запястью орка. В обычной ситуации даже этого было бы достаточно, чтобы резко ослабить все его следующие удары — я явно сумел задеть сухожилия, а одной рукой такой тяжеленной секирой не больно-то помахаешь. Но меч-то артефактный…
От мощного удара электричеством орк выгнулся, задрав голову к небу. И я тут же воспользовался выпавшим шансом: сделал ещё один шаг и вбил клинок снизу вверх в его подбородок.