Перешагивая через Грань (СИ)

— Я понимаю! Но я ведь не ахти какой интуит, сама знаешь. Тут нужна Ана.
— В чём дело? — в кабинет ворвалась Анабель, даже не потрудившись постучать. Питер не отставал от неё ни на шаг. — Элис, ты меня искала?
Элис кивнула.
— Кажется, у нас новая беда, — пробормотала она.
— Держи, — Луиза протянула ей пресловутый календарь. — Ты сможешь сказать больше, чем я.
Анабель всё поняла без слов. Не задавая лишних вопросов, она взяла календарь и аккуратно положила ладонь на помеченный галочкой листок, как до этого — Луиза.
Стараясь не привлекать к себе излишнего внимания, в кабинет скользнул Теренс и, подойдя к Луизе, обнял её за плечи, что-то шепнув на ухо.
Прошла минута, затем другая. Анабель не шевелилась. Питер шагнул к ней, но Луиза преградила ему путь.
— Не надо, — прошептала она одними губами. — Не мешай. Ей нужно сосредоточиться.
Не в силах сидеть на одном месте, Элис отошла в самый дальний угол комнаты и забралась на подоконник, отгородившись шторой. Собственный кабинет вдруг показался ей тесной клеткой, запертой на семь замков. Сердце глухо стучало в висках.
Было тихо, ужасно тихо — пока тишину не нарушил тонкий возглас Анабель.
Элис бросилась к подруге. Её колотила дрожь, а по лицу стекали крупные капли пота.
— Огонь, — заговорила Анабель хриплым прерывистым шёпотом. — Реверсайд тонет в этом огне. Дарквуд и ещё двенадцать крупнейших городов. Бомбы с часовым механизмом… Это сделал лже-Энтони…
Луиза тихо ахнула, захлопнув рот рукой.
— Когда? — перебил Питер и тут же понял, что знает ответ. — Сегодня?! Мы… можем успеть предотвратить это?
— Нужно обезвредить бомбы, — Элис рванулась к двери.
— Поздно, — Анабель, не выдержав, разрыдалась.
— Значит, нужно хотя бы предупредить их! — рявкнула Элис, хлопая дверью так, что створки сорвались с петель.
— Я с тобой! — крикнул Питер, бросаясь за ней вдогонку.
Её не волновали детали. Главное — успеть. Вниз по лестнице, через коридор, к подвалу…
Внезапно Питер остановился, поняв, куда именно она направляется.
— Ты что, хочешь вломиться прямо в Нулевой отдел?
— Это — ближайшее Зеркало! — рявкнула Элис. — Мне плевать, насколько это бестактно! Тем более, у нас перемирие!
Кроме Питера, однако, останавливать Элис никто не собирался — главным образом потому, что сделать это было некому: в переговорной никто не дежурил. Она прошла через Зеркало и оказалась в Нулевом отделе. Здесь тоже никого не было, и это показалось ей донельзя странным.
— Эй! — крикнула она. Голос эхом зазвенел в безлюдном коридоре. — Кто-нибудь!
"Где же все?!"
На бегу Элис достала местный коммуникатор, набрала номер Джонатана и уже хотела нажать кнопку вызова, как мощный удар сбил её с ног, и в то же мгновение оконные стёкла брызнули осколками — она еле успела поставить защиту. Звуковая волна пришла чуть позже — страшным грохотом, от которого она чуть не оглохла.
Анабель, как всегда, оказалась права.
Они опоздали.
"Нет, нет, нет!"
— Не-ет!!
Элис вскочила и бросилась бежать, не обращая внимания на сильный звон в ушах. Кто-то попался ей на пути, видимо, один из реверсайдских агентов, но Элис оттолкнула его, не замедляя бега.
Наконец, она оказалась на улице.
Картинка, представшая её взору, была неправдоподобной, фантастичной, но от этого выглядела ещё более чудовищной. Прямо на горизонте, заслоняя заходящее солнце, вырастало гигантское грибовидное облако, — такое, какое бывает только от взрыва октаниумовой бомбы.
Этого не должно было случиться.
С обречённостью приговорённого к смерти узника она осознала, что уже видела это. Именно такой сон приснился ей в день её рождения: раскалённый шар, висящий над горизонтом, затмевал своим светом солнце, и погибелью веяло от этого жестокого света. А её мать — Розали — сказала ей тогда: "Спаси Реверсайд".
Она не смогла. Не спасла.
— Элис!
Питер, наконец, догнал её. Она не обернулась и не пошевелилась. Ей было всё равно.
— Элис, — Питер мягко, но настойчиво потянул её за рукав. — Нам не стоит здесь оставаться.
 
Элис не отреагировала. Он взял её под руку.
— Элис, надо вернуться. Мы всё равно уже ничего не сможем с этим поделать. Элис, ты слышишь меня?
Краем глаза она заметила, что Питер сооружает что-то вроде маскировочной личины. Впрочем, в ней не было особой нужды: те два-три человека, что встретились им на пути, были настолько перепуганы, что не замечали ничего и никого вокруг.
Элис всё время спотыкалась: Питер тянул её за собой, а она никак не могла приноровиться к его шагу. Зарево от пожара, вызванного взрывом, отбрасывало на стены и пол коридоров кровавые отсветы.
— Конец перемирию, — заметил Питер, косясь на окна.
Ей вдруг вспомнились слова, не так давно услышанные от профессора Джонса: "У тебя две руки. Возьми и ударь по левой. Больно будет не левой руке. Больно будет тебе".
— Если бы, — прошептала Элис. — Всему конец.
Она осела на пол — ноги не держали её.
— Всё куда страшнее, Пит.
— Что ты хочешь этим сказать? — Питер помог ей подняться. — Что ты имеешь в виду?
— Это сделал хамелеон, — Элис сжала кулаки в бессильной ярости. — Даже после своей смерти он смог напакостить и напомнить о себе.
Она обязана была предвидеть нечто подобное. Возможно, если она смогла бы выбить из хамелеона чуть больше информации, прежде чем он…
— Любой негатив, направленный на зеркальный мир, отражается и возвращается, — голос её вибрировал. — Понимаешь, Питер?
— Это значит, что…
— Нечто подобное в скором времени случится и у нас.
Помимо её воли эти слова прозвучали как приговор. В гробовом молчании они прошли через Зеркало.
Аверсайд встретил их напряжённой душной тишиной. От разряженного воздуха нейтральной территории кружилась голова, думать не хотелось ни о чём, но не думать было нельзя.
— Промедление смерти подобно, — титаническим усилием воли Элис взяла себя в руки. — Питер, это Зеркало надо взять под охрану. И, пожалуй, поставить на него ещё какую-нибудь дополнительную защиту. Как закончишь, жду тебя в кабинете.
В отличие от пустынных коридоров Нулевого отдела, в коридорах ДВР было суетливо и шумно, что вполне увязывалось с типичной атмосферой заурядного буднего дня. Элис машинально посмотрела на часы. Надо же, она отсутствовала всего несколько минут, а по ощущениям прошла целая вечность.
Когда Элис вошла в свой кабинет, она была совершенно спокойна. По крайней мере, ей хотелось так думать.
В кабинете были всё те же лица. Анабель сидела в кресле, стиснув в руках злополучный календарь. Луиза и Теренс о чём-то тихо беседовали у окна. Когда Элис вошла внутрь, никто не проронил ни слова, хотя лица всех присутствующих мгновенно повернулись к ней. Немой вопрос, застывший в глазах, не нуждался в озвучивании.
— Я опоздала, — ровным, как ей казалось, голосом, произнесла Элис. — Взрыв произошёл на моих глазах. Я уже ничего не могла сделать.
— Ты в любом случае не смогла бы ничего сделать, — Анабель печально покачала головой. — Это было неизбежно. Снаряды были заложены задолго до сегодняшнего дня, а коды на часовых механизмах знал только хамелеон.
— Поди теперь докажи, что ДВР не имеет никакого отношения к этим взрывам, — сокрушённо пробормотал Теренс.
— Но ведь мы не имеем к этому никакого отношения! — вмешалась Луиза. — Мы ничего не знали! А когда узнали…
— Было слишком поздно, — тяжело вздохнула Анабель.
Деликатно постучавшись, в кабинет вошёл Роджер. Элис коротко кивнула, давая понять, что не возражает против его присутствия.
 
— В портовой промзоне большой пожар, — сообщил Роджер без предисловий. — Горят октаниумовые склады. Пожарные делают всё возможное, чтобы огонь не перекинулся на жилые кварталы. И буквально только что стало известно о точно таких же внезапных пожарах в двенадцати крупнейших городах Скайленда. Очень сильно смахивает на поджог. Я не знаю, что и думать. Боюсь, что это диверсия.