Приятные вещи (СИ)

— Я понимаю, Миру, — сказал я как можно мягче. — Поверь мне, я понимаю тебя, как никто другой. Когда видишь, что к мечте, казавшейся раньше несбыточной, дорога открыта, то очень хочется добраться как можно быстрее. Ты меня тоже прости. Я слишком сильно хотел сделать как правильно, что перестал брать во внимание твои чувства. От того, что я своими мелочными придирками заставлю тебя возненавидеть магию, вреда будет гораздо больше, чем от пары лишних месяцев на переучивание.
— Эй, папа, ты ей так говоришь только потому, что она красотка с потрясной фигурой! — возмутился Хартан. — Со мной-то ты разговаривал по-другому! И никогда не извинялся!
Я хотел ему было возразить, но, внезапно, понял, что в словах Таны есть изрядная доля истины.
— Он прав! — заявила Кенира. — Но, Тана, будь снисходительней к отцу. Когда дело касается красавиц, он полный сосунок! К примеру, стоило первой попавшейся вертихвостке положить на него глаз, как он на ней женился! И ведь я почти не старалась!
Слова Кениры отозвались в сердце застарелой болью. Всколыхнули то, что я, казалось, уже давно оставил в прошлом. Кенира ничуть не напоминала Мерпати, да и я с тех пор очень сильно изменился, но всё равно, от проведённых параллелей стало как-то не по себе.
И пусть я постарался ничем не показать, перемену настроения Кенира почувствовала сразу же. Она ускорила ход своего круншага, заставив наших зверей бежать бок о бок, и негромко сказала:
— Прости! Шутка вышла совершенно дурацкой, я даже не вспомнила о твоём прошлом.
— Да нет, всё в порядке, — я вытянул руку, привстал в седле и провёл рукой по щеке жены. — Ты не напоминаешь её ничем: ни внешностью, ни характером. И ты лучше во всех отношениях настолько, что от одной только мысли вас сравнить становится смешно.
Её искренняя забота мгновенно разогнала мою едва не начавшуюся меланхолию. Я повернул голову к сыну, и сказал, указывая подбородком на Мирену.
— Если бы ты был на моём месте, как бы ты себя вёл?
Похоже, мало кто обратил внимание на наш с Кенирой короткий разговор, большая часть которого проходила через связь, дарованную Фаолонде. Хартан демонстративно почесал затылок, и ответил:
— Да точно так же! Перед красивыми девчонками я тоже сосунок!
— Миру, — вновь обратился я к тёще, — Тана всё-таки прав. Из-за того, что ты настолько красива и желанна, у меня к тебе особое отношение. Так что давай, я всё-таки постараюсь не быть слишком уж занудой, но и ты приложи усилия. В конце концов, чтобы подурачиться, у тебя всегда есть сон.
— Отличный подкат, папа! — завопил Хартан. — Слишком прямолинейно, но всё равно хорошо! И смело — прямо при жене!
— Болван! — ответил я, закатывая глаза. — Ну так что, Миру?
— Постараюсь, Ули, — одарила она меня широкой улыбкой. — Ты прав и неправ одновременно. Неправ в том, что магия, настоящая правильная магия, может когда-то надоесть, даже если ты меня будешь наказывать, как непослушного ребёнка, если я что-то делаю не так.
Моё извращённое воображение тут же подкинуло несколько идей, каким образом я буду наказывать Мирену за непослушание, так что я мотнул головой, прогоняя наваждение.
— А в чём же я тогда прав? — спросил я.
— Конечно же в том, что я красива и желанна! — рассмеялась Мирена. — И Хартан тоже прав, отличный, пусть и слегка слишком прямолинейный подкат!
Улыбка и весёлый смех делали её лицо ещё привлекательней, так что в голову вновь полезли неподобающие мысли. И чтобы отвлечься, я вновь обратился к Хартану, задав вопрос, который вертелся на языке уже довольно давно:
— Так кто такой Гарналзан?
Тана посмотрел на меня с неподдельным ужасом.
— Как ты можешь не знать, кто такой Гарналзан? — возмутился он. — Когда Броттор был ещё простым сопляком, именно Гарналзан подобрал его на улицах и стал его кушуру!
— Прямо как мы тебя! — усмехнулась Кенира.
— Ну, не совсем, — возразил Хартан, — всё-таки к тому времени я уже был уважаемым человеком и серьёзным специалистом, а Броттор в своей деревне научился разве что полировать свиньям пятаки. Ну так слушайте. Когда-то в далёкой деревушке, жил простой парень. Он был сиротой — то ли никогда не знал своих родителей, то ли они погибли, то ли его бросили. И однажды на повозке, запряжённой пятиногим задашем, в деревню въехал странник, чьё лицо скрывала глубокая тень от капюшона. Его руки, сжимающие поводья, были жилистыми и мозолистыми. А Броттор тогда как раз вёл деревенское стадо…
 
Я вздохнул. Дорога к вожделенному монстру обещала стать слишком долгой.
* * *
Из-за извилистого маршрута полёта нашего Чинука, а также приличного расстояния до конечной точки маршрута, мы остановились на ночёвку в лесу, не став лезть в болота. У каждого из нас имелось походное снаряжение, включая тенты и спальные мешки, но взяли мы их только на всякий случай.
Когда твоей женой и спутником является без пары лет Повелительница Чар, а вес переносимого багажа ограничен только воображением, нет ни малейшей необходимости отказывать себе в таких удобствах, которые кто-то другой посчитал бы совершенно неуместным сибаритством, а нас бы назвал «неженками». Этим «кем-то другим» был, разумеется, Дреймуш. Он ворчал о том, что в его времена новобранцев чуть ли не выбрасывали в дремучем лесу голышом, питались они удушенными собственными руками зверями и монстрами, пожирая мясо сырым, а носили содранные с помощью ногтей окровавленные шкуры. Но при этом предложение ему самому «делать всё по-настоящему, как у вас принято» он отклонил.
Причиной ворчания Дреймуша был дом. При подготовке к нашему путешествию я решил, что нет ни малейшего смысла терпеть лишения — этого мы с Кенирой вдоволь получили по дороге из Королевства в Федерацию, так что повторять больше не желали. Я хотел не просто нормальную кровать, а ещё лучше — совместное ложе, на котором мы смогли бы продолжать совместные тренировки и обучение во время сна, мне требовалось уютное место для ночёвки. Учитывая «грузоподъёмность» Кениры, которая в караване Алзара в одиночку унесла многие тонны товаров, я мог проявить фантазию, но неожиданно натолкнулся на кучу раздражающих мелочей. Кенира могла унести хоть целый дом, вот только домов с достаточно прочным фундаментом, который пережил бы многократную установку на местность с совершенно различным рельефом, не существовало. В армии использовались различные шатры и палатки, некоторые из них, особенно офицерские и штабные, могли обеспечить вполне приличный комфорт. Но их тоже пришлось бы либо устанавливать, либо, при извлечении в уже разложенном состоянии, закреплять и поправлять. Ещё можно было разместить заказ на специальный «походный домик», сделав нечто, соответствующее личным предпочтениям. Ну и напоследок, торговцы, путешествующие на дальние расстояния, использовали различные типы фургонов, оборудованные для вполне сносной жизни во время пути. Изначально я склонялся к палаткам — строительство специализированного домика для походов потребовало бы немало времени, а спальные места в фургонах напоминали узкие раздельные койки в вонвагенах и исключали возможность совместного сна. Меблировать же армейскую палатку по своему вкусу потребовало бы от Кениры всего пару минут, большая часть из которых бы ушла на раздумья, на какой королевской мебели из дворца Раэ сегодня остановиться.
Но, к счастью, мне в голову пришла идея получше. Перед тем самым ритуалом, в ходе которого Эгор выдернул меня из родного мира, я ходил с друзьями в кино на фантастический фильм «Проксима Центавра 3». Привлечённые жанром и аннотацией мы с друзьями, такими же любителями научной фантастики, купили билеты на один из утренних сеансов. Фильм откровенно разочаровал. Если убрать фантастическую часть, которой там была лишь капля на горячий камень, он являлся посредственным боевичком в духе старых вестернов, причём, главный герой которого не вызвал у меня ни малейших симпатий. Но имелась одна деталь, на которую мало кто обратил внимание, но мне, архитектору по профессии, она сразу же бросилась в глаза.