Не делай добра (ЛП)

- Наверное. - Чарли вздохнул, уступая. Он ненавидел себя за то, что чувствовал себя побежденным. - Я пойду куплю новую пару...
- Надень свои джинсы.
- Ты уверен, что не против?
Джонас рассмеялся.
- Ну, я бы предпочел кожаные штаны и ничего больше, но я слышал, что в суде к этому относятся неодобрительно. Так что да, джинсы подойдут. - Он положил руки Чарли на грудь. - Ты помнишь, что обещал мне? В тот день, когда мы использовали зондирующие стержни?
  
- Что я свяжу тебя и буду трахать, пока ты не закричишь?
- Ты готов сдержать это обещание?
Чарли рассмеялся. Джонас всего лишь пытался отвлечь его от жалости к себе, но Чарли, конечно, ничего не терял, соглашаясь с этим.
- Тебе лучше в это поверить.
Им не потребовалось много времени, чтобы избавиться от одежды Джонаса, а также от боксеров и футболки Чарли, после чего Чарли отвел его к кровати. Ночью они занимались любовью в темноте. Если они дурачились в течение дня, Чарли часто надевал свои кожаные штаны, отчасти потому, что они, казалось, нравились Джонасу, а отчасти потому, что это позволяло ему прикрыть дряблый живот. Но на этот раз Джонас остановил его.
- Никаких штанов. Никаких жилетов. - Он погладил Чарли по животу. - Совсем без одежды, хорошо? Ты мне нравишься такой.
Чарли понимал, что Джонас пытается что-то сказать, но это не меняло того, насколько уязвимым Чарли чувствовал себя обнаженным, когда горел свет и все его тело было открыто для всеобщего обозрения.
- Кожа - это не то, что делает тебя сексуальным, - заверил его Джонас. - Тебе нечего стесняться меня.
- Я просто хотел бы...
- Я не хочу, - сказал Джонас, касаясь рукой щеки Чарли. - Я не хочу, чтобы что-то в тебе менялось.
Чарли повернул голову, чтобы поцеловать пальцы Джонаса. Он не понимал, как ему могло так повезти, как мог такой милый, практичный и очаровательный человек, как Джонас, смотреть на него с таким желанием. Чарли поцеловал его, отбросив все сомнения. Когда Джонас погладил его по животу, Чарли подавил желание отстраниться или остановить его. Все, о чем он мог думать, это о том, как сильно он любит Джонаса. О том, что после долгих шести лет они наконец-то могут быть вместе, не прячась и не чувствуя вины. Ему не нужно было тратить еще один день, или еще один час, или еще одну минуту, беспокоясь о реакции Грея.
Чарли отстранился.
- Подожди здесь.
- Да, папочка.
Чарли осторожно обмотал запястья Джонаса шелковой веревкой, несколько раз обернув вокруг них, прежде чем привязать их к спинке кровати. Затем поставил распорный брусок, который держал колени Джонаса широко разведенными в стороны. Без привязанных к нему рук он позволял немного пошевелиться. Чарли мог позволить ему упереться ногами в кровать или подтолкнуть штангу к груди Джонаса, приподнимая его бедра и задницу в воздух.
Затем Чарли вытащил гладкий набор стержней. Он потратил несколько минут на то, чтобы все подготовить, стержни, перчатки, смазку и вымыть руки и головку члена Джонаса. На этот раз Джонасу, похоже, было не так неприятно, как раньше, когда его вытирали мочалкой. Он не закрыл глаза. Он не сводил их с Чарли.
- Мне нравится быть твоим, папочка.
Чарли выпятил грудь. Ему нравилось, когда Джонас называл его так. Это был не просто случайный сексуальный выпад. Джонас использовал это слово по-другому. И в сознании Чарли это слово имело совсем иной смысл, чем «сэр» или «хозяин». Хозяин мог владеть, но папочка защищал и лелеял. Сэр мог требовать, но папочка обеспечивал. Папочка был опекуном, и именно таким Чарли всегда был, как с друзьями, так и с незнакомцами, и с любовниками.
Заботливый и дающий.
Это подходило ему и в сексуальном плане. У каждого из его друзей были свои предпочтения. Грей любил причинять боль, возможно, даже больше, чем секс. Фил ожидал, что его партнер будет подчиняться ему во всем. Уоррену нравилось использовать силу, чтобы получить то, что он хотел. Но Чарли хотел только отдавать. Ему нравилось проверять, как далеко он может зайти со своими партнерами, сколько раз он может довести их до оргазма, прежде чем отстраниться. Ему нравилось давать, и давать, и давать еще, пока его партнер не начинал только хныкать и молить об облегчении. Ему нравилось исследовать, как некоторые виды удовольствия могут свести мужчину с ума и довести до отчаяния, в то время как другие могут заставить его настолько изнемогать от желания, что он едва может двигаться. День, когда он массировал Джонаса, дал одно из самых сильных возбуждений, которые Чарли испытывал за последние годы. И теперь Джонас снова был беспомощен перед ним, готовый ко всем удовольствиям, которые Чарли только мог придумать, чтобы обрушить на него.
- Тренируй дыхание, - сказал ему Чарли. - Как я тебя учил.
- Ты хочешь, чтобы я закрыл глаза.
- Нет. Я хочу, чтобы ты расслабился.
Дыхание было предназначено для дня операции, техника медитации, предназначенная для того, чтобы успокоить Джонаса и сосредоточить его внимание, но оно сработало бы и сейчас, расслабив его, чтобы Чарли мог вставить зондирующий стержень.
Джонас закрыл глаза и сосредоточился на том, чтобы медленно вдыхать, а затем полностью выдыхать. Медленный вдох, затем полностью выдох. Чарли нанес достаточное количество смазки на вибрирующий стержень, затем подождал, наблюдая за Джонасом и страстно желая прикоснуться к нему. Но введение было бы проще, если бы эрекция Джонаса немного ослабла.
Когда он уже почти обмяк, Чарли взял его за руку.
- Напомни, какое ты сказал слово? Апельсины? Или это были мандарины?
Джонас рассмеялся.
- Стоп. Мое слово – «стоп».
Может быть, все было не так, как предполагали случайные люди в Интернете, но Чарли все равно не собирался давить на него так, чтобы потребовалось стоп-слово. Единственное, что могло вызвать проблемы, это зондирование, но Чарли действовал медленно, вводя его по миллиметру за раз, как его учили в школе медсестер, пока Джонас не велел ему остановиться.
Единственное, о чем Чарли сожалел в этой ситуации, так это о том, что у него не было подходящего способа поцеловать Джонаса. Сначала он неловко перегнулся через стойку, которая разводила колени и лодыжки Джонаса. Чарли позаботился о том, чтобы его левая рука касалась только члена Джонаса и стержня и больше нигде, чтобы все было как можно более гигиенично. Но другой рукой он исследовал тело Джонаса, дразнил его соски, ласкал бедра, ласкал мошонку. Он продолжал двигать и левой рукой, поглаживая эрекцию Джонаса и время от времени двигая вибрирующий стержень внутрь и наружу, пока Джонас не начал тяжело дышать и хныкать.
- Еще. Пожалуйста, папочка, еще.
Чарли щедро смазал свой член. Джонас задохнулся, когда Чарли прижался к его входу.
- Да. Пожалуйста, да, пожалуйста, да...
Чарли скользнул глубже.
- Да!
Всего несколько толчков, прежде чем он снова вышел, улыбаясь разочарованному стону Джонаса.
Несколько поглаживаний члена Джонаса. Толчок зондирующего стержня.
Затем снова вошел, сильно и глубоко.
Поглаживая член Джонаса.
Двигая зондирующим стержнем.
Толчок, сильно и глубоко.
Он оперся свободной рукой на перекладину, прижимая ее к груди Джонаса, чтобы при каждом толчке члена ударять по его простате. Чарли снова вышел. Он вводил и выводил стержень из члена Джонаса, поглаживая его до тех пор, пока Джонас чуть не заплакал от интенсивности этого движения.
Затем Чарли снова вошел в него.
- Боже мой. Чарли. Папочка. Пожалуйста...
- Скажи мне, когда будешь готов кончить.
Джонас захныкал, качая головой.
- Еще нет, еще нет, еще нет, о Боже...
  
Чарли продолжал толкаться. Он продолжал двигать бедрами, входя глубоко, стараясь двигаться не слишком быстро, стараясь сдерживаться, а не рваться вперед, к собственному оргазму. Он обхватил член Джонаса пальцами правой руки. Он не стал бы использовать его, чтобы прикоснуться к кончику Джонаса или к стержню, но это было достаточно безопасно, чтобы погладить эрекцию Джонаса. Левой рукой он продолжал двигать в такт толчкам, туда-сюда, туда-сюда, подстегиваемый непрерывным потоком слов из уст Джонаса.