Хоум-ран!
Я ухмыляюсь — методом проб и ошибок мне удалось выяснить, что это самый лучший способ добиться от нее хоть какого-то ответа.
— Решила искупнуться, Ди Анджело?
— Какого черта ты тут забыл?
— Гулял неподалеку.
Мия окидывает меня оценивающим взглядом. Я вдруг вспоминаю, как она касалась губами татуировки в виде кельтского узла у меня на груди (мы с братьями набили их в один день), и на мгновение ощущаю напряжение в паху.
— С голым торсом? — ее голос сух, как ветер в пустыне.
— Позволь мне помочь тебе.
— Ну и к кому же ты пришел? — насмешливо спрашивает она. — Уж не к жизнерадостной ли потаскушке с третьего этажа с голосом, как у дельфина?
— Боже мой! — восклицает Регина, влетая в комнату. Перепрыгивая с ноги на ногу, она вручает мне забытую рубашку. — Какая гадость!
Мия скрещивает руки на груди.
— Ты до ужаса предсказуем, Каллахан.
Неужели на мгновение на ее лице мелькнуло выражение боли? Или мне попросту показалось? Я натягиваю рубашку и бреду по холодной воде. Чуть не спотыкаюсь, но ухитряюсь удержать равновесие, схватившись за кровать. Мне на лицо шлепается большая капля.
— Давай я помогу тебе вынести вещи?
— Слава богу, потоп случился не на моем этаже! — радуется Регина.
— Это уж точно! Не помешал вам потрахаться, — огрызается Мия.
Регина молча моргает. Еще до того, как она успевает придумать ответ, я говорю:
— Регина, можешь позвонить в управляющую компанию и попросить, чтобы в здании общежития перекрыли воду?
— Но…
Я сжимаю ее руку.
— Я буду очень тебе благодарен.
— Я оставила телефон наверху. — Она хлопает ресницами.
Я одариваю ее самой лучезарной из своих улыбок, от которой дамочки постарше обычно начинают глупо хихикать, а мои ровесницы — придумывать, как бы затащить меня в постель.
— Прошу тебя.
Регина подается вперед и, погладив подбородок, целует меня в губы. И даже слегка прикусывает губу — собственнический жест.
— Для тебя что угодно, Себастьян. — Прежде чем уйти, она бросает взгляд на Мию и добавляет: — Это так благородно с твоей стороны — помочь одинокой девушке в беде. Надеюсь, это не займет много времени.
Мия выглядит так, будто перебирает в уме способы наиболее мучительного убийства Регины. Снова скалится. Но как только мы остаемся наедине, принимается нервно покусывать ногти: видимо, жалеет, что так неразумно вышла из себя, потеряв лицо.
— Твою мать! — Ее голос срывается. — Что же мне делать?
Я смотрю на вещи в воде: красивая черная куртка на шелковой подкладке, которую я совсем недавно с нежностью снимал с плеч Мии, без сомнения, безвозвратно испорчена.
— Как я уже сказал, для начала давай уберем все это барахло отсюда. У меня с собой спортивная сумка — кое-что туда поместится.
— Я ни за что не положу свою одежду в эту вонючую сумку!
— Не обижайся, но твоя одежда теперь тоже вонючая.
Кончиками пальцев я подхватываю кружевной бюстгальтер. Она бросает на меня холодный взгляд.
— Да ладно тебе! Давай вынесем все это на улицу, а потом придумаем, что делать дальше.
— У меня тут недалеко машина припаркована. Отнесем все туда, — наконец произносит она.
— Лучше все равно сходить за сумкой.
Я, не оглядываясь, выхожу в коридор. Может, сейчас Мия и не хочет иметь со мной ничего общего, но она вовсе не глупа, так что отказываться от помощи не станет.
— Уверен, для тебя найдется другая комната.
Она раздраженно фыркает, но все же идет за мной.
— Не знаю. Почти все общежития сейчас закрыты на ремонт. Пожалуй, этому тоже не помешало бы обновление, а?
— Мия, а что с твоим ноутбуком? Он цел?
Она заглядывает в сумку.
— Он в чехле, так что вряд ли промок. И телефон вроде тоже в порядке. — Она вводит пароль, напряженно вглядывается в экран. — Да, все хорошо, — облегченно смеется Мия. — Слава богу! У меня сейчас совсем нет денег на покупку новых гаджетов.
Я открываю багажник моей машины и роюсь в нем в поисках сумки. Вытряхиваю из нее бейсбольные биты, перчатки и другой спортивный инвентарь.
— Жаль твою одежду и книги.
— Спасибо. — Она снова принимается грызть ногти.
В пару заходов нам удается перенести все вещи Мии из затопленной комнаты на заднее сиденье ее машины. Кое-какую одежду просто нужно постирать, но вот черную куртку и пару замшевых сапог на высоком каблуке, которые, как мне известно, Мия очень любит, придется выбросить. Некоторые из ее учебников тоже уже не спасти — думаю, для нее это большая потеря. И книги по истории, которые были нужны мне для подготовки к экзаменам, сильно пострадали. Я решаю ничего об этом не говорить: знаю, что, заикнись я о них, она сожрет меня живьем. К тому же не хочу тратить время рядом с ней впустую: его может оказаться не так много.
Я буквально слышу в голове голос Купера: «Влюбился — и теперь лезешь в неприятности из-за девушки, которая и видеть тебя не желает?»
При взгляде на нее я испытываю беспокойство: темные круги под глазами, осунувшееся лицо. Вместо того чтобы сражаться с наводнением в комнате, ей бы отдохнуть там, где она сможет спокойно заняться своим исследованием или просто расслабиться. Я смотрю, как она захлопывает дверь машины и приглаживает мокрые волосы пальцами, ногти на которых под корень изгрызла.
Абсурдное желание пригласить ее пожить у меня усиливается, но я спешу отмахнуться от него: она не примет такую помощь, да и я на самом деле не в состоянии дать ее ей. Приглашать домой девушку, которую пытаешься забыть, — ужасная идея. Это все равно что, решив бросить курить, тут же пойти купить новенький вейп.
Вижу, как на парковку заезжает машина управляющей компании. Да уж, чтобы устранить потоп, им придется изрядно попотеть — не говоря уже о ремонте проводки и потолков. В общежитии мы на всякий случай заглянули в ванную, расположенную по соседству с комнатой Мии, и оказалось, что ее тоже затопило.
— Я уж и не думал, что мне выпадет еще один шанс увидеть твое нижнее белье, Ди Анджело.
— Заткнись, — говорит она, но со слабой улыбкой на губах.
Я едва заметно сжимаю кулак в победном жесте.
— Себастьян. — Мия, вздыхая, прислоняется к машине. — Я… я очень ценю твою помощь. Спасибо.
— Не стоит благодарности. Тебе точно есть куда податься?
— Наверное, схожу в администрацию общежития, узнаю, нет ли для меня другой комнаты.
Я киваю и щурюсь от яркого полуденного солнца. Сейчас свет по-особенному подчеркивает красоту волос Мии, создавая вокруг ее головы подобие ореола. Волосы всё еще слегка мокрые и потому вьются на кончиках. Я вспоминаю, как мы вместе принимали душ после совместной ночи у меня дома. Запах моего шампуня на ее волосах, косметика, разбросанная в ванной, пока она подправляла макияж. Я тогда обнял ее сзади и стал целовать шею, а она захихикала, как маленькая.
Вот ведь черт!
Этому больше не бывать. И тем не менее, несмотря ни на что, я остался ее другом — а друзья должны помогать друг другу. Даже если один из них обладает невероятно колючим, словно кактус, характером и не разговаривал с другим больше месяца.
— Если для тебя не найдется комнаты, можешь пожить у меня.
Мия моргает. Один раз. Два.
— Нет.
— Я сейчас совсем один. Ну, с кошкой. Ты могла бы занять комнату Иззи, там есть отдельная ванная.
Она скрещивает руки на груди, и ее кофточка слегка задирается, обнажая пупок.
— Я не могу.
— Не можешь или не хочешь?
Она усмехается, умело скрывая, что думает на самом деле.
— Ты же знаешь, это плохая идея.
— Мы ведь друзья.
Мия качает головой.
— Разве?
Счастливо оставаться, Каллахан! Я ухожу.
Она не хочет повторения того, что происходило между нами однажды. Как бы сильно мне ни хотелось этого признавать, заставить ее полюбить меня я не могу — и плевать, что мне до боли хочется заключить ее в объятия и поцеловать.
— Ну, увидимся, — в конце концов произносит Мия. — Удачной тебе завтра игры!