Время камней (СИ)

Сафир шёл немного позади императора, рядом с четырьмя телохранителями, одетыми в торжественные одежды — белые туники и красные плащи. Они были вооружены полуторными мечами и несли в руках шлемы. Начищенные кирасы время от времени вспыхивали лучами отражённого солнца. Сафир знал их. Одного звали Раэль-Гард, другого — Амак-Шаиз, третьего — Вель-Габар, четвёртого, почти ровесника самого Сафира, — Самаль-Кадар. Все они происходили из знатных родов и получили должности по наследству. Непревзойдённые воины, с младенчества учившиеся держать в руках любое оружие, известное в Синешанне.
Армиэль шла справа от императора, вся в белом, с опущенной головой, накрытой ордакком. Сафир почти всё время наблюдал за ней и видел, что девушка время от времени вытирает платком слёзы.
Похоронная процессия свернула на улицу Двух Полководцев. До Ниамада оставалось ещё около полумили. Сафир подумал о том, как странно, что, хотя саркофаг был пуст, все вели себя так, словно тело императрицы Флабрии лежало в нём. Интересно, есть ли ещё в некрополе, или Городе Мёртвых, пустые гробы? Сафиру пришла в голову и другая мысль: будут ли хоронить Ухаэля и прочих пропавших пассажиров «Буревестника»? Но он отогнал её, ведь его это не касалось.
К процессии постепенно присоединялись люди. Они выходили из домов, дули в трубы и громко стенали. Сафир вглядывался в их лица, стараясь понять, искренни ли их слёзы, действительно ли смерть императрицы причиняет им столько боли. Он не мог поверить в то, что чужие, посторонние люди могут так переживать утрату человека, которого видели всего несколько раз в своей жизни, да и то издалека. Всё торжество казалось ему маскарадом, где каждый притворяется изо всех сил, стараясь, чтобы его не уличили в отсутствии скорби.
Через полчаса процессия сделала ещё один поворот, и впереди показались пирамиды, гробницы, склепы и башни Ниамада. Их окружали древние курганы — захоронения прошлых столетий, когда для умерших ещё не возводили каменных жилищ. Земляные холмы были позднее облицованы известковыми и гранитными плитами и оттого казались наполовину вросшими в землю шарами. На их поверхности концентрическими кругами располагались терракотовые фигурки воинов, жрецов, слуг, рабов, боевых коней и различных тотемических животных, в основном, хищников. Эти обители мертвецов, вырисовывавшиеся на фоне серого неба, выглядели из-за дождя особенно печально, и Сафир невольно подумал, как, должно быть, грустно душам почивших царей и цариц в подобные дни.
* * *
Существу снился сон. Оно видело раскинувшиеся вокруг поля, колышущиеся словно морские волны на тёплом ласковом ветру. Небо было голубым, облака — белыми. Существо ощущало предвкушение чего-то светлого и радостного. Это чувство напоминало нетерпение, ожидание, надежду. Оно увидело женщину, чьё лицо было размыто: длинное воздушное белое платье, струящиеся по обнажённым плечам волосы, сверкающие драгоценности. С ней было связано нечто очень важное. Существо не могло вспомнить, что именно, и ощущало из-за этого боль. Потом всё потемнело, исчезли поля, небо и женщина. Пора было просыпаться и продолжать путь.
Повинуясь голосу, существо покинуло комнату в заброшенном доме с колодцем посередине и теперь ползло по каменному лабиринту — старым катакомбам, простиравшимся под Тальбоном. Это были следы древнего города, ушедшего под землю после памятного землетрясения, поглотившего большинство домов и множество людей. Иногда существу попадались скользкие твари, которые разбегались при его приближении или заползали под обломки, сверкая оттуда белёсыми, фосфоресцирующими глазами. Их можно было бы съесть, но голос не позволял отвлекаться и гнал существо вперёд, по пути, которым оно никогда не ходило, но которым следовало столь уверенно, словно всегда жило в этом тёмном сыром лабиринте.
Длинное плоское тело скользило по бесчисленным коридорам, просачивалось в тоннели, люки и колодцы, с тихим шелестом огибало колонны и истлевшие скелеты погребённых под обломками жителей. Существо не обращало на них внимания.
Оно ощупывало дорогу длинными усиками и поэтому всегда знало, что впереди. Голос шептал что-то неразборчивое, но желанное, и существо неслось вперёд, преодолевая милю за милей, пока вдруг не остановилось в просторном зале, освещённом единственным солнечным лучом, пробивавшимся через квадратное отверстие на потолке. В центре комнаты стоял продолговатый каменный бледно-зелёный… ящик? Его покрывали письмена, некоторые из которых показались существу знакомыми, но их значения оно вспомнить не смогло.
Здесь существо снова должно было ждать.
* * *
Процессия вошла в ворота некрополя, где её встретили жрецы, жившие в Ниамаде и следившие за могилами. Теперь они возглавили шествие, распространяя вокруг себя дым от ароматических масел, наполнявших золотые кадильницы на длинных тонких цепочках, которыми жрецы размахивали, словно маятниками. Впереди возвышался двенадцатиярусный зиккурат, в основании которого зиял квадрат тоннеля, ведшего в недра гробницы — туда, где предстояло покоиться нефритовому гробу императрицы Флабрии.
Сафир подумал, что и сам мог бы быть похороненным в пустом саркофаге, а его тело гнило бы на морском дне, объеденное рыбами и источенное солью. Он тряхнул головой, стараясь отогнать мрачные мысли. Но здесь, среди могил, мокрых от дождя, под низким пасмурным небом, сделать это было не так просто.
* * *
Существо пробудилось и услышало наверху шум: голоса, топот ног, удары железа о железо и заунывный стон труб. В подземелье проникал тонкий запах ароматических масел и дыма.
В голове зазвучал голос Хозяина, он приказывал подняться по стене и вылезти наружу. Зачем…? Чтобы убить! Время пришло. Пора исполнить волю Хозяина.
Существо развернуло кольца своего суставчатого тела и устремилось по стене вверх, к люку, через который пробивался свет. Многочисленные ноги цеплялись за едва различимые выступы камня, позволяя передвигаться по отвесной плоскости не хуже насекомых.
Семнадцать глаз существа увидели тусклое солнце, серое небо и тяжёлые облака. Справа приближалась процессия людей, пышно одетых, издающих громкие стенающие и торжественные звуки. Цель была среди них. Существо устремило на неё взгляд и замерло в ожидании.
* * *
Сафир увидел, как чёрная блестящая лента выскользнула из какой-то щели и, описав в воздухе широкую дугу, опустилась в толпу. Вопли ужаса раздались со всех сторон, люди бросились врассыпную. Телохранители императора выхватили мечи и заслонили Его Величество и Армиэль, одновременно тесня их в сторону какой-то гробницы. Сафир бросился к ним, обнажая оружие. Вокруг метались перепуганные люди. Многие падали, сталкиваясь друг с другом или путаясь в одежде. Уродливое существо стремительно приближалось, перебирая суставчатыми ногами, усаженными длинными тонкими шипами. Плоское тело разбрасывало царедворцев и жрецов, прокладывая себе дорогу через хаос обезумивших от ужаса людей, и Сафир вдруг понял, что оно пытается добраться до императора и Армиэль. Он бросился наперерез, не думая о том, сможет ли остановить чудовище, одна только голова которого была размером с человека. Он видел четыре жвала, усеянные мелкими острыми зубами, раздвоенный язык, походящий на змеиный, и голубые полусферы глаз, расположенных вертикально в два ряда и сходившихся к челюстям буквой «V». Сафир прыгнул вперёд, занося меч для удара. Он метил в основание головы, туда, где, по его представлениям, у существа должна была находиться шея.
  
Глава 21
 
Чудовище было уже в пяти шагах от императора и его дочери, заслонённых телохранителями. Сафир опустил клинок, хрустнул хитиновый панцирь, существо резко дёрнулось, юношу обожгло, словно кнутом — тонкий суставчатый ус полоснул его поперёк лица и груди, отбросив футов на восемь. Сафир поднялся и вытер с лица кровь. Чудовище, не обращая на него внимания, бросилось вперёд. Последовала короткая схватка с телохранителями: Раэль-Гард был обезоружен ударом жвала, Амак-Шаиз ударил существо по голове, отсёк один ус, но тут же отлетел в сторону и, ударившись о стену гробницы, потерял сознание; Вель-Габар был убит ещё до того, как сумел достать противника, — жвала обхватили его и разрезали на четыре части; Самаль-Кадар отрубил существу переднюю конечность, увернулся от уцелевшего уса, но был сбит с ног рванувшимся вперёд монстром.