Непокобелимый (СИ)

* * *
После еды они переместились на диваны гостиной и разговаривали, обмениваясь различными моментами из жизни за последние два года.
— Так что, кажется, после того прощального вечера Джеймс на меня обиделся, — коротко рассказав историю о том, что Поттер подбивал его стать вместе аврорами, подытожил Сириус. — Да и получается, что я даже написать не мог. Питер Петтигрю и Римус Люпин передавали весточки пару раз через моего брата, говорили, что Лили и Джеймс поженились. А меня на свадьбе не было… Теперь и не знаю.
  
— У них уже должен появиться ребёнок, — прикинул Северус. — Около года назад мы встретились случайно с Лили в Годриковой Лощине. Там деревня, в которой слишком много стариков. Кажется, ей было так скучно, что она была рада и мне. Потом сама написала письмо, и у нас завязалась переписка. Ничего такого, — смутился Северус пристального и задумчивого взгляда Блэка. — Просто мы же дружили с восьми лет и жили в одном городе. Потом она написала, что беременна и её сильно мутит. Я прислал несколько зелий. Кажется, по срокам она должна была родить в начале августа. С конца июля она ничего не писала, может, совсем некогда с маленьким ребёнком… — он оставил при себе мысли о том, что Поттер мог найти их переписку и запретить жене общаться с ним.
— А давай к ним наведаемся? — предложил Сириус.
— Что, прямо так? Без приглашения?
— А мы подарки купим! — авторитетно заявил Блэк. — И виски! Надо ребёнка обмыть! В смысле отпраздновать рождение.
 Часть 2. Глава 10. Война 
  17 сентября 1980 г. 
  Англия, Лондон, Блэк-хаус 
За эти долгожданные сентябрьские «каникулы» много чего произошло. Сергей был постоянно занят, мотаясь по большей части в Годрикову Лощину и пропадая в библиотеке особняка, чтобы найти всю информацию о том, что он узнал.
Самое главное, Джеймс и Лили почти сразу дали своё согласие на магические крестины Гарри, а последнюю неделю Сергей убеждал и уговорил их на «небольшой тайный обряд в Блэк-хаусе», чтобы ему было спокойней за ребёнка, пока он учится за границей.
* * *
 
Когда седьмого сентября они со Снейпом заявились к Поттерам, Джеймс был так удивлён, а также обрадован, что без разговоров и обид пропустил в дом. Всё же рождение ребёнка — это, с одной стороны, настоящее событие в жизни каждого человека, которым хочется поделиться, а с другой, куча проблем, а также весьма ограниченный круг общения. В процессе разговоров под бутылку огневиски выяснилось, что Джеймс уже с полгода как оставил курсы авроров, туманно объяснив, что это из-за рождения Гарри. Иногда к ним заглядывали Римус и Питер, но в основном чета Поттеров почти безвылазно сидела в Годриковой Лощине.
Оказалось, что Лили тоже осиротела: у неё умерли родители, сначала мать, потом, через несколько месяцев, и разбитый горем отец. Дом в Коукворте был заложен банку под ссуды для образования, так что особого наследства сёстры Эванс не получили. Лили сказала, что Петунья с мужем осели в пригороде Лондона, городке Литтл-Уингинг, и у них тоже родился сын, примерно на месяц раньше, чем Гарри.
Будущего крестника Сергею показали в тот же воскресный вечер в детской: пацан был совсем малюткой, с крошечным чубчиком тёмных волос, уже непослушно торчащих из-под детского чепчика, носом-кнопочкой и круглым ротиком. «Мамины глаза» в тот вечер посмотреть не удалось, так как мелкий Поттер изволил дрыхнуть. Джеймс хвастал, что у него идеальный ребёнок: только ест и спит.
С рождением сына Джеймс изменился и заметно повзрослел. Это угадывалось во всём: в уютном спокойствии их дома, в том, как были приняты они с Северусом. Кстати, у Джеймса к Снейпу никаких претензий не было, даже поблагодарил за то, что тот присылал Лили зелья. Джеймс дал им обоим адрес камина, чтобы было проще ходить в гости, даже намекнул Северусу, что к нему есть какое-то дело.
После пары тостов за новорождённого они разговорились об общей напряжённости в Британии и политике Министерства Магии.
В мае на должность Министра Магии была выбрана женщина — Миллисента Багнольд. Во время тех выборов, как оказалось, было настоящее «нападение Пожирателей Смерти» в масках, которые решили открыто заявить о своём существовании и том, что плюют на выборную власть.
— Помните Фрэнка Лонгботтома? Он на пару курсов старше был, — спросил Джеймс. — Его отец был убит в тех майских беспорядках, которые прозвали «кровавый четверг». Профессор Дамблдор смог распознать заклинание, которым его убили: старое проклятье семьи Лестрейндж, их давно подозревали в том, что они служат Сами-Знаете-Кому.
— Кому? — переспросил Северус, вопросительно вздёрнув бровь.
— Снейп, ты же вроде на Слизерине учился, неужели никто тебя не зазывал в их шайку? — усмехнулся Джеймс. — Да не дёргайся, я знаю, что ты чист. У тебя в голове только зелья. А семья Принцев всегда была нейтралами, тут уже не до глупой вражды факультетов, и вообще… Просто ты будто газет совсем не читаешь, ладно Блэк хотя бы во Франции был, не знает ничего, что дома творится, а ты-то? Впрочем, оно и понятно, ты, как и Сириус, учился, учился и ещё раз учился.
— Джеймс, — чуть укоризненно остановила Лили Поттера, которого начало заносить.
— Они зовут его «Тёмный Лорд», и его имя нельзя произносить, иначе навлечёшь беду, — покосился на супругу Поттер, словно всё-таки хотел назвать имя «главного злодея», но под тяжёлым взглядом Лили осёкся и всё же не стал искушать судьбу. — Старик Лонгботтом открыто заявлял о деяниях Сами-Знаете-Кого, призывал общественность бороться и поддерживал Крауча в ужесточении мер против террора «Пожирателей», за что и поплатился…
— Да, я вспомнил, что дед говорил о том, что Лонгботтом скончался, — вклинился Северус. — Только я понял, что у него прихватило сердце, что-то такое.
— Нет, Снейп, это война, — ответил Джеймс. — Просто всё пытаются замять и обмануть народ. Кто знает, кто на этой войне погибнет завтра и кто победит. Это не то, что в последнее десятилетие слухи и сплетни в газетах, что что-то где-то случилось. Недавно вот погиб Мариус МакКинон, старший брат Марлин МакКинон, с которой мы вместе учились на Гриффиндоре.
— Мариус МакКинон? — переспросил Сергей, напрягая чужую память. — Кажется, он учился на том же потоке, что и Фрэнк Лонгботтом и Эдгар Боунс?
— Да, они дружили, как мы, — согласился Джеймс.
* * *
— Сириус, я тут вчера заглянул в ритуальный зал. К чему именно ты готовишься? — спросил за завтраком Орион Блэк.
— Ритуал? — удивлённо переспросила леди Вальбурга.
Сергей чуть не выронил вилку, сообразив, что так забегался, что даже не проинформировал родителей, что собирается делать, при том, что вообще-то всё это не шуточки и неизвестно к чему может привести. Тем более с такой первоначальной историей Сириуса, на котором ещё неизвестно, что сказалось: жизнь после «крестин» совсем пошла под откос. Плюс ко всему Сергей вспомнил, что его отец является первоклассным ритуалистом, кажется, даже получал степень Мастера. Не сказать, что самостоятельная работа была так уж и бесполезна, но стоило спросить совета у родителя, чтобы сэкономить силы и время.
— Я собираюсь стать магическим крёстным Гарри Джеймса Поттера, — ответил Сергей. — Сегодня в четыре часа дня.
— Я не была против продолжения твоей… дружбы с Джеймсом, всё же Поттеры выплатили виру за Дорею и он чист перед магией независимо от его вины, но… Ты действительно собираешься стать крёстным по магии этого, — леди Вальбурга явно проглотила не слишком приятный эпитет, который могла дать сыну Джеймса Поттера и маглорождённой Лили Эванс, — мальчика? Зачем тебе это, Сириус?.. Я не понимаю… Мать этого ребёнка… Да и отец…