Запретный плод (ЛП)

Именно наша любовь к ММА положила начало нашей дружбе много лет назад. Нам с Лиамом было по шестнадцать лет, когда мы встретились в местном спортзале. Мы записались на один и тот же урок кикбоксинга, так оба хотели научиться драться. С тех пор мы были неразлучны. Если мы не напивались, не курили и не волочились за юбками, мы пытались надрать друг другу задницы... пока я не решил уехать из города.
Лиам протянул руку и заглянул мне через плечо.
— Ты ведь помнишь мою младшую сестру, верно?
Пейтон встала рядом с ним, и он обнял ее за плечи.
Я прикусил губу изнутри, глядя на нее.
— Да, я помню твою младшую сестру. Как я мог забыть?
Ее пристальный взгляд встретился с моим, и я заметил, как Пейтон слегка переступила с ноги на ногу. Боже, эти ноги должны были стать моим гребаным концом.
Я прочистил горло и обратил свое внимание на Лиама.
— Ты точно уверен, что это то место, где ты хочешь, чтобы твоя младшая сестра тусовалась, чувак?
— Извините, мальчики, — начала Пейтон. — Младшая сестра прямо здесь, так что я была бы крайне признательна, если бы вы двое не говорили обо мне так, как будто меня здесь нет.
Лиам фыркнул.
— А ты попробуй сказать ей, что ей надо делать. Когда она услышала, что я иду сюда, чтобы найти тебя и сразиться с тобой, ее уже ничто не могло остановить. Я встал перед выбором: либо позволить ей следовать за мной, либо лишиться яичек при попытке остановить ее от прихода сюда.
Да чтоб меня. Улыбка того еще засранца расплылась по моему лицу. Я посмотрел в сторону Пейтон и заметил, как она прикусила губу, что, как я точно знал, она делала всякий раз, когда нервничала. Я частенько наблюдал, как она кусает свою нижнюю губу, когда мы были рядом друг с другом. И это простое действие проделывало со мной - эдаким засранцем - немыслимые вещи. И до сих пор проделает.
— Лиам, — позвал парень позади нас. — Ты идешь или как?
Лиам повернул голову, расслабляя мышцы шеи.
— Извини, братан, я следующий. Нам придется наверстать упущенное позже. Сделай мне одолжение и пригляди за моей сестрой, хорошо?
Я улыбнулся, но улыбка была направлена в сторону Пейтон, пока я пристально смотрел на нее.
— Конечно.
Лиам неторопливо удалился, а Пейтон как раз собиралась развернуться, когда я схватил ее за локоть.
— Куда, черт возьми, ты собралась?
Рывком она вырвала свою руку из моей хватки, взгляд Пейтон горел яростью, когда она посмотрела на меня.
— Подальше от тебя.
— Ты слышала своего брата. Я должен приглядывать за тобой.
— Мне не нужна нянька. — Пейтон повернулась и пошла прочь от меня.
— Эй, Пейтон?
Она остановилась и повернулась, ее голубые глаза сверкали в свете ламп. Боже, она была еще красивее, чем я помнил.
Я вопросительно приподнял бровь.
— Ты знала.
— Знала что?
— Что я буду здесь. Ты поэтому пришла?
— Конечно.
Черт возьми. Я улыбнулся, как чертов чеширский кот.
Уголки рта Пейтон в форме сердечка изогнулись вверх.
— Я пришла сюда, чтобы воочию увидеть, как мой брат надерет твою жалкую задницу.
Вот дерьмо.
Ее светлые волосы перекинулись через плечо, когда она повернулась и исчезла в толпе. Все, что я мог сделать в тот момент, это стоять там и любоваться видом идеальных ног Пейтон и задницы, которая заслуживала поклонения.
В течение многих лет мне удавалось убедить себя, что я поступил правильно, уйдя той ночью. Прямо сейчас я не был так в этом уверен. Но одно было ясно наверняка: Пейтон Миллер, возможно, и была пять лет назад запретным плодом, но сегодня... она - честная игра.
  
ГЛАВА ВТОРАЯ
 
 
Пейтон
 
Чёрт возьми! Я знала, что он будет здесь, и знала, что он, вероятно, все еще будет таким же греховно великолепным, каким был пять лет назад, когда разбил мое девичье сердце на крошечные осколки. Но когда я увидела, как Джонни дерется в той клетке, выглядит злобно и просто источает опасность, то поняла, что прийти сюда было самой большой ошибкой в истории. Это даже превзошло гигантскую ошибку в суждениях, которую я допустила в ту ночь, когда ошибочно подумала, что Джонни Кейд хочет меня. Когда я думала, что у меня есть шанс с таким парнем, как он.
 
Я проталкивалась сквозь толпу, отчаянно ища водку, текилу, отбеливатель... Все, что могло бы прогнать образовавшуюся боль в груди... и восставшую потребность между ног. Прошло много лет, а Джонни все еще умудрялся превращать меня в идиотку, в голове которой не было ничего, кроме образов атласных простыней и грязных действий.
Я выдохнула, когда подошла к бару и заказала выпивку. По какой-то глупой причине я думала, что буду достаточно сильной, чтобы встретиться с ним лицом к лицу, посмотреть в глаза человеку, которому даже после всех этих лет все еще принадлежала частичка моего сердца. Я надеялась, что буду достаточно уверена в себе, чтобы выставить напоказ то, чего у меня не было пять лет назад, и сунуть это ему в лицо. Чтобы показать ему, что он упустил. Видит Бог, я упорно трудилась, чтобы привести свое тело в ту форму, в которой оно было сейчас, — потратила годы на тренировки, упражнения и позаботилась о том, чтобы всегда выглядеть наилучшим образом. После того, как Джонни отверг меня, заставив почувствовать, что я недостаточно хороша для него, я пообещала себе, что никогда не буду чувствовать себя такой никчемной, как тогда.
Люди толкались и пихались, все пытались достать выпивку. Вокруг толпились сотни людей, они пили, ругались и танцевали под музыку, которая играла где-то между драками. Атмосфера была наэлектризованной и чрезвычайно заразительной. Каждый мужчина и каждая женщина, казалось, были под кайфом от жизни... или от экстаза. В любом случае, они были чертовски под кайфом.
После того, как Лиам рассказал мне о Джонни и подполье для проведения боев, в которых он принимал непосредственное участие, я решила провести собственное расследование. Судя по всему, эти бои проходили два раза в месяц, в разные дни недели и на разных площадках. Две недели назад это был школьный подвал. На этой неделе это было заброшенное здание на другом конце города. Но одно можно было сказать наверняка: эти ночи боев были мокрым сном каждого уважающего себя букмекера. Даже сейчас, когда я расположилась у бара в ожидании своей порции текилы, я видела толпы людей, обменивающих деньги, букмекеров, делающих заметки. Это было безумие. Деньги, кровь и насилие, казалось, были целью игры здесь, внизу.
Я взглянула на двери, через которые мы с Лиамом прошли ранее, где два здоровенных звероподобных парня охраняли вход. Это была еще одна особенность этих боев. Как только вы вошли, вы не могли просто взять и уйти, пока все бои не закончатся. Они контролировали это, и они так же гарантировали, что никто не сможет предупредить полицию. А я даже не потрудилась взять с собой свой мобильный телефон, так как знала, что здесь не ловит сигнал. С тех пор как Лиам записался на бои, у него появилось немало инсайдерской информации. То, что они использовали средства блокировки сигналов, как раз и было крупицами такой информации. Организаторы этих мероприятий — которых, кстати, никто не знал в лицо — приняли все возможные меры, чтобы не было никаких помех, особенно со стороны федералов. Почему Лиам хотел стать частью этого, было выше моего понимания. Но мой старший брат всегда был одним из тех, кто был не чужд животной стороны жизни, и тех, кто жил на грани — возможно, именно поэтому он и Джонни были такими близкими друзьями в прошлом. Бог свидетель, именно это в первую очередь и привлекло меня в Джонни. Он был полной противоположностью тому, чего должна была хотеть такая пай-девочка, как я. Джонни был диким, беззаботным и плохим парнем во всех отношениях. Судя по всему, он все еще был… нет, к черту все это. Судя по его технике боя, он был намного хуже. Джонни Кейд был бесстыдно плохим, злобно неукротимым и порочно соблазнительным. Я так чертовски облажалась.