(Не)Холостяк (СИ)
Боль внутри такая, что скрючиваюсь. Это разрывается на части моё сердце. Оно умирает. Превращается в безжизненный кусок мяса.
Вот этого я всегда боялась. Что влюблюсь, а потом буду страдать. Любовь вообще без этого всего бывает? Не думаю... Любовь и больно, по-моему, вообще неразделимы. Не бывает сладко и гладко, всегда есть какое-то препятствие, которое нужно преодолеть, пережить или пройти мимо, не заметив. Но тут не пройдёшь, тут споткнулся и падаешь в грязь, хорошенько так приложившись лицом.
Больно, что трудно терпеть и дышать. И я кричу.
Врывается Лиля, обнимает и прижимает к себе.
— Ну, милая,— гладит по голове.— Он, ублюдок, ещё пожалеет. Такой у него никогда не будет.
— Лиля... Я же... В него...
— Знаю, моя хорошая... Но мудаков нужно держать от себя подальше, а не влюбляться в них. Я же говорила...
— Пошли,— вдруг останавливаю слёзы, взяв себя в руки.
— Куда?— смотрит на меня.
— Напьёмся. Ты предлагала. Я передумала. Слишком больно...
— В бар?
— Да...
Глава 28
— Не отвечай,— хватает за руку Лиля, когда я в очередной раз порываюсь ответить на звонок Гаса с желанием его послать.
— Ну... я только его направлю по верному пути, Лиль.
— Чего?— непонимающе морщится.
— На хуй пошлю.
— Нормально. Но не сейчас. Дай сюда, — отбирает у меня телефон и кидает Ника в бан.
— Всё! Теперь не будет звонить.
— Писать будет,— мой язык уже заплетается.
— И там заблокируем,— машет рукой.— Поднимай,— кивает на полную рюмку.— Нехрен с ним общаться. Пусть пасёт тёлок на стороне. Лучше мне про доктора Грозного расскажи.
— Ой, Лиль, я тебе уже рассказывала,— цокаю.
— Ты ему реально всё показала?
— Ничё я ему не показывала!— не догоняю.
— Я про дар твой, глупень!
— Ааа, про это... Ну да. А как я ему бы объяснила всё? Мужика бы обезболивающими и анксиолитиками напичкали, а до истинной причины могли и не добраться. Кто подумает, что у него кто-то мозг жрёт.
— Фу, бля! Как представлю — тошно.
— Брр... Меня вынесло,— пьяно смеюсь.— Прямо при докторе Грозном.
— Ой, да брось! Он врач — ему не привыкать.
— Лилька, знаешь у него глаза какие...
— Какие?— приближает ко мне лицо.
— Словно две бездонные ямы. Так и затягивают. Так и хочется иногда крикнуть в них — помогите!
— У, дорогуша. Похоже, Гас не один на сердце потоптался.
— Хороший доктор тоже жене изменил, так что... Все они одним миром мазаны... Бери!— поднимаю шот.— И танцевать. А ты пошёл в жопу!— выключаю телефон, который поминутно трещит о новых сообщениях от Ника, и кидаю его в сумку.
— Правильно,— ударяет своей рюмкой о мою так, что половина содержимого выплёскивается.
Мы ржём, выпиваем, давимся от смеха, прыскаем алкоголем везде. На нас смотрят, как на дур.
Да пошли вы все!
* * *— Алиска, ты куда?— ругается пьяная Лиля, видя, что я не собираюсь выходить из такси.
— Далеко, отсюда не видно. Надо поставить точку над И.
— Не вздумай к нему ехать!
— Отвали! Всё нормально будет.
Называю таксисту адрес и откидываюсь на спинку.
Что я ему скажу?
Да нихрена! Просто по морде дам!
О! Отличное решение. С этим и еду.
Снимаю с ноги кроссовок и запихиваю между створок лифта, чтобы не закрылся и не уехал. Ретироваться нужно будет быстро.
Звонок в дверь.
Открывается она довольно быстро. На пороге взволнованный Гас.
— Что происходит, Алиса? Ты меня заблокировала!
А я смотрю на него и мне противно до тошноты. Вспоминаю, как его руки касались одной из этих шлюх. Морщусь.
— Мудак!— размахиваюсь сумкой и бью по лицу.
Он дергается, и я вижу, как на лбу начинает появляться полоска крови. Замком рассекла ему кожу.
А насрать!
Мало тебе!
Бегом до лифта, разжимаю створки, хватаю кроссовок и нажимаю часто кнопку первого этажа.
— Алиса, стой! Что произошло? Объясни!— бежит за мной.
— А нахуя?— улыбаюсь, как сумасшедшая, глядя на него.
Двери лифта закрываются, и Ник не успевает в него запрыгнуть.
Всё так же бегом до ожидающего у подъезда такси.
— Поехали быстрее!— командую водителю.
Он жмёт на газ.
Оборачиваюсь и вижу выбежавшего на улицу в одних штанах Ника. По лицу стекает кровь.
Поделом! Нехрен свой член во все дырки совать.
— Куда едем?— улыбается таксист, тоже отхватил немного адреналина.
— В психушку.
— По-моему, рано ещё,— смеётся.— Я бы ему тоже вломил. Бесит.
— Как я вас понимаю... В психушку. Я там работаю.
— Понятно. В какую?
Называю адрес.
* * *— Меня не пускают,— жалуюсь доктору Грозному, который спустился на звонок охраны вниз.
— Ничего себе!— смотрит на меня.
Видок у меня ещё тот. Пьяная, помятая и с дикими глазами.
— Я ей займусь,— говорит охраннику.
Берёт меня под руку и тащит к лифту. По лестнице я не поднимусь, хоть и на третий этаж.
— И в чём причина вашего праздника?— смотрит пристально с осуждением, когда лифт закрывается.
— Все мужики — козлы, вас устроит?
— Вполне,— усмехается.— В рюмку-то, зачем нырять?
— Ммм... Больно...
— Помогает?
— Притупляет.
Немного, если честно...
— Это видимость,— выводит меня из лифта.
— А что мне делать? Мстить? Фу!
— Не надо никому мстить. Это поступок в никуда. Только хуже сделаешь. Просто нужно проспаться и посмотреть на ситуацию трезвой головой. Уверен, что ты в бар сразу свернула, как про измену узнала.
— Я не говорила про измену...
— До такого состояния женщин только одно доводит. Я на своём веку не одну истерику повидал,— подтолкнул в свой кабинет.— Ложись и спи,— подвёл к своему дивану и слегка толкнул.
Я плюхнулась вниз.
Доктор Грозный стянул с меня куртку и шапку, присел на корточки и снял кроссовки.
— Опять вы в них? Как ноги не переломали,— ворчит.
— Вы такой хороший,— мой голос звучит тихо.
— Утром вы меня отчитывали за несдержанность,— поднимает глаза и держит меня за колени.
Ладони горячие. Сквозь брюки прожигают.
— Я не далеко от вас ушла. Лицо ему разбила...
— Значит, вам это было необходимо. Спите,— валит меня за плечи на подушку.
— Спасибо!— шепчу, погружаясь в сон.
— За что?— поправляет мне волосы, убирая их за ухо.
— За всё... Что не спрашиваете, а просто делаете. Настоящий мужчина... И пахнете вкусно. Подушка вашим запахом пропиталась...
Он что-то ответил, но я уже не слышала.
* * *— Марина, прокапаешь ей коктейль от похмелья,— доносится откуда-то издалека голос шефа.
— Хорошо, Виталий Олегович. А как она сюда попала?
— Приехала на такси. Почему не домой — не спрашивай. Я не знаю.
— Зато я знаю...
— Что ты знаешь?— открываю глаза и приподнимаюсь на локтях.
Голова болит адски, как и всё тело.
— Что тебе здесь помогут, дурочка!— обращается ко мне.— Сейчас всё приготовлю.
— Проснулись?— садится рядом доктор Грозный и заглядывает в мои глаза, приоткрывая их.— Как голова?
— Гудит, как высоковольтные провода,— сжимаю виски.
— Сейчас поправим. Давление надо померить, пульс частый,— убирает руку с моего запястья.
— Перестаньте. Обычный бодун. Янтарной кислоты, и я буду как новенькая. Мне ещё работать. Сколько времени?
— Половина десятого. И какой с вас работник сегодня? Я отменил всех. А с завтрашнего дня вы на больничном. Алиса, у вас завтра операция, а вы напиваетесь,— начинаются нравоучения.
— Завтра же, не сегодня. Всё пройдёт.
— Иногда меня поражает ваша безалаберность. Ведёте себя, как подросток.
— Я рано без родителей осталась, воспитывала тётка, которая не сильно меня старше. Так что во мне осталась эта инфантильность.