Дом на горе

- Нет. 
- Я подумала об этом, когда приходили мистер Томас и Эрни Саутворт. Томас еще удивлялся, почему такое выпадает на долю хороших людей? Но если бы кто-то решил наказать меня за мои грехи, то не мог бы додуматься до лучшего способа, чем послать Джорджи, чтобы тот притащил меня сюда и надругался надо мной. 
- О чем вы говорите? Какие грехи? 
- Я всегда была такой порядочной, такой выдержанной. Жила по правилам. 
- Это плохо? - спросил Питер. 
- Думаю, что да. 
Питер убрал руку, и она вскинула глаза. 
- Пожалуйста, если вы не возражаете. Я чувствую себя не такой одинокой, когда вы прикасаетесь ко мне. 
Питер широко улыбнулся. 
- С удовольствием, - от плеча Линды шло приятное тепло. - Расскажите мне о ваших грехах. 
- Я была помолвлена. С Фредом Уиллоби. 
- Это не преступление. 
- Фред был отличным парнем, из хорошей семьи. Мы выросли вместе, вместе ходили и в обычную, и в воскресную школы. Он пригласил меня на мой первый танец. Потом я поступила в Смит, а он в - в Амхерст*. Нас разделяло лишь несколько миль, и мы виделись каждый уик-энд, а иногда и на неделе. Все думали, что мы поженимся, и мы сами принимали это как должное. В наших... в наших отношениях не было страсти, Питер, ее заменяли тепло души, доброта... и благополучие. 
______________ 
* Смит, Амхерст - известные учебные заведения. 
- Я часто думал о слове "благополучие", - заметил Питер. - Может ли употребить его по отношению к себе калека, оставшись в живых после катастрофы? Но, сидя здесь, понимаешь, как хороша жизнь. 
- В те дни я над этим не задумывалась, - продолжала Линда. - Нам с Фредом нравились одни и те же книги, спектакли, мы могли делиться самыми сокровенными мыслями. Мне нравилось танцевать с ним. В кино мы держались за руки. Он целовал меня на прощание и при встрече после короткой разлуки. Мы часто говорили о поведении наших приятелей: об объятиях, сексе, связанных с этим тревогах. Моя соседка по общежитию в колледже забеременела на первом курсе. Это был ад, который я пережила вместе с ней. Таблетки не помогали, свадьба явилась бы публичным признанием позора, внезапно она поняла, что не любит парня, ставшего виновником всех бед, и с все нарастающим страхом ждала она дня визита к этому ужасному доктору в Бруклине. У нас с Фредом такого быть не могло. Мы откровенно говорили об этом. Мы не собирались создавать себе трудностей, чтобы потом их преодолевать, - Линда горько рассмеялась. - Нам было легко, потому что никто из нас еще не проснулся. 
Питеру вспомнились долгие споры о сексе, в которых он принимал участие в молодости, такие напыщенные, столь далекие от реальной жизни. 
- На последнем курсе колледжа перед самыми рождественскими каникулами я на несколько дней поехала в Нью-Йорк. Среди прочего я собиралась на бал к своей подруге. Она была из богатой семьи, и бал давали в одном из залов отеля "Бомонт". В Нью-Йорк я приехала одна, поэтому на бал мне нашли кавалера. 
Свидание с незнакомым человеком редко доставляет удовольствие, но в тот вечер меня ждал приятный сюрприз. Ему было около тридцати. Работал он в большом рекламном агентстве, и знаний и опыта у него было куда больше, чем у моих знакомых. Высокий, стройный, очень интересный внешне, он танцевал, как ангел. Я, конечно, не подозревала о том, что на бал для студенток колледжа он явился, чтобы найти ту, кто согласится поехать после танцев к нему домой. И его выбор пал на меня. 
Свою партию он вел блестяще. Ни разу не обмолвился о том, что задумал. Только следил, чтобы у меня под рукой всегда был полный бокал шампанского. А как мы танцевали! Он прижимал меня к себе нежно, но решительно. Я этого не понимала, но он обольщал меня на глазах у сотни танцующих пар. А я... ну, я не оставалась в долгу. Всегда я говорила себе, что меня нисколько не интересуют мужчины, в которых я не влюблена. А тут, я впервые услышала его имя, ничего о нем не знала, но... но каждым движением показывала ему, что испытываю те же чувства, что и он. "Давайте уедем отсюда", - предложил он в перерыве между танцами. "Я думала, что никогда не услышу от вас этих слов", - ответила я, словно получала подобные предложения по три на день. Внезапно мне захотелось показать ему, что для меня это вполне естественно. Фреда я даже не вспоминала. Так же, как и жизненные правила, которых я всегда придерживалась. Я не узнавала себя. Я хотела, чтобы случилось все, что могло случиться. 
 
Мы вышли из отеля, сели в такси. Он жил, как сказал мне, в особняке, разделенном после реконструкции на отдельные квартиры, в Ист-Сайде. "Мы будем одни, - обещал он, - хоть целую вечность". А потом он начал целовать меня, страстно целовать. Я дрожала с головы до ног. Когда мы подъехали к дому, ему пришлось чуть ли не занести меня на крыльцо. 
В квартире, в маленькой прихожей, он снял с меня пальто и бросил на пол. Начал... начал раздевать меня. И все время шептал: "Ты прекрасна, как ты прекрасна!" 
Я никогда не забуду того странного выражения, что появилось на его лице. "Неужели для вас это внове?" - спросил он. "Да, да", - уверила я его. 
К моему изумлению, он отпрянул от меня и ушел в гостиную. Я не понимала, что происходит. Поправила платье, подобрала с пола и надела пальто. Тут меня охватил стыд. 
Он наливал виски, стоя спиной ко мне. "Извини, крошка, - услышала я. Я не знал". 
Не помню, как я оказалась на улице. Больше мы не перемолвились ни словом. Я... я никогда не видела его с тех пор. 
- Он не хотел лишних хлопот, - нарушил наступившую паузу Питер. Девушка, которую лишают невинности, может "качать права". 
- Он растоптал меня. Я была в ужасе от той легкости, с которой переступила собственные принципы. 
- Вы проснулись не в том месте и не в то время, - пояснил Питер. Такое случается со многими. 
- И все так страдают? - отозвалась Линда. - Много месяцев мне казалось, что на меня показывают пальцами. А как я боялась Фреда. Уж он-то, думала я, должен догадаться, интуиция не могла подвести его. Я же стала совсем другой. Теперь прикосновения его рук жгли меня, как раскаленное железо. Я не могла расслабиться ни с Фредом, ни с кем-то еще. 
- Вы все еще не рассказали мне о своих грехах, - напомнил Питер.