Любимая землянка адмирала (СИ)

— Вы понимаете, что это безрассудство? — негромко спрашивает он, не отрывая взгляда приборов, которые сканируют мои жизненные показатели и отсутствие признаков жизни землянки.
Если из-за его медлительности мы не успеем, я его убью, а тело брошу птицам.
— Делайте свою работу, доктор, — отвечаю я, про себя представляя картину расправы.
Он тяжело вздыхает и больше ничего не говорит.
  
Я смотрю на Астру. Она лежит передо мной, холодная, неподвижная. Кожа уже успела приобрести нездоровую бледность, а губы, которые я совсем недавно уничтожал своими жадными поцелуями, медленно покрываются синевой.
Это не должно быть концом ее жизни. И не будет. Я не позволю!
Тарвин подкатывает к нам аппаратуру, бережно подключает к ней тонкие трубки.
— Переливание крови виллара в организм человека… — он качает головой. — Мы никогда не делали этого на живых субъектах, не говоря уже о мёртвых. Это может…
— Заткнись и делай, что говорю! — рявкаю я.
— Хорошо. Но когда она… если она оживёт, последствия будут непредсказуемыми.
Мне всё равно. Главное, чтобы она была живая, а дальше я разберусь.
Я закатываю рукав. Тарвин надевает стерильные перчатки, берет скальпель и делает аккуратный надрез на сгибе моего локтя. Кровь начинает сочиться густыми, тёмными каплями. Он ловит их в пробирку, смешивает с раствором, активизирует процесс адаптации.
— Ваш организм пытается сопротивляться, — бормочет он, наблюдая за показателями. — Но ДНК уже начинает меняться, — удивленно произносит он.
Я знаю, что это значит. Однажды нам пришлось пересадить кровь сильнейшего бойца нашему военачальнику, и тот, как результат, стал быстрее, выносливее. Сильнее.
Тарвин вводит иглу в тонкую вену Астры.
Сожри меня черная дыра, какая она хрупкая, тонкая, с нежной почти прозрачной кожей.
У меня внутри пульсирует жгучее желание защищать ее. Животное желание. Собственническое.
Смотрю на нее, жадно ловя возможные изменения взглядом.
Пока ничего. Тишина.
Я жду еще пару минут и все это время сжимаю челюсти, удерживая себя от того, чтобы схватить её за руку, разбудить, встряхнуть, закричать.
Позвать по имени и услышать из ее уст свое. Только она называла меня необычной сокращенной версией моего имени. Кас. Или виллар, что тоже забавно, потому что так со мной никто не фамильярничает.
Никто, кроме нее.
Минуты проходят медленно. Тарвин следит за показателями, но на его лице появляется тех изменений, на которые я рассчитываю. Потому что изменений нет и в жизненных показателях Астры.
— Она не реагирует… — его голос слишком мягкий, словно он уже смирился и того же ожидает от меня.
Но я не смирился. И черта с два это произойдет.
Тянусь к ней, прижимаю пальцы к её тонкой руке. Она всё ещё холодная.
— Давай же, — шепчу я.
Ничего.
Я стискиваю зубы. Гнев рвёт меня изнутри.
— Тарвин, готовь вторую дозу.
— Этого делать нельзя…
— Я сказал: готовь гребаную вторую дозу, — мой рык разносится по все лаборатории и заставляет стены дрожать.
Я не проиграю ее смерти!
Я не…
Внезапно её тело вздрагивает, подпрыгивают пальцы.
Я напрягаюсь и смотрю на нее не моргая.
Ещё один рывок, и она выгибается дугой. Как будто что-то внутри неё пытается разорвать границы между жизнью и смертью.
— Черт… — тихо говорит Тарвин, но у меня нет времени анализовать хорошо это или плохо.
Мой взгляд прикован к землянке и не зря, потому что в эту же секунду она распахивает глаза.
Она хватает воздух сиплым болезненным вдохом, как будто только что вынырнула из-под воды. Её пальцы судорожно сжимаются, мышцы вздрагивают от неконтролируемых спазмов. Снова и снова.
Аппараты оживают вместе с ней — датчики начинают визжать, пики зашкаливают, сигнализируя о перегрузке сердечной активности.
— Её сердце… — Тарвин бросается к оборудованию, лихорадочно вбивая команды. — Оно не справляется с нагрузкой!
Я хватаю её за плечи, стараясь удержать, когда её тело выгибается дугой в очередной раз.
— Астра, слышишь меня?! — я без понятия, доходят ли до нее мои слова, но говорю. — Ты уже надрала задницу самой смерти. Осталось немного и ты выкарабкаешься.
Она задыхается, её дыхание сбивается, глаза расширяются от страха.
— Её тело адаптируется, — почти кричит Тарвин. — Если она выживет, значит, процесс прошёл успешно… если нет…
— Она выживет! — рявкаю я доктору. А ей, тише и нежнее говорю: — Ты обязательно выживешь, землянка. Ты уже выжила, когда впервые попала на этот корабль. У тебя должно получиться снова.
Я бережно удерживаю её, пока судороги не проходят. Постепенно дыхание становится ровнее. Показатели снижаются, стабилизируются.
Она жива. Я это знаю и чувствую без подтверждения Тарвина.
— Показатели стабильны. Сердцебиение в норме. Ей нужно будет остаться в биокапсуле для восстановления… Что вы делаете? — раскрывает рот от удивления он.
Я не могу ждать. Мне нужно забрать её отсюда. Подальше от этих трубок и машин.
Поднимаю её на руки. Она лёгкая, но её тело теперь горячее, как будто внутри неё бушует пламя.
— Вы сошли с ума, — Тарвин бросает мне след, когда я уношу Астру к себе на капитанскую палубу. — Теперь нам обоим конец.
— Не сейчас, доктор, — отзываюсь я и выхожу. — Я замолвлю за тебя слово, не бойся. Ты все-таки выполнял мои приказы, и выбора ослушаться у тебя не было.
Я несу её в свою каюту, в свою постель, к себе под бок.
Мой корабль — моя крепость и место, где я могу и буду защищать ее сам. Точка.
Осторожно опускаю её на постель. Она едва дышит, её губы снова дрожат. Её организм меняется, и я пока не знаю, в какую сторону. Но готов к любым последствиям.
Любым.
Деактивирую свой бронедиск, а затем и ее. Ложусь рядом с ней, практически накрывая собой, и обещаю себе глаза не сомкнуть, пока она не очнется.
  
Глава 35.
 
Астра
Я просыпаюсь медленно, словно выныриваю из крепкого сна. Ощущение такое, когда уснул после тяжелой физической работы и проснулся вроде отдохнувшим, но все тело немного ломит. Буквально каждую косточку.
Вокруг царит полумрак, лишь мягкий свет настенной панели пробивается сквозь темноту. Воздух пахнет свежестью. Атмосфера наполнена приглушённым гулом корабельных систем, равномерным и успокаивающим.
Мне тепло. Я с чувством потягиваюсь лежа на боку, и прислушиваюсь к ощущениям.
И все-таки я никогда не чувствовала себя настолько отдохнувшей. Тело лёгкое, пластичное, расслабленное, словно я спала целую вечность.
Снова потягиваюсь, расправляя руки над головой, и вдруг натыкаюсь на что-то твёрдое и неподвижное за спиной.
Резко замираю.
— Виллар? — шепчу я, надеясь на положительный ответ.
И вообще, где это я? Это не похоже на мою каюту, и уже тем более на покои в палатах радости.
— Милая, — хрипло мурлычет мне в затылок этот огромный иномирянин, и я закатываю глаза от того, какой все-таки он классный.
Его тело горячее и напряжённое, а еще находится близко-близко. Это поднимает температуру моего тела.
Я поворачиваю голову и встречаюсь с ним взглядом.
Он лежит рядом, его лицо скрыто в полумраке, но я замечаю, как напряжены его черты. Его глаза смотрят в мои. И в его взгляде есть что-то неуловимое. Облегчение? Но с чего бы.
— Кас? — мой голос чуть охрипший, я прочищаю горло, кашляя в кулак.
Виллар молчит. Его пальцы едва заметно двигаются на простыне рядом со мной, он поднимает руку и чувственно оглаживает контур моего бедра поверх тонкого нано-одеяла.
Мои щеки вспыхивают.
— В чём дело? — я нахмуриваюсь, приподнимаясь на локте. — Ты несвойственно молчаливый.
Он медленно тянется к моему лицу, будто наслаждается этим моментом, и мягко убирает выбившуюся прядь волос за ухо. Его пальцы горячие, бережные, но слишком осторожные, как будто он боится, что я сейчас вдруг исчезну.