Любимая землянка адмирала (СИ)
И все же.
Темные мысли сгущаются в голове, а в свободной руке появляется еще один бластер.
Поворот, и я прикидываю, что канидар должен быть где-то здесь.
Взгляд вместо линии горизонта почему-то падает на пол, и я за миллисекунду понимаю, что это лежащая в луже собственной крови Астра.
— Кас, — она зовет меня по имени, когда я опускаюсь рядом с ней на колени и заглядываю в ее бледнеющее на глазах лицо. — Кас… — она хватает ртом воздух.
— Милая, потерпи, — касаюсь ее лица руками, испытывая ни на что не похожую агонию, сжигающую меня изнутри. — Милая, только не засыпай, ладно?
— Ладно, — прикрывая веки соглашается она.
— Тарвин! — ору я, параллельно вызывая врача через коммуникатор.
Слышу, как медицинский отсек открывается и док несется к нам что есть сил.
— Кас… — зовет Астра и тянется ко мне руками. — Если я умру, то знай…
— Не умрешь, — резко отзываюсь я.
— Просто знай, что я тебя полюбила.
И все. Ее глаза гаснут, а тело становится обмякшим, словно она не человек, а кукла.
Меня застилает черная ярость. Я ору на Тарвина, чтобы тот сделал все возможное и невозможное, чтобы спасти Астру.
— Полная остановка сердца, — сквозь неутихающий стук собственного сердца до меня доносится голос Тарвина, который притащил к телу Астры всю свою лабораторию. — Реанимация невозможна.
— Возможна, — я приставляю к его голове дуло бластера. — Она не могла так быстро.
Слова «умереть» я не произношу и не произнесу.
— ДНК, адмирал. Разрушения достигли такого масштаба, что ее сердце просто остановилось и боюсь, если бы не нападение, то она бы все равно умерла в ближайшие несколько минут. Мне жаль. Сделать нельзя ничего.
Глава 33. Кассиус Виллар-Рэй
Астра лежит передо мной, словно сломанная кукла, раскинув руки в стороны. Её волосы спутались, ресницы дрожат от движения воздуха в отсеке, но… больше ничего.
Грудь не поднимается. Губы раскрыты, но она больше ничего не произносит.
У меня в голове на повторе, снова и снова ее последние слова. Я прокручиваю их в памяти, и они врастают в меня корнями. Оплетают мысли, вытесняя все остальное.
Я не двигаюсь. Не могу.
Канидар мёртв. Его разорвало на части, и я даже не помню, как это случилось. Я сделал эта машинально, когда тупая тварь показалась из-за угла коридора. Если бы не лежащая передо мной землянка, я бы вручную отрывал ему башку, долго и мучительно.
Но я физически не мог отодвинуться от нее ни на шаг.
— Нет… — мой голос звучит чужим.
Я опускаюсь перед ней на колени и отталкиваю доктора, медленно тянусь к её лицу. Она всё ещё тёплая. Но пройдут минуты и тепло исчезнет. Ещё немного, и всё, что от неё останется — это пустая оболочка.
Не допущу.
— Астра… — моё дыхание сбивается. — Ну же, милая…
Я касаюсь её щеки. Раньше она всегда улыбалась, когда я делал это. Смущенно отводила взгляд, смотрела на меня так, что я видел в ее глазах целую вселенную. Теперь я касаюсь ее так же нежно и как раньше, а в ответ ничего.
Мне хочется закричать. Разорвать пространство между нами, достать её оттуда, выдернуть из этой чертовой смертельной пустоты.
Я должен был быть рядом. Должен был защитить её.
Но я тупо не успел и пропустил проникновение канидара на борт. Мне еще предстоит выяснить, как это произошло, да вот только смысл? Моя ошибка стоила мне же огромной потери.
Нет. Не потери.
Не допущу!
Не дам костлявой лапе смерти забрать у меня Астру.
Я сжимаю челюсти так, что ноют зубы, а пальцы дрожат. Я привык к боли. Видел смерть. Но черт, чтобы умирали тех, кого я… люблю.
— Вернись, — шепчу, хотя знаю, что она меня не услышит.
Тишина.
Ее грудь так и не поднялась. Не открылись веки.
Я впечатываю кулак в обшивку корабля несколько раз чтобы выместить хотя бы один гребаный процент своей злости.
Она накрывает меня черным полотном и застилает зрение. Иголками проникает под кожу.
Решение. Мне нужно решение. И речь не о чудесах, их не бывает. Мне нужно именно логичное и гарантированное решение того, как вернуть Астру с того света.
Я знаю наверняка, что ее сердце перестало биться. Потому что мое сердце тоже теперь встало.
Я беру ее на руки бережно, как самое ценное в моей жизни, и уношу ее тело прочь.
У меня все еще нет стопроцентного ответа на вопрос «как ее оживить», но есть идея. Которая представляет собой огромный риск и государственную измену в одном.
Мне плевать на оба. Лишь бы снова увидеть свет жизни в ее глазах. Все.
Астра кажется слишком лёгкой, словно жизнь выскользнула из неё окончательно. Это ощущение давит мне на грудь, рвёт изнутри на куски. Вокруг только серые коридоры корабля, металлический пол под ногами и глухие удары моих шагов.
Я целенаправленно иду в лабораторию. Единственное место, где у меня есть шанс.
Тарвин догоняет меня на пороге.
— Адмирал… — его голос сбился от бега, но в нём звучит предупреждение. Он смотрит на Астру и тяжело вздыхает. — Мы опоздали. Все тесты покажут ровно то, что я уже озвучил. Констатацию смерти землянки.
— Заткнись, — рычу я, кладя её в биокапсулу.
— Она мертва, — Тарвин делает шаг вперёд, но не решается подойти ближе. — И никто не сможет изменить этого.
Я резко поворачиваюсь к нему и смотрю на него убийственным взглядом. Доктор сглатывает и пятится. Видимо, вспомнил каково это — ощущать дуло бластера у виска.
— Я смогу.
Я знаю, что делать. Ответ пришел в мою голову сам, вспыхнул ярким огнем и не погаснет, пока я не попытаюсь.
Я знаю, что кровь вилларов — моя кровь — способна сшивать разорванные ткани, вытягивать из предсмертного состояния, соединять фрагменты ДНК так, чтобы тело продолжало функционировать. Мы использовали это в бою, чтобы не терять воинов. Мы спасали своих.
Но Астра — не виллария. Она другой расы. Куда более слабой.
— Адмирал, вы не можете, — Тарвин смотрит на меня напряжённо. — Вы понимаете, что делаете? Делится кровью с другими расами в каких бы то ни было целях запрещено! — он едва ли не тянется к волосам на своей голове, чтобы вырвать их с корнями от негодования.
И это не потому, что он лично против этой процедуры. О нет. У доктора другие страхи.
Я не отвечаю. Просто закатываю рукав, обнажая предплечье.
— Это изменит землянку, — продолжает он, его голос напитывается паникой. — Если она вообще выживет, то мы не знаем, кем она станет. Какие мутации вызовет кровь вилларов. А когда на Тэрре узнают…
— Мне плевать, — холодно отрезаю я.
— Это нарушение закона, — слабеющим голосом продолжает говорить он. — Вы адмирал, и должны знать, что вас ждет…
— Меня больше не волнуют законы, — бросаю я. — А теперь я приказываю, чтобы ты начал переливание крови. И поверь, мой гнев прямо сейчас нанесет тебе куда больше вреда, чем военный суд Тэрры.
Тарвин бледнеет, и пару раз моргнув все-таки начинает искать нужное для переливания оборудование. Найдя, сразу же соединяет меня и землянку трубками и приборами.
— Ты будешь жить, — тихо говорю я, проводя по щеке Астры пальцем.
— У меня не будет иного выбора, — отчитывается он. — Я обязан буду сообщить.
Обязан. Это так. И препятствовать ему я не стану.
Даже без его доноса, которые он обязан сделать по уставу, сам Блэк Абисс устроен так, что бортовой искусственный интеллект в режиме реального времени передаст на Тэрру данные об операциях. Как передает любые данные о травмах, потерях и других явлениях, которые влияют не жизнедеятельность вилларов.
— Сообщай, — мрачно смотрю на него. — Только сначала сделай то, что от тебя требуется.
Глава 34. Кассиус Виллар-Рэй
Я стою рядом c Астрой не двигаясь, и наблюдаю, как Тарвин готовит всё необходимое для переливания. Он движется быстро, но аккуратно, его пальцы ни разу не дрогнули, ни разу не замедлились. Я вижу, как он прикусывает губу — редкое проявление эмоций, которое выдаёт несвойственную ему нервозность.