Тернистая звезда (СИ)

– …тут, это… я краем уха слышал… уж не знаю, приревновала она тебя, действительно, или что…
Джегг был весь внимание. Ещё немного, доверие у пограничника из ушей польётся. Или он сейчас же выложит всё, что знает, или чёрному священнику надо расписаться в полной профнепригодности.
– Чёрная С-с… леди Стелия. Она вам с барышней убийство чёрного священника шьёт. С Бхара священник, вроде бы, как и ты. Джеггом звали. Знаешь его?
  
Проповедник скривился, глотая саркастическое замечание по поводу Стелии. И по поводу себя самого. Небрежно махнул рукой.
– Слыхал краем уха. Говорят, обычный провинциальный неудачник.
– Ну так вот в этого неудачника ракетой запулили. Прямо в гостишке, – угрюмо сообщил Вито. – В общем… проблемы у вас будут.
– На этот счёт не беспокойся. Со Стелией я сам договорюсь. Только… чтоб ненароком тебя не подставить, про дырку в заборе расскажи. Ты же знал о ней. Почему не устранил?
– Так в одном месте устранишь, в другом вырежут, – вздохнул пограничник. – Спокойнее за известной следить.
– Логично, – согласился Джегг.
– Да и то… надо же юбочникам как-то к родным ходить. Эти там… в белых кварталах озверели совсем. Прикинь, пошлину за пересечение границы периметра ввели. Вообще неподъёмную. А у них же один в колонии десятерых дома кормит. Ну и они его… подбадривают. Товары по мелочи таскают, что тут можно толкнуть, особенно в чёрный квартал…
– А не боишься, что Бессмертные вместе с челночниками пройдут? – промурлыкал Джегг, приятно удивлённый человеколюбивой позицией легионера.
– Так Бессмертных внутри периметра больше, чем снаружи, – бесхитростно признался трибун. – И с внешними как раз проблем обычно нет – за ними свои же и следят. Уговор же: за одного террориста десяток бизнесов под внеплановые проверки идёт. А это гарантированный банкрот. Так кто тут устроился, бдительнее центурии Фарха бегунов отслеживают. Бывает, и подрезают сами же. Мы не вмешиваемся. Но и когда они шмотки мимо кордона таскают в обе стороны – тоже не поднимаем шум. Всем же надо жить. Оттуда фрукты и сырьё в основном везут. А от нас электронику… такое всё.
– Неглупый уговор, – согласился священник. – Сам придумал?
– Не, – мотнул головой Вито. – До меня уже было заведено. Давно уже. А в последние годы время конклав как с резьбы сорвало – один закон дебильный за другим. Вот молодёжь с ума и сходит. У родителей, бывает, денег куры не клюют, а на деток любой чернорабочий из потомственных колонистов поплёвывает. Мол, и ходить им можно не везде, и учиться, и работать… и вообще. Ну, родители-то смирные, помнят, что это значит – быть на птичьих правах. А те, кто уже в колонии появился на свет… вот им сказка про бессмертие и вечное блаженство в обмен на истребление колонистов заходит как к себе домой.
– Понял, – задумчиво потёр бороду Джегг. Что-то такое он и подозревал. – Как чёрная священница приедет, проводи сразу ко мне. Девушку не буди.
– Н-ну я не думаю, что она прямо сюда приедет, скорее вас прикажет…
– Она на крыльях прилетит, – задержанный смерил собеседника повеселевшим взглядом. – Уж поверь мне. Ближе к месту событий – лучше контроль.
Так и произошло.
Стелия стрелой пронеслась, даже верхогляды плелись где-то позади – не поспевали. Дверь распахнулась не столько от её пинка, сколько от гневного взора, горящего яростным пламенем неотвратимого возмездия.
Но стоило сидящему за столом мужчине поднять голову, как разъярённая фурия превратилась в онемевшую от счастья девочку. Так и стояла мраморным изваянием, пока он вставал и подходил. И лишь когда он был совсем близко, протянула руку, несмело прикоснулась к щеке.
– Ты!
Джегг позволил ей вдосталь удостовериться – перед ней не бесплотный дух.
– Я.
К чёрной священнице Большого Пса постепенно возвращалась осмысленность.
– Как?
Он пожал плечами. Как? Да просто.
– Я не был в тот момент в гостинице. Кто-то пострадал?
– Нет… – выдохнула она с облегчением. – Кроме тебя… то есть… обрушились всего несколько номеров. Все были пустыми. Но как? Ведь сигнал с…
– Не люблю, когда за мной следят, – отрезал Джегг.
– Даже друзья? – она прижалась лбом к его груди – едва не разрыдалась от облегчения. Жив! Невредим! – Чётки ты тоже оставил в…
– Чётки не к месту были бы в священном Хампи, – ответил он, легонько поглаживая её по волосам. – Там несколько ловушек настроено на их частоту.
Она встревоженно замерла.
– Ты… в их святыню ходил? Один?
– С Астер.
Стелия отстранилась и поглядела на него.
– Ах да… девушка с корабля. Ты доверяешь ей?
«Ей, но не мне?» ощутила священница укол ревнивого беспокойства. Они ведь знакомы столько лет! Столько работали вместе! Так хотелось, чтобы здесь, на Большом Псе, Джегг, наконец, ощутил, как он дорог ей, оставил этот формальный тон! И ведь почти получилось. Когда о детях зашла речь – он был так ласков…
– Она мне жизнь спасла. Больше, чем жизнь. Рассудок.
– Почему охрану с собой не взял? – деловито осведомилась священница. – Это безумие, Джегг. За периметром колонии сейчас…
– …безопаснее, чем внутри, – саркастически отозвался он. – В храме по мне никто не стрелял. А ловушки… ну что ловушки? Я в пяти или шести таких святилищах на Бхаре был. В одном даже послушником служил. Типовой проект.
Стелия уставилась на него со смесью недоверия и восхищения.
– Тебе тоже за ограду недурно бы выходить, – отмахнулся он. – Сидишь в своём дворце, как кукла в коробке, ничего удивительного, что Бессмертные последователей едва ли не на улицах вербуют. Жреца я наставил на путь истинный, но у них есть ещё какая-то Юсфиталь…
– Ты проповедь в их храме прочитал? – глаза Стелии округлились от удивления. – Прямо… жрецу?
– Я проповедник, – Джегг демонстративно разглядывал кончики пальцев. – Деликатные задушевные беседы… не по мне.
– Не прибедняйся, – фыркнула священница. – Трибуна ты технично обработал. Совсем осоловевший ходит. Я, правда, не сразу сообразила, что это с ним. В искренности искупал?
– Да, и прежде, чем мы продолжим, я хочу, чтоб Астер отвезли в… нашу гостиницу ведь эвакуировали? Где остановился остальной экипаж?
– Не знаю. Не поинтересовалась как-то, извини…
– Так выясни. Сейчас.
Сказано было так, что становилось понятно: прежде, чем девушку устроят со всеми удобствами, Джегг в самом деле не намерен ничего обсуждать. Стелию это заинтриговало. Но стоило чуть пристальнее приглядеться к золотистой ниточке, связывавшей священника с корабельным инженером, как он стегнул её голосом, будто хлыстом:
– Не о том думаешь, коллега.
Стелия вздрогнула и судорожно вздохнула. Никогда прежде Джегг не позволял себе переходить с ней на подобный тон. Болезненно.
– У тебя под носом антиколониальное восстание назревает. На фестивальную площадку нападение планировалось. Ты в курсе вообще?
Отвечать не хотелось. А потому Стелия связалась с помощником. Выпалила серию коротких распоряжений.
Джегг терпеливо ждал.
– Я… – оттягивать дольше не имело смысла. Стелия сделала глубокий вдох, – знала про восстание. Что назревает. Но не всех Стил Миротворец тайными ходами по древним святыням водил. И… – закончила она уже совсем тихо, как будто надеялась, что он не услышит, – я плохо говорю на их языке.
– Что, прости? – опешил священник, в самом деле решив, что ослышался.
– Я плохо говорю на их языке, – повторила Стелия громче, на этот раз с отчётливо различим вызовом. – Понимаю почти всё, но сама… плохо говорю. Недостаточно ни для проповедей, ни для бесед. Да там ведь по сути и не один язык! – со злостью добавила она. – Два разных, а то и три… они сами не всегда друг друга хорошо понимают, те, что из разных областей!
  
– Стелия, но…
Сказать, что Джегг был ошеломлён, значило ничего не сказать.
– Да, дорогой коллега! Не все у нас такие гениальные, как ты! Не все изучают по новому наречию каждый день!
– Да при чём тут гениальность?! – на полтона повысил голос Джегг, и его возмущённое раздражение отразилось от стен, многократно резонируя. – Ты сколько сезонов уже на Большом Псе торчишь? Три несчастных диалекта можно было и осилить!