Тернистая звезда (СИ)

– Наастааяшший мушшчинаа не стаанэт смаатрьеть, каак таакоье ххрупкаье шшеншшина стааньет ааднаа грузьить каантеньер!
Джегг говорил, необычно растягивая гласные. Астер поняла, что он изображает местный акцент, но этого мало – у священника и голос поменялся, стал выше и словно бы звонче. Девушке стало казаться, что рядом с ней – другой, незнакомый человек. Холодок пробежал по спине.
  
Докеры обрушили на него ещё один ворох уничижительных замечаний о том, что уж тут найдётся, кому красавице помочь, без всяких юбочников. Чтоб и не думал из себя всякое изображать, а не то…
Джегг исподволь подмигнул Астер, взглядом указывая на видеокамеру, установленную над воротами. И до неё, наконец, дошло: священник внутрь дока и сам не стремится – если его будут искать верхогляды, срисовать лицо из системы наблюдения ничего не стоит.
Снисходительно похлопав спутника по плечу, Астер вошла внутрь.
Первое, что она сделала при виде Амока – отстучала ногтями длинную дробь по обшивке, отдавая роботу шифрованный приказ. Он любил при встрече вслух, официально приветствовать священника «оператор Джегг», а сейчас это будет крайне неуместно. Амок подмигнул ей лазером (точь-в-точь как Джегг!) и потянул сразу десяток контейнеров на платформу.
По пути к выходу инженера перехватил бригадир докеров. Явно стесняясь, он перетаптывался с ноги на ногу и чесал коротко стриженный затылок:
– Слышь… ты поосторожнее с ними. С юбочниками. Ты девка толковая, но одной с таким не надо ехать. Давай, из парней кого с тобой пошлю.
– О-о-о, как это мило! – Астер обняла окончательно залившегося краской бригадира. – Но мне не в первый раз. У нас тут, на «Гибралтаре», весь штат девчачий, так что привыкла. Этот человек… – на мгновение она задумалась, какую легенду придумать Джеггу. Взгляд упал на накладные в руках, – …мой заказчик.
Не желая подставлять ничего не подозревающего человека под возможные неприятности, Астер поменяла местами несколько слогов в названии фирмы и имени владельца, и уже в таком виде оставила заботливому докеру вместе с контактом своего мультикуба. Если завтра утром Астер в доках не появится и на связь не выйдет, он сообщит Легиону.
– Рисковая ты, – недовольно качал головой мужчина. Но от сердца отлегло: и совесть чиста, вроде бы, и от работы отвлекать никого не надо. А то заказов валом. Один этот «Гибралтар» чего стоит!
– Как ты… тут? – неопределённо осведомилась Астер, когда гружёная платформа тяжело качнулась и тронулась к пункту назначения. – Не обижали?
– Пару раз обозвали приматом и обещали подвесить на воротах, если ещё раз покажусь на глаза, – печально отозвался Джегг.
Он не стал уточнять, что будь на месте священника обычный абориген, не обученный искусству словесно усмирять людские страсти, дело, вероятнее всего, дошло бы до рукоприкладства.
– Откуда столько ненависти? – вздохнула Астер.
– Из-за страха, – не раздумывая, ответил священник. – Ненависть всегда порождение страха.
– Как думаешь, у этой колонии есть основания бояться коренных?
– Неверно сформулирован вопрос, – в собственной интонации Джегг узнал голос покойного учителя. И с горечью подумал: до Стила Миротворца ему очень, очень далеко.
Астер хотела уточнить, что он имеет в виду, но увидев выражение его лица, передумала. Вместо этого взяла руку Джегга и переплела свои пальцы с его.
Терзаемая любопытством, она прочитала всё, что смогла найти в интерсети о служении чёрных священников. И мало что поняла. Чёрный священник должен следить за соблюдением баланса сил. Чёрный священник должен задавать стандарт морали. Чёрный священник должен противостоять ереси. Все эти общие фразы ей ни о чём не говорили. Но судя по глубоким складкам, снова прочертившим тонкие черты Джегга, состарившим его сразу на десяток стандартных лет, Астер поняла, что её чёрный священник принимает происходящее на Большом Псе Ориона слишком близко к сердцу.
– Здесь не твоя юрисдикция, Джегг, – произнесла она с проникновенной мягкостью. – Их проблемы – не твои проблемы.
– Мои, – тихо сказал мужчина. – Вчера в Священной Миссии мне сменили код с транзитного на постоянный. Я теперь полноправный член их конклава.
– Вот как… – пальцы Астер вздрогнули и разжались.
Вчера за ужином она полистала состав конклава Большого Пса. На чёрной священнице взгляд невольно задержался. Элегантная причёска, платье, выгодно подчёркивающее роскошную фигуру. Огромные карие глаза, соболиные брови идеальной формы. Но самое примечательное, и поза её, и выражение лица были настоящим воплощением собственного достоинства. Статусная женщина. Как, впрочем, и подобает чёрной священнице. Из них с Джеггом отличная пара выйдет. Профессиональная в том числе.
Он хотел удержать её руку в своей, но это было всё равно, что пытаться схватиться за воду. Когда Астер не желала его близости, Джегг чувствовал себя беспомощным. Он пытался разобрать коктейль её эмоций, которые успел уловить: нежная забота, густо приправленная сожалением, с ноткой грусти.
Его вдруг охватило предчувствие надвигающейся страшной, непоправимой беды. Священник по привычке попытался рационализировать предчувствие.
У колонии Большого Пса Ориона есть проблемы. Более серьёзные проблемы, чем он изначально предполагал. Неужели положение так кардинально ухудшилось за те несколько лет, во время которых Стелия сосредоточилась на детях?
Эту мысль Джегг отмёл как несвоевременную. С причинами он будет разбираться потом. Сейчас наиболее острые проблемы надо решить.
Бессмертные. Молодые и очень молодые люди, разочарованные в окружающем мире и очарованные сказками о прелестях мира загробного. Большинство из них совершенно безмозглые, а потому не опасные – из-за предсказуемости. С ними и легионеры успешно… но Стелия просила разобраться с ними Джегга, значит, легионеры не справляются. Хотя казалось бы, что тут сложного? У вас ведь есть разведка, и хорошая. Достаточно поймать вербовщика и вытянуть из него информацию о центрах подготовки смертников. Навалилась тоска предвидения неприятной рутины. Но страшное надвигалось не с этой стороны. Джегг забыл на время о Бессмертных.
Культ Терры и чистоты происхождения. Архаизм. Но запущенный. По-хорошему, дело одной массовой проповеди. Местному конклаву. Но конклав сначала надо собрать. Да и с противоположной стороны реакция зашла, скорее всего, уже слишком далеко. Одной проповедью не отделаешься. Джегг прикинул возможные формы сопротивления коренного населения, и к горлу подкатил комок. Для его работы у него слишком чувствительный вестибулярный аппарат. Или слишком расшатанные нервы.
Ощущение надвигающейся катастрофы продолжало нарастать, раздражая неопределённостью источника.
Взгляд Джегга упал на пышную гриву, выбивающуюся из небрежного пучка на затылке Астер. Девушка любовалась восходом Ориона, а тот окрашивал пряди её волос тревожной медью. Сердце вдруг болезненно сжалось и выбилось из ритма, пропустив удар. Предчувствие беды сделалось невыносимым. Джегг в привычном уже порыве потянулся к золотой ниточке Астер, но она неожиданно оказалась окружена непробиваемой изоляцией.
***
Астер радовалась тому, что платформа автоматическая, двигается по навигатору и можно ехать, не отвлекаясь на дорогу. Было это особенно кстати, потому что дорогу она сейчас видела нечётко. Сердито моргнув, девушка с неудовольствием почувствовала, как щёки сверху вниз пересекли две тёплые влажные дорожки. Пришлось отвернуться и щуриться на всё сильнее разгорающийся рассвет.
Она сейчас была противна сама себе. Словно и не было всех этих лет… словно она опять маленькая глупышка, рыдающая из-за того, что её бросил мужчина, который ей ничего не обещал. Астер закусила губу. Тут же вспомнила, что так обычно делает Джегг, и губы сами собой сложились в насмешливое выражение. Нет, ну что за дурочка?
  
Слёзы высохли. Не так уж и много их было. Всё-таки с прошлым разом не сравнить, хоть какой-то прогресс! На самом деле, всё это к лучшему. На самом деле, она ведь всегда знала, что так будет: все временные спутники рано или поздно сходят с твоей орбиты и дальше ты бороздишь просторы Вселенной в привычном одиночестве. Как межзвёздная комета, лишь сверкнув на прощанье холодным светом хвоста.