Sos! Мой босс кровосос! (СИ)
— А что будет, если я приду в другом?
— Ты будешь уволена. Можешь сразу сэкономить свое и мое время и не появляться в вагоне, если не исполнишь, что я сказал. Спокойных снов, Снежана Викторовна.
К гадалке не ходи, спать сегодня она не будет. Впрочем, как и я. И если последний факт меня традиционно не радует, то от звонка я определенно получаю удовлетворение.
* * *Расположившись в купе, я начинаю гадать в чем заявится девчонка. Девяносто процентов — безразмерные штаны и бабкин балахон. Оставшиеся десять — что-то относительно приличное, но точно не выбранный наряд. Но если не взяла платье, ей точно конец. И пока я прокручиваю в голове варианты ее прикида и поведения, до меня вдруг доходит, что до отправления поезда остаётся десять минут. Хуже матерящихся баб, разве что непунктуальные дуры. Ну, дорогуша, ехать тебе теперь на верхней полке два дня.
Когда до отправления остается несколько минут, злость заполняет каждую клетку тела. Звонить этой сопле самому в мои планы не входило. Но ведь теоретически могло что-то случиться. Набираю ее номер и… телефон выключен.
Выхожу из купе и открываю окно. Всматриваюсь в провожающих и понимаю, что нет, не прибежит она со словами «здрасте, мое опоздание не в счет. Поезд-то не уехал». А вот теперь уже поздно. Легкий толчок и мы трогаемся с места. Медленно набираем скорость, я же почему-то как полный дурак пялюсь в проход. Нет, не придет. Препаршивое чувство.
Разочарование. Да, пожалуй, это оно. Это все из-за трусов? Да любая девка за такие трусы как минимум отсосет, а эта… слов нет. На хера я вообще их купил? Ну и приперлась бы на встречу с полосками на платье. Дура, взяла и все испортила.
Отпускаю охрану на свои места, сам заваливаюсь в купе. Минут десять неотрывно смотрю на минимизированное пространство коробчонки, гордо именуемое купе и в очередной раз испытываю к себе чувство ненависти. Два дня… твою мать, целых два дня, когда можно справиться за три часа. Чему быть — того не миновать. Суждено сдохнуть, значит так и случится. А какая разница в самолете или коробчонке? Так бы дальше и рассуждал, если бы в купе не постучали. Открываю дверь, стоит проводница, а позади нее охрана.
— Здравствуйте. Вот твое место, девочка, — грубым голосом произносит проводница, смахивающая больше на коренастого мужика. Отходит в сторону, пропуская… Снежану. — Что же вы, папаша, за дочкой не следите? Она вагоны перепутала.
Даже не знаю, что меня больше поражает. То, что меня назвали папашей или то, что передо мной стоит Ирискина. И я понимаю почему я гожусь ей в папаши, сейчас она и вправду выглядит как малолетка. Больше семнадцати в этой белой кофте, джинсовом комбинезоне и кедах ей не дашь. Спасибо, что хвостики не заплела.
— Все никак не привыкну, что у меня такая недалекая дочь. Сына хотел, а получилось ну… сами видите что. Заходи, доченька.
Специально поддеваю эту малявку за лямку комбеза и вталкиваю внутрь.
— Не серчайте, папенька.
— Спасибо, что привели, — киваю проводнице и как только она закрывает дверь в купе, Снежана садится на сиденье.
— Я не опаздывала. Просто перепутала шестой и девятый вагон. И сидела себе спокойненько и почитывала книжку. Хотела вам позвонить узнать, где вы шарахаетесь, но телефон погас. И не работает.
— А папашей она меня почему назвала?
— Потому что я хотела переключить внимание с тупой себя, которая перепутала цифры, на безалаберного папашу. И весь путь проводница поносила не меня, а вас. На мне полуперда, так что я выполнила половину вашего задания. Учитывая, что в прошлый раз я тоже выполнила половину, и вы меня не выгнали, думаю, и сейчас мы придем к компромиссу. И ваше платье у меня с собой. Поговорим о делах? Куда мы едем? Зачем? Что я там буду делать?
— Все, что я захочу, то и будешь.
— А если конкретнее?
— Через час после приезда нас ждет встреча с одним мудилой и его наитупейшей прошмандовкой женой. Твоя задача — занять эту идиотку и при этом немного обращать на себя внимание мудилы. Мы будем обедать в ресторане, потом, когда я уйду подписывать документы…
— Я буду сопровождать прошмандовку. Мило ей улыбаться и нести несусветную пургу, раз она тупая, значит все снесет, — да и хер с этими стрингами. Пусть не носит. У каждого, как говорится, свои недостатки. — Все ясно. Имена, я так понимаю, вы мне не скажете и мне надо обращаться на «извините, пожалуйста, прошмандовка». В смысле без последнего.
— По приезду скажу.
— Ну а дальше, после этого обеда? Вы сказали мы надолго.
— А дальше мы уезжаем на машине. Недалеко. Мой новый проект — строительство отеля на берегу моря. Но один старый хрен категорически не хочет продавать свою землю. И когда я решу эту проблему, нам придется остаться там еще на некоторое время разбираться с другими делами.
— Ясно. Мудила, прошмондовка и старый хрен. Интересный у вас круг общения.
— Да куда уж мне до тебя, лапуль.
Видать чует, что разговор зайдет в воровское русло. Не желая вдаваться в эту тему, Снежана начинает суетиться и неуклюже пытается поднять нижнюю полку, дабы запихнуть свой чемодан. Но то ли от волнения, то ли от того, что я не стесняясь пялюсь на ее неожиданно обтянутую джинсами прехорошенькую задницу, у нее ни хрена не получается. Ну давай, попроси. Язык отсохнет? Уже еле дышит, но нет, не просит. Да что за девка такая?
— Вы не могли бы мне помочь? — аллилуйя.
— Имя.
— Что?
— Мог. Только ко мне надо обращаться по имени.
И ведь зараза такая не произносит ни слова и продолжает дальше соревноваться с полкой на упертость. В момент, когда я встаю с сиденья, дабы открыть эту долбаную полку, Снежана, отступив на шаг назад, врезается в меня. И вроде не критично. До тех пор, пока я не осознаю, что ее заколка падает на пол, высвобождая копну волос. Пиздец…
Глава 11
Глава 11
Демонстрировать такую шевелюру человеку, испытывающему нездоровую тягу к длинноволосым девицам, не лучшее решение. И рассматривать эту наглую девчонку в качестве сексуального объекта в мои планы уж точно не входило. Однако, вопреки здравому смыслу, отвести взгляд от ее волос не получается. Каким-то чудом заставляю себя отступить в сторону.
Прислоняюсь к двери, неотрывно наблюдая за тем, как Снежана наклоняется за заколкой. Не мудрено, что она сломалась. Такую копну волос мало что выдержит. Всякое повидал, да чего уж там, специально заказывал длинноволосых девок, но такого добра ни разу не встречалось. Длиннющие. Ниже задницы. Такие прятать ну просто тупость несусветная. И хотелось бы найти в них какой-нибудь изъян. Так ведь нет же. Даже в купе с херовым освещением они блестят. Идеальные волосы. И вот такое она прятала в бабкин пучок? Ну просто редкостная дура. Такие волосы только наматывать и наматывать… м-да, не туда меня ведет.
Я мог бы побороть свой страх самолетов и долететь с комфортом за три часа. А Снежану отправить в душный плацкарт. Но нет же, скуку захотелось развеять, проведя с языкастой два дня. И что теперь? Убрать к чертям собачьим эти волосы и дело с концом. Только бы потрогать сначала. И под каким предлогом? Дай намотаю на кулак и посмотрю настоящие или нет? Дай потрогать волосы, они мне напоминают умершую кошку? Нет. Надо просто вызвать психиатров. Причем срочно.
— Чо? — вдруг произносит Снежана. И только сейчас до меня доходит, что все это время я тупо пялюсь на нее и она похоже заметила это давно.
— Чо? — парирую в ответ.
— Вы того, что ли? — долбанулся? Да.
— Что того?
— Ну вид у вас какой-то странный. Как будто неожиданно в штаны наложили и не знаете, как быть. Туалет если что уже работает. Или вы забыли сменное белье и не знаете, что теперь делать? Тогда я одолжу вам трусы. Те, которые в перду. И как раз не будет заметно никаких швов на брюках. Не волнуйтесь, они тянутся, Даниил Леонидович, — имя она подчеркивает с особой интонацией.
В какой момент мой мозг прекратил функционировать, что я взял на работу эту наглую девицу? Куковать тебе, дорогуша, все же на верхней полке.