До захода солнца (ЛП)

— Думаю, я уже это понял.
Она поднялась с кровати, не ответив и даже не взглянув в его сторону, направилась в гардеробную.
Используя свою естественную скорость, он снял рубашку, бросил ее на диван, оказавшись рядом с ней, прежде чем она сделала три шага.
Он схватил ее за руку, она вздрогнула, остановилась и посмотрела на него снизу вверх.
— Куда ты собралась? — спросил он.
— Снять платье и надеть пижаму, — ответила она.
— Без пижамы, — ответил Люсьен, ее глаза расширились, и он повернул ее так, чтобы она оказалась к нему спиной, прежде чем продолжить. — Я хочу ощущать твое тело рядом с собой сегодня ночью, зверушка.
Ее тело окаменело, когда его пальцы потянулись к ее молнии на платье, но она не сопротивлялась.
Он сдвинул молнию вниз, она стояла как вкопанная. Материал раздвинулся на спине, затем упал. На ней не было ничего, кроме пары прозрачных трусиков лавандового цвета, отделанных кружевом того же цвета. Ее руки поднялись, прикрывая грудь, когда он снова повернул ее и притянул к себе, ее руки оказались зажатыми между их телами.
— Сними с меня брюки, — приказал он, его пальцы скользнули вверх по мягкой коже ее обнаженной спины.
Она моргнула.
Затем спросила:
— Что?
Его пальцы нащупали заколку в виде бабочки у нее в волосах. Он осторожно сжал крылья и вытащил ее.
Затем повторил:
— Лия, сними с меня брюки.
Она мгновение колебалась, затем, неестественно, ее руки потянулись к его ремню.
Его пальцы нащупали еще одну бабочку, и он осторожно вытащил ее.
— Итак, я так понимаю, ты уже решил? — прошептала она, расстегивая его ремень, передвинув пальцы к застежке.
— Решил что? — спросил он, доставая еще одну бабочку и с немалым восхищением наблюдая, как ее блестящие волосы медленно спадают на плечи.
— Что я буду твоей шлюхой.
Так глубоко погрузившись в изучение ее волос, он был поражен ее словами, его взгляд переместился с ее волос на ее глаза.
— Почему ты так решила?
Она расстегнула молнию. Это, очевидно, и был ее ответ.
Одной рукой он нашел еще заколки у нее в волосах, тоже вытащил. Другой рукой он обхватил ее сзади за шею.
Он не сводил с нее глаз.
— Любовники раздевают друг друга, Лия, — тихо произнес он.
Он услышал, как неровно забилось ее сердце, она оторвала от него взгляд, посмотрела на его плечо, скользнула руками по его талии и стала стягивать с него брюки.
Они едва коснулись пола, как он вышел из них, поднял ее на руки, и они молниеносно оказались у края кровати. Он откинул одеяло, укладывая ее. Бросил ее бабочек на прикроватный столик, перелез через нее и устроился рядом.
— Садись и повернись ко мне спиной, — потребовал он, она снова заколебалась, прежде чем подчиниться, подтянув одеяло к груди.
Его руки вернулись к ее волосам.
— Сколько у тебя здесь невидимок, зверушка? — пробормотал он, когда все бабочки исчезли, но, казалось, сотни невидимок находились внутри.
— У меня много волос, — прошептала она.
Он перестал вытаскивать невидимки, его рука двинулась к ее шее, поперек горла и вниз. Он обхватил пальцами ее предплечье и притянул ее обратно к своей груди, зарывшись лицом в ее густые, мягкие, теперь дико волнистые волосы.
— Мм, — пробормотал он в локоны, — что ты делаешь.
Ее руки поднялись, пальцы скользнули в волосы.
— Я сама вытащу.
Он отстранился, отпуская ее, оттолкнув ее руки.
— Я сделаю сам.
Она вслепую замахала руками.
— Это не займет у меня и секунды.
— Я сказал, что сделаю сам.
— На самом деле...
Он ниже наклонился, увлекая ее за собой и бросая невидимки и зажимы на тумбочку. Затем крепко схватил ее за запястья и развернул их, скрестив спереди.
Прижавшись к ее уху, он твердо повторил:
— Я сделаю все сам.
Она напряглась на секунду, потом ее тело обмякло.
— Хорошо, — прошептала она.
Натянула одеяло, прикрывая грудь, затем сидела неподвижно, пока он вытаскивал невидимки.
Через некоторое время его пальцы скользнули по ее волосам в поисках, оставленных невидимок. Не найдя ничего, он положил последнюю из них к остальным на тумбочку. Его руки вернулись к ее волосам, он намотал их на кулак. Потом потянул за волосы, ее голова сдвинулась в сторону, он поцеловал ее обнаженное плечо.
 
Она задрожала. Он улыбнулся, прижимаясь к ее коже.
— Теперь я могу лечь спать? — спросила она.
— Нет, — ответил он.
Ее тело вздрогнуло, и она повернула голову, глядя на него.
— Но я устала, — солгала она.
— Знаю. — Он старался не улыбаться.
— Ты сказал, что мы ляжем в постель. — В ее тоне звучало легкое обвинение.
— Мы уже в постели, — сказал он очевидное.
— Я думала, ты имел виду спать, — сказала она ему.
— Нет.
— Но... — начала она, но не закончила. Он повернул ее лицом к себе, выдергивая одеяло из ее рук, одновременно приподнимаясь, чтобы прислониться спиной к изголовью кровати и прижать ее к своему боку.
— Мы поговорим, — объявил он.
Она запрокинула голову, глядя на него.
— Я правда устала, Люсьен. Действительно устала. — Она подчеркнула эти слова, еще сильнее прижавшись к нему своим мягким телом. — Не думаю, что у меня хватит сил говорить.
Его рука поднялась, обхватив ее за подбородок.
— Вот и отлично, зверушка, говорить буду я.
Она напряглась.
— Прошло уже некоторое время с тех пор, как был урок, — сказал он и увидел, как удивление скользнуло по ее лицу.
Он наблюдал, как она борется со своей реакцией. Затем увидел, что она проиграла.
— Ты пришел к решению? — спросила она, почти требовательно, но все же только почти.
— О чем?
Он услышал, как она заскрежетала зубами, и сдержал смех.
— Сегодня вечером ты сказал, что сделаешь выбор, — напомнила она ему. — Ты выбрал?
Как бы ему это не нравилось, Люсьен позволил ей сорваться с крючка.
— Этому и будет посвящен твой урок.
Он снова увидел, как изменилось выражение ее лица, снова услышал, как она заскрежетала зубами, прежде чем почувствовал, как она всем весом навалилась на его бок.
— Я вся внимание, — пробормотала она, теперь в ее голосе слышалось легкое раздражение.
Его рука на ее подбородке скользнула сбоку в ее волосы, он прижал ее голову к своей груди. Затем взял ее за запястье, провел ее рукой по своему животу, положив руку. Наконец, он положил руку ей на шею, поглаживая большим пальцем ее горло.
— Ты что-нибудь узнала об истории наложниц во время того единственного урока? — спросил он.
Она почувствовала, как ее голова дернулась на его груди, указывая на отрицательный ответ.
Конечно, ее выгнали раньше или она вообще не слушала.
Люсьен улыбнулся поверх ее головы, продолжил:
— Официальная роль наложницы началась сразу после Революции, когда представители Смертных и Бессмертных встретились, чтобы обсудить Соглашение, которое определит, как будут сосуществовать две культуры. Одиннадцать Старейшин или старейших живых вампиров, представляли нашу культуру. Послы из одиннадцати европейских стран представляли вашу культуру. Для смертных главной заботой было прекратить охоту. Для бессмертных главной заботой было обеспечить безопасное питание, но также найти способ, которым вампиры могли бы питаться и при этом иметь место в обществе, а не находиться в тени. Как я уже говорил тебе раньше, у многих вампиров уже были наложницы, женщины, которые охотно делились своей кровью. Было решено, что с этого момента так будет и впредь. Соглашение было написано, и его подписали как Бессмертные, так и Смертные.
Люсьен сделал паузу, Лия кивнула, что поняла, он может продолжать.
— Наложниц набирали из самых знатных семей Европы, аристократок, дочерей богатых торговцев, даже некоторых королевских особ более низкого происхождения. Этому тайно способствовали монархи по всей Европе. Необязательно было, чтобы женщины приходили добровольно. Чаще всего их продавали.