Изнанка (СИ)

— А как распределяли тех, кого отправить в каюты, а кого — трюм? Кого первого загнали?
Рик прекратил улыбаться и поднялся.
— Это была … перезагрузка, — акцент его вдруг усилился. — Трюм неподходящий.
Эрчер кивнул, перед глазами все плыло и слегка кружилось:
— Спокойной ночи, Рик.
Он протиснулся мимо загораживающего выход парня, задев плечом.
— Я приду к тебе, — сказал тот ему вслед, и Эрчер подумал вдруг, как поразительно быстро они на “ты” перешли.
  
Ни с кем в колонии он не был так фамильярен, кроме дочери, конечно.
Он упал на кровать, не натянув до конца одеяло, и перед самым сном вспомнил, каким теплым был Рик. Теплый и живой.
А проснулся как обычно — от птичьих разборок в саду. Почему-то его участок облюбовала крикливая стая беловорон, и каждое утро Эрчер думал о том, что надо поставить против них пугалку. Но сегодня все мысли вылетели у него из головы: Рик лежал с ним в одной постели, тихо дышал в спину, и рука его по-хозяйски покоилась на Эрчеровом члене. Член полустоял.
Эрчер перевернулся на другой бок и внимательно посмотрел ему в лицо. Глаза Рика распахнулись и снова словно бы заискрились от сдерживаемого смеха.
— Что ты тут делаешь, я тебе выделил собственную спальню.
— Ты мне нравишься, Эрчер, — уголки его губ были изогнуты слегка вверх, и оттого казалось, что он улыбается. — Я тебя хочу.
— Найди кого-нибудь себе по возрасту. У меня нет времени на глупости, — он стиснул зубы, чувствуя, как Рик гладит его по руке.
У него на самом деле не было времени на всякие глупости. Или желания? После того, как жена улетела, не выдержав однообразия жизни молодой колонии, он ни с кем не заводил отношений, даже секс куклу запускал раза два в неделю и всего минут на пять.
— Перестань.
Рик его не послушался, продолжал гладить, теперь уже по лицу. Это было так странно — обычно его всегда слушались, единственное место, где спорили — в Правлении. Может, потому, что он со всеми общался только по работе.
— Я не отниму времени, пара часов вечером и часик с утра, — фыркнул Рик, просто невероятно, сколько в нем было самоуверенности. — Тебе понравится. Я тебя люблю.
Слова его конечно же ничего не значили, ведь все признания и ругательства на чужом языке вылетают легко и свободно.
Эрчер подумал, что сейчас надо немедленно встать, но тело сковала странная лень и томление. Он отвернулся от Рика, глаза у того были слишком чистые и синие. А потом снова повернулся, ему так давно никто не говорил, что любит и не смотрел при этом с таким искренним желанием. И внезапно Эрчер решился на глупости, придвинулся поближе, прижался к теплому обнаженному телу, потерся давно вставшим членом.
Рик был сильным и гибким, и на ягодицах кожа у него была немного светлее, чем на теле. Они жадно сжимали и гладили друг друга, Рик все так же слегка улыбался, а потом молча перевернул Эрчера на живот, заставляя приподнять задницу. Яйца подвело от страха и предвкушения, Эрчер уткнулся лбом в локоть, он не думал, что окажется снизу, но почему-то не воспротивился. Только вдруг вообразил, как постыдно сейчас выглядит, выставившись перед мальчишкой, и почувствовал, как жар заливает щеки и даже плечи. Он закусил руку и вздрогнул, когда на задницу полился прохладный гель, когда только Рик успел его притащить.
Но мимолетный стыд снова исчез, и когда Рик принялся ему медленно вставлять, надрачивая при этом, Эрчер изогнулся и сосредоточился на ощущениях.
— Ах-ха, дорогой, ты так хорош, люблю тебя, — зашептал Рик по-хасефейски, Эрчер зажмурился, вспомнил вдруг рассказы мальчишек-беженцев, как солдаты их драли по кругу, и почувствовал, как сомнительные ощущения в заднице начинают приносить удовольствие.
А после они снова целовались под душем, и Эрчер думал о предстоящем дне: наверно, сегодня они покончат уже с оформлением беженцев, а потом будут занудные заседания и обсуждения в правлении. Поиски бесконечных решений нерешаемой задачи: как защититься от альвеймского флота, если он вдруг нарисуется в небе.
— Как альвинги обошли линию Бозон-Хиггса, интересно, — сказал он вслух. — Неужто проложили новые пути в подпространстве.
— Да какие новые пути, просто эта линия ни черта не охранялась, зажралась Конфедерация, — отозвался Рик. — Загнила.
Эрчер посмотрел на него с удивлением:
— Загнила? А кстати, чем ты собираешься заниматься днем?
— Желаю посильно помогать славной полиции, — бодро отрапортовал Рик. — Могу переводить.
— Это хорошо, — одобрил Эрчер, — переводчики нам нужны.
Рик засиял.
========== Глава 3 ==========
Рихард Терге
Даллена была почти не тронута, всего несколько тысяч жителей на целой планете… Рихарду это казалось кощунством. В то время, когда многие ютятся в тесных жилых отсеках, на Даллене пропадают огромные пространства. Он почесал нос и опять уставился в терминал. А может, это ложная информация, которую ему специально подсунули, вдруг Эрчер сразу догадался, кто он такой.
Рихард вновь отвлекся и посмотрел за окно, вспоминая утренний секс, брать Эрчера оказалось так неожиданно сладко, аж в груди щемило. Наверно, все дело в том, что он слишком долго с проститутками трахался, решил Рихард и вернулся к анализу информации о Даллене.
Он упросил Эрчера взять его с собой, предложив помощь, и до самого обеда помогал доктору Лене и одному из полицейских, те плохо знали хасефейский. А потом поток беженцев закончился, наконец, и можно было перекусить и залезть в местную инфосеть. Он там даже нашел сведения о каждом жителе колонии, с фотографиями, списками родственников и друзей. Только местные спецслужбы зря вывесили это на всеобщее обозрение, Рихард возмутился вслух, и доктор Лена подавилась чаем от смеха.
— А Эрчер?
— Веллинг, — понимающе засмеялась Лена. — Поищи в старшей группе.
Утром Рихард при всех притиснул к себе Эрчера, повинуясь внутреннему порыву, а тот оттолкнул его недовольно. Он бы вообще не отпускал Эрчера от себя, ну ничего, после освобождения будет такая возможность. Теперь Рихард особенно понимал тех офицеров, что брали к себе в квартиры хасефейских выродков. Но Эрчер не выродок, он обязательно проникнется духом свободы, и они вместе продолжат свой светлый путь, хоть Комитет и не одобряет мужского сожительства. Но то на Альвейме, а на передовой многое дозволяется.
У Эрчера в профиле даже фотографии не было, только фамилия и возраст. С ума сойти, сорок пять лет, на целых восемнадцать лет старше… Рихард даже решил сперва, что это какой-то другой Эрчер. В колонии были еще Веллинги, но они не подходили совсем: Камилла (19 лет, студентка Хасефейского университета культуры, доступ к остальной информации по запросу) и Жанна (профиль закрыт).
— Кто такая Камилла, — спросил Рихард у Лены, и та вдруг перестала смеяться.
— Дочь Эрчера. Бедная девочка…
Рихард покивал понимающе, втайне надеясь, что Эрчер не переживает сильно, это ведь помешает ему проникнуться идеологией Альвейма. И тогда придется прибегнуть к особым методам, а Рихарду так этого не хотелось, после чистки мозга мало кто оставался прежним.
  
— Рик, поехали, я тебя домой отвезу, — крикнул через открытое окно Эрчер, и Рихард опять удивился, до чего тот не похож на других людей, точно, демон. А ведь утром еще он казался почти обычным, после того, как они любовью… то есть трахались, обычный выродок с глазами из льда, ничего особенного.