Дочка папы Карло (СИ)
— Гений. — на автопилоте исправила я.
— Что? — переспросил граф, начиная лукаво улыбаться.
— Гений, парадоксов друг, и случай, бог изобретатель… — я подняла глаза, осознав, что только что имела наглость поправить своего работодателя.
Графиня оторвалась от просмотра бумаг.
—Ну вот и закончилась моя трудовая деятельность, так и не начавшись.— отчаянно захотелось зажмуриться и отмотать пару секунд назад.
Однако, судя по улыбке графа, сделавшейся ещё шире и благожелательнее, я поняла, что всё не так, как я думаю.
И тут до меня, наконец, дошло, что на самом деле ошибка была допущена осознанно, и это был такой мини-экзамен для меня. Типа скоростное собеседование. И я его прошла!
— Наша библиотека в вашем распоряжении, мадемуазель. — сказал Сергей Львович, подтверждая мою догадку, ещё раз кивнул и пошёл из гостиной.
Граф, на самом деле, оказался замечательно интересной личностью. При всей его склонности к молчаливости, была одна тема, на которую он азартно и увлечённо мог говорить, наверное, часами — это его хобби, его страсть — археология.
Впоследствии, в богатой библиотеке, расположенной в мужской половине дома, тому нашлись многочисленные подтверждения. Не только в информационном формате — в видемногочисленно представленных книг на эту тему, но и вещественно — отдельный угол библиотеки был отведён под мини-музей исторических штучек, привезённых увлечённым “копателем” из экспедиций.
Я это всё сейчас рассказываю, чтобы заранее пояснить, почему хозяин имения так часто потом будет находиться в отлучке от дома.
Так вот, не то, чтобы это было его основным видом деятельности, но граф Щербаков оказался добрым другом и соратником другого — ещё более горячего энтузиаста от археологии — графа Уварова*, проживавшего под Москвой в Поречье. Граф, его сиятельство, чей род был внесен в пятую часть дворянских родословных книг**, был погружён в данный вопрос, что называется, с головой и, в отличие от жаждущих личного обогащения кладоискателей, которых на просторах нашего Отечества было хоть пруд пруди, являлся едва ли не первым профессиональным исследователем древностей.
Семьи тесно дружили, а их главы регулярно отъезжали в длительные командировки.
Но вернёмся в гостиную, где Ольга Петровна, получив одобрение супруга, определяла для меня круг обязанностей. Мне предстояло не только всесторонне развивать воспитанниц, но и быть с ними ежеминутно. Сопровождать девочек в поездках, читать им, пока те будут заниматься рисованием или вышиванием, просто наблюдать за ними во время игр.
В ту эпоху естественным и гуманитарным наукам детей обучали мало. Акцент в образовании делали на безукоризненном знании светских манер, иностранных языках и танцах. Однако мне в наниматели достались более прогрессивные родители, желавшие дать своим чадам более серьёзное образование.
Учебный день предполагалось делить на две смены — утреннюю и дневную с двух-трёхчасовым перерывом между ними. В выходные и праздничные дни — контрольные по пройденному с обязательным отчётом перед Ольгой Петровной об академических успехах детей.
Танцмейстер и учитель рисования — были уже наняты. Преподавать богословие тоже приходил местный священник. (Тут я выдохнула с облегчением, потому, что асом в этом вопросе так и не стала.)
На остаток сегодняшнего дня графиня великодушно дала мне выходной, отдавая себе отчёт, что после такого утомительного путешествия я вряд ли смогу качественно приступить к работе. И вообще, графы показались мне очень достойной, разумной парой, относившейся с должной мерой человечности к окружавшим их людям. Хоть и, повторюсь, не без известной строгости.
Теперь предстояло познакомиться с детьми и до завтрашнего утра я была предоставлена сама себе.
Пожилая нянька, Серафима Григорьевна, которую я должна была сменить на посту пригляда за девочками, по распоряжению графини, привела обеих сюда же — в гостиную.
Старшей — Александре — было двенадцать. Похожая на отца девочка, без смущения с интересом смотрела на меня своими серьёзными серыми глазами.
Младшая шестилетняя Лизонька неохотно оторвалась от няньки и встала рядом с сестрой для приветственного книксена. Похоже, она была совсем не рада смене воспитательницы. По крайней мере довольно напряжённо посматривала на меня и временами оборачивалась в сторону Серафимы Григорьевны, пока графиня, представившая меня, объясняла дочерям новый распорядок.
Прослушав новости до конца и получив разрешение матери вернуться к прерванным занятиям, сёстры развернулись и пошли к дверям. На полпути Лиза неожиданно развернулась к графине и замерла с немым вопросом в глазах, не решаясь его озвучить.
— Ты что-то хочешь спросить, Лизонька? — мягко спросила мать.
— Да… А как же теперь Серафимушка? — было заметно, что младшая очень привязана к старой няньке, беспокоится о её судьбе и не желает расставаться, — Она теперь уйдёт?
— Нет, конечно. — улыбнулась Ольга Петровна, — Конечно, она останется с нами. Просто Серафиме Григорьевне теперь стало трудно справляться с вами, особенно с такой непоседой, как ты. (Тут Лиза виновато потупилась в пол.) И вашим образованием займётся Алиса Карловна. (Ух, первый раз меня назвали по имени-отчеству совершенно серьёзно.)
На этом ребёнок успокоился и официальное знакомство завершилось. А я отправилась на экскурсию по дому.
Как я уже говорила, он традиционно разделялся на мужскую и женскую половины.
Кабинет, библиотека и курительная были мужскими комнатами, а будуар, диванная и девичья — женскими. Домашние и прислуга свободно перемещались между половинами, нопринимали личных гостей, как я поняла, строго на своей территории.
Детским комнатам отводилось место подальше от спален взрослых. Там же располагалась классная — помещение для занятий. Теперь понятно, почему ребятишек было не слишком слышно. Как вы помните, у четы Щербаковых, кроме девочек, был ещё младший сынок и старший, обучавшийся в московском институте, нынче прибывший в родительский дом на каникулы. Их я пока ещё не видела.
Кстати, вышеупомянутая библиотека целиком была облицована деревом — очень интересно и тепло смотрелось. Имелась здесь и целое отдельное помещение под картинную галерею. А так же уютная бильярдная, в которой стояли и ломберные столы — эдакая развлекательная комната для взрослых.
Попадавшаяся на глаза добротная мебель была явно изготовлена из ценных пород дерева, украшена перламутром, слоновой костью, бронзовыми накладками. Всё со вкусом ив меру. Обивка стульев, кресел, диванов, соф подобрана под цвет и рисунок стен или даже изготовлена из той же ткани. В общем — приятный дом.
Огромные напольные часы (их тут тоже было в достатке — напольных, настенных, каминных) мелодично пропели три часа, что означало — пора на обед.
Матушки, я даже не ожидала застать там такую толпу народу. Хотя, чему я удивляюсь?..
*ГрафАлексе́й Серге́евич Ува́ров (1824–1884) — русский археолог, член-корреспондент, почётный член Петербургской Академии наук, коллекционер, благотворитель. Один из основателей Санкт-Петербургского археологическо-нумизматического общества (будущего Императорского Русского Археологического общества). Основатель Московского археологического общества, инициатор первых археологических съездов в России. Председатель Ученой комиссии по созданию Исторического музея в Москве и его первый директор.
**Дворянская родословная книга— документ, оформляющий привилегии дворянской части населения каждой губернии Российской империи. Составлять и вести такую книгу, в которую были вписаны все дворянские роды данной губернии, было предписано в «Жалованной Грамоте», данной Екатериной II Российскому дворянству 21 апреля 1785 года.
5-я часть — титулами отличённые роды, то есть такие, которые имеют «… наследственно или по соизволению коронованной главы название или княжеское, или графское, или баронское, или иное».
26
Спустившись в столовую и заняв обозначенное мне место, я потихоньку неназойливо разглядывала присутствующих людей. А их здесь было немало. Хорошо, на меня почти необращали внимания — все были заняты разговорами с привычными собеседниками.